Читать книгу - "Три сестры: Вера - Ирина Михайловна Комарова"

– С Верой я вчера не очень хорошо… она тебе точно ничего не рассказывала?

– Да нет же, говорю, не виделись мы! Господи, что ты еще вчера начудил? Надеюсь, хоть в драку не полез?

– Нет, что ты… сам, правда, чуть по морде не схлопотал.

– От Веры?

– Ну а что она, по-твоему, святая, что ли? А я психанул тоже. Я же с таким настроем шел – вот, думаю, сейчас они все обрадуются, запрыгают, вещи мигом соберут… а обрадовался только Павлик. Обидно, между прочим.

– И ты?..

– А что я? Наговорил, конечно, немного лишнего. Насчет того, что Верка тоже не пример для подражания… в смысле морального облика. Ну, так, намекнул слегка насчет свободной жизни и мужиков посторонних.

Люба помолчала. Положила в рот кусочек языка, прожевала, запила глотком вина и отложила вилку.

– Сережа, ты что, вообще дебил?

– Ну я же говорю, психанул. Да еще она у Пашки в квартире живет. Люба, ты не знаешь, у них как, было что? Пашка мне друг, конечно, но он ведь в Верку столько лет влюблен, а она вроде как ушла от меня… Как ты думаешь, мог он?

– Понятия не имею, – отрезала Люба. – И даже если бы что и знала, ты, Сереженька, последний человек на земле, с которым я стала бы это обсуждать. Надеюсь, у тебя хватило ума хоть Вере ни на что такое не намекать?

– А чего она на меня так? – Он царапнул вилкой тарелку. – Она же меня выгнала практически. Ну, я перед уходом еще и добавил…

– Что? Что ты еще мог ляпнуть? Я, кажется, уже ничему не удивлюсь.

– А вот и удивишься. Я пригрозил, что судиться с ней буду всерьез и она ничего с меня не получит.

– Она и не собиралась ничего получать. Это Надежда кипиш подняла.

– Сам знаю, – поморщился он. – А еще я детей пригрозил по суду забрать.

– Да, развернулся ты по полной программе. Казалось бы, и так все хуже некуда, а ты молодец, придумал. Про детей – это серьезно?

– Нет, конечно, куда мне их, без Веры? С ними же заниматься надо, кормить, вещи им покупать, за учебой следить… а я даже не знаю, где их школа. И насчет денег, я просто со зла… Не буду же я родных сыновей на голых алиментах держать. И так нехорошо получилось – я действительно не подумал, что у Веры на жизнь может не хватать.

– Угу. Вот теперь в правильном направлении двигаешься, дорогой товарищ, – одобрительно покивала Люба.

– Хочешь сказать, в направлении цивилизованного развода? – горько усмехнулся он.

– А у тебя есть выбор? То есть ты можешь, конечно, превратить цивилизованный развод в безобразную свару, но зачем? Веру ты не вернешь, все, что ты можешь теперь, – это для мальчишек остаться любящим отцом, а не чужим злым дядькой.

– Как у тебя все просто. Павлику-то я, может, и любящий отец, а с Вовкой что делать? Ты бы видела его…

– Видела я, нормальный парень. А то, что на тебя крысится, так сам виноват. Люби его. Будь ему отцом, таким, который рядом, надежным и верным. Тогда, может, когда Вовка повзрослеет, он тебя поймет и простит. Ты ведь на это рассчитывал?

– В общем, да, но… как у тебя все просто, – обреченно вздохнул он.

– А жизнь, Сережа, вообще очень несложная штука, ты разве не замечал? Десяти заповедей вполне достаточно – соблюдай их, и будет тебе счастье.

– Вера, я не понимаю. – Павел в одних трусах нервно метался по комнате. – Ну почему? Почему нет? Ведь так все хорошо складывается! У меня отпуск еще не закончился, грузим вещи в машину и едем! Не хочешь ты с работы увольняться, возьми за свой счет, что ли, я не знаю! Там ведь тоже люди, что они, не поймут, что ли? Хотя чего ты так вцепилась в эту пекарню, не рухнет она без тебя! Можно подумать, ты в Питере работу не найдешь! Если не хочешь в моей квартире жить, я помогу другую снять или сам на съем уйду, подумаешь! Прописку вам я сделаю, значит, у мальчишек со школой проблем не будет, у меня там, кстати, вполне приличная гимназия под боком! До сентября времени навалом, все успеем решить… Почему нет?

– Паша, оденься, а то перед мальчишками неудобно будет. – Сама Вера уже привела себя в порядок. Володя с Павликом гуляли, но скоро должны были вернуться, и ей не хотелось, чтобы сыновья поняли, что они с Павлом здесь не просто чай пили. – И пойми наконец, я не отказываюсь. Я просто прошу тебя не торопиться.

– Вот уж, кто здесь не торопится… – Он подобрал с пола футболку и рывком натянул ее. – Верочка, я всю жизнь не тороплюсь! – Он огляделся по сторонам и спросил растерянно: – А где мои штаны?

Она засмеялась:

– Ты бросил их где-то по дороге с кухни.

– Ага, точно. – Он выскочил из комнаты и через мгновение вернулся уже в брюках. Подошел к Вере, обнял ее и сказал: – Вер, я все понимаю, и что ты еще не развелась, и неизвестно еще, как пацаны к этому отнесутся, но я столько лет жил без тебя… и теперь я просто боюсь. Знаешь, когда я думал, что ты вернулась к Сергею, я чуть не умер.

Вера легко коснулась губами его щеки:

– Глупый ты, Паша. Вот все, что угодно, может случиться, только одного никогда не будет – к Сергею я не вернусь.

– А за меня замуж выйти? Это как, в пределах возможного?

– Паш, ну что ты все об одном и том же! Дай развестись сначала. И потом, тут ведь дело не во мне. Мне ведь не только за себя решать, тут еще – что мальчишки скажут.

– Разве это проблема? Они всегда ко мне хорошо относились, а сейчас вроде еще лучше. Или, ты думаешь, они меня не любят?

– Они обожают дядю Пашу, который приезжает раз в году и привозит кучу крутых подарков, они восхищаются дядей Пашей, который перевез их от бабушки в отдельную квартиру и каждый день ходит с ними на спортплощадку играть в волейбол, но дядя Паша, который собирается жениться на их маме и стать их отчимом, – это совсем другой поворот.

– Вот как? И ты думаешь, они уже на эту тему задумались?

– Паш, они маленькие еще, конечно, но не глупые.

– Не глупые, это точно… то-то я смотрю, Павлушка грустный какой-то с утра был.

– Он вчера плакал весь вечер. Павлик хочет, чтобы мы