Читать книгу - "Предатель. Мы (не) твои - Мила Гейбатова"

хорошо–хорошо, не мне, а от меня, – торопливо поправляет себя Демид, видя мое возмущение, – куда уж ближе мы должны стать, чтобы назваться семьей? Но если тебе так будет проще, то я обеспечиваю жильем своих детей и их мать, подарившую их миру и позволившую познакомиться мне с ними поближе.

Отвожу взгляд, сложно его удерживать, когда я уже плохо понимаю, за что именно я должна цепляться, чтобы поддерживать в себе неприятие Волчанского. Умеет гад надавить на нужные струны.

– Ладно, молодец, красиво говорить умеешь, идем? – перевожу тему.

– Идем, конечно, у нас через двадцать минут сеанс в кино, с твоей мамой я все согласовал, двойняшки в порядке, родители тоже. Но ты еще успеешь сама ей позвонить, – говорит Демид, встает из–за стола и подает мне руку. – Ну же, позволь пригласить тебя на свидание. Или, если хочешь, дружескую встречу двух родителей.

Бросаю взгляд на телефон, мама мне уже написала, только я не сразу поняла, к чему ее напутствие отдохнуть и ни о чем не волноваться. Но стоит ли соглашаться?

С сомнением смотрю на протянутую ладонь и вкладываю–таки в нее свою. Я уже рискнула и стала обладательницей нового дома с большим участком, один–единственный поход в кино с Волчанским точно не более рисковое занятие.

– Смотри, а там не твой рыжий сидит? Ниже на три ряда и на пять сидений правее, – вещает вдруг Демид, когда мы занимаем свои места и молча смотрим на экран с рекламой в ожидании фильма.

Я подбираюсь и кошу взгляд, куда указал Волчанский. Реклама сейчас как раз идет на белом фоне, да и свет в зале не до конца приглушен, обзор отличный.

– Да, это он, – наконец рассматриваю Андрея, фамильярно обнимающего за талию незнакомую брюнетку. – А сегодня разве не рабочий день? Это я на удаленке, а он должен сидеть в офисе.

– Хах, – усмехается Демид, – повод у твоего друга явно уважительный на прогулять.

– Думаешь, они вместе? – задаю вопрос исключительно ради поддержания разговора, но Волчанский решает, что я ревную.

– А что, он тебе не сообщил, что сегодня идет в кино со смазливой брюнеткой? – злится он.

– Тебе понравилась девушка, да? – теперь веселюсь я. – Но дом ты уже подарил мне, придется ту оставить Андрею, а самому наслаждаться исключительно моим обществом.

– Придется, – по инерции произносит Демид, а потом как будто понимает, что именно я сказала. – Значит, тебя не заботит, что рыжий там с кем–то, а ты здесь, со мной?

Тяжело вздыхаю и думаю о том, что иногда Волчанский удивительно глупый мужчина.

– Поверь, я бы не стала идти против себя, если бы меня что–то не устраивало, даже дом твой не помог бы, в конце концов, ты мне его уже подарил, добровольно, заметь! И безо всяких предварительных походов в кино!

Волчанский молчит, но взгляд его становится куда более довольным, чем был до, а затем просто вновь берет меня за руку и не отпускает до конца фильма. Глава 74

– Рит, ну зачем мы там с отцом вам нужны? Тебе надо с Демидом отношения налаживать. И не хочу я пускать чужих людей жить в квартире даже за деньги, – продолжает мама наш ставший в последнее время регулярным спор.

– Демид лишь отец двойняшкам и спонсор, искупающий свою вину, ничего более. С чего ты взяла, что я собираюсь жить с ним? Мама, там воздух свежий, простор, я хочу растить детей в таких условиях! Это будет поистине здорово для них. Но одна я там с ними жить не буду, мне страшно, – произношу очевидное в который раз.

– Это сейчас Демид для тебя лишь отец твоих детей, но еще немного и ты сдашься. А мы уже переедем, и обратно выгонять нас в городскую квартиру будет неудобно. Нет уж, я предпочту изначально никуда не встревать, не переезжать, чтобы не быть потом лишней.

– Галочка, мы ведь можем не всю неделю жить на свежем воздухе, лишь несколько дней, тогда и не придется нас выгонять, сами уезжать будем, – вмешивается отец. – И поможем детям, и не надоедим.

Я прячу улыбку, с тяжелой артиллерией матери не справиться, папа ее убедит. А я устрою Волчанскому пробную версию проживания с родственниками девушки, или, вернее, с родственниками матери его детей, как все вокруг любят меня называть. Статус звучный, ничего не могу сказать, почти как в одном известном сериале, правда, там матерь в конце всех сезонов убили, чем вызвали шквал разочарования у поклонников. Но да у нас не сериал, а реальность, можно не бояться самого страшного.

Прошел ровно месяц с покупки дома, и ровно месяц с того момента, когда Демид решил, что мы с ним вместе. Он даже не допускает иной мысли, всегда ведет себя так, словно у него все на мази, а мы дальше, чем подержать друг друга за ручку, так и не продвинулись. Самоуверенность Волчанского поражает, а ведь я одно время решила, что он стал джентльменом, но нет. Его вещи в доме на второй день после нашего с детьми переезда туда сказали мне об обратном.

Да и вообще, Демида стало слишком много в моей жизни. Нет, не так. В нашей с двойняшками жизни. За этот месяц Волчанский постоянно крутится где–то рядом, приглашает нас куда–то, напрашивается на ужин, который сам же организовывает, и так далее.

Удивительная целеустремленность, если честно. Я бы сама себя уже давно послала, не получая нужной реакции, а он никуда не девается. Если Волчанский дерево, гнущееся на ветру, как я его сама когда–то назвала, то явно с крепкими корнями.

Я уже толком не могу сказать, почему я продолжаю держать оборону, возможно, потому что именно прорывать мою оборону никто особо не стремится. Наше общение с Волчанским никогда не переходит границы. Забавная ситуация, если честно.

Демид меня больше не целует. Подозрительно, странно, да и я все чаще об этом думаю, все чаще хочу сделать это сама…

– Рита, вот вы где! Чуть–чуть не успел в гости к твоим родителям, – к нам из–за угла выходит Демид.

Я успела покинуть квартиру мамы с папой и сейчас спокойно стою в их дворе, развлекаю Антона и Сашу на детской площадке. Или, вернее, слежу за тем, чтобы они себя не слишком опасно развлекали.

«Вспомнишь, он и явится», – мысленно произношу, а вслух говорю другое.

– Тебе снова не сидится одному? Ты вообще работал хоть один день за этот месяц? Или твой далеко идущий план заключался в том, чтобы обеспечить нас крышей над головой, а есть просить у