Читать книгу - "Воплощение - Бьянка Скардони"

Его губы спустились к основанию моей шеи. То с языком, то без. Его руки скользнули за мою спину и расстегнули лифчик.

Его глаза вспыхнули при виде моей обнажённой груди.

— Боль или удовольствие?

Его губы прижались к моей груди, целовали и лизали, а руки властно сжимали.

— Боль.

Сама не знаю, почему я так ответила, и чего именно мне хотелось, но в этот самый момент, наедине с Домиником в моей старой спальне под покровом ночи, я чувствовала, что могу попросить о чём угодно.

Он вскинул голову и встретил мой взгляд. Его глаза были затуманены. Даже стало жутковато. На секунду я испугалась, не совершаю ли я ошибку, не открыла ли я сейчас случайно ящик Пандоры. Но этот страх тут же затмило предвкушение. Я была охвачена желанием целиком и полностью принадлежать ему.

— Боль так боль, — ответил он и раздвинул мои ноги.

Его рот впился во внутреннюю сторону моего бедра, зубы прикусили нежную кожу, подбираясь всё ближе к средоточию моего желания. Его поцелуи были жёсткими, с укусами, но не повреждали кожу.

— Так? — спросил он.

Нет. Я хочу, чтобы он прокусил до крови.

— Жёстче.

Он провёл языком по своим клыкам и снова склонился между моих бёдер. Его зубы вонзились в мою плоть, как нож в масло. Моя спина изогнулась, с губ сорвался крик боли, но, как всегда, эта боль быстро улетучилась, сменившись особым видом удовольствия, которое нельзя назвать иначе, кроме как ядовитым.

Запредельно сладкое, но в больших дозах смертельно опасное.

Пока его рот поглощал мою кровь, руки продолжали двигаться между моих ног. У меня перехватило дыхание, когда он прижал большой палец к моей горошинке и несколько раз обвёл её, перед тем как вновь ввести палец в моё лоно.

Моё тело выгнулось, когда знакомая волна жара начала подниматься из центра груди, распространяясь до кончиков пальцев и грозясь затмить все остальные чувства. Чем быстрее двигались его пальцы, тем мощнее становилась эта волна, и я уже не могла выдержать все эти ощущения. Сдавленный стон сорвался с моих губ, и это было похоже на взрыв, на гигантское цунами, обрушившееся на берег.

Оторвав рот от моей бедренной артерии, Доминик поцеловал меня между ног и снова приподнялся на руках. Всё внутри меня завибрировало, когда его бёдра устроились между моими.

— Боль или удовольствие? — снова спросил он. Его губы нашли мой сосок, и я уже не могла ни о чём думать. Внешний мир полностью растворился, как будто его никогда и не существовало.

Я не хотела, чтобы эта волна заканчивалась… Я хотела забраться на неё и плыть так всю жизнь.

— Удовольствие.

На его губах заиграла сексуальная ухмылка, и он начал входить в меня. Моё тело тут же откликнулось, плотно сжимая его. Поначалу он двигался медленно, осторожно наполняя меня, постепенно растягивая, но его движения стремительно ускорялись, не встречая сопротивления.

Схватив меня за бёдра, он перевернул нас. Я оказалась сверху. Я растерялась на секунду, не зная, что и как делать, поскольку мы ещё не пробовали эту позу. Словно почувствовав мои сомнения, он сжал мои бёдра и задал движения, направляя меня вперёд-назад. Я нашла ритм, который мне нравился, а дальше страсть взяла верх над разумом. Словно моё тело само знало, что нужно делать, как нужно двигаться, чтобы получить желаемое.

Распластав ладони на его груди, я запрокинула голову и раскачивалась туда-сюда по всей его длине, чувствуя, как внизу живота нарастает знакомое покалывающее ощущение. Доминик застонал подо мной, его пальцы сильнее впились в мою кожу, когда я задвигалась быстрее.

Мой мозг окончательно отключился, пока то самое покалывание становилось всё больше, всё сильнее. Кажется, я сделала что-то, что ему очень понравилось, или издала какой-то звук, который завёл его ещё больше, потому что он сжал мои бёдра и прошептал:

— Блядь. Ты невероятная.

Я впервые услышала, как он матерится. Я аж резко опустила голову и поймала его взгляд.

Он смотрел прямо на меня, его глаза были полны желания, страсти, обожания. Я затерялась в вихре его эмоций, продолжая двигать бёдрами. Так было даже интимнее — когда мы смотрели друг другу в глаза в этот самый уязвимый момент. Я видела в его глазах любовь, и она наполняла меня, обволакивала, согревала в своих объятьях.

Но я не хотела смотреть ему в глаза. Это слишком интимно, слишком откровенно.

Слишком для меня.

Я зажмурилась, двигаясь жёстче и быстрее, пока я не почувствовала, как это сладкое покалывающее ощущение приближает меня к кульминации.

— Взгляни на меня, ангел, — приказал он. И я послушалась, хотя мне было больно смотреть ему в глаза.

Он поднял руку и поймал мою шею, притянув к себе. Я распласталась на нём, его губы смяли мои, он начал сам врываться в меня снизу, и под этим новым углом ощущения были до невозможности восхитительными. И эти его глаза… затянутые дымкой, они поймали меня в свой плен, как будто он волк, а я его жертва. Они подвели меня к самому краю и затем столкнули с обрыва.

— Я люблю тебя, — сказал он, и что-то внутри меня взорвалось.

Горячее тепло разлилось по моему телу, пока мы лежали вдвоём, и Доминик прижимал меня к себе, его губы всё ещё не отпускали мои, пока я выкрикивала его имя в ночи.

Он кончил вскоре следом за мной, а затем просто держал меня в своих объятьях. Наши грудные клетки поднимались и опускались, вдавливаясь друг в друга, пока мы постепенно приходили в себя после пережитой эйфории.

И возвращались в реальность, где меня ждал ад на земле.

22. САМ НЕ СВОЙ

Я проснулась утром под тихие звуки дождя, стучавшего в окна моей спальни. С трудом приподняв тяжёлые веки, я попыталась рукой найти Доминика, но нащупала только холодную мятую простынь. Сощурила сонные глаза и перевернулась на спину, развернув голову к его подушке. На ней лежала сложенная записка, на которой было написано моё имя.

Со сжавшимся сердцем я взяла листок и прочитала:

Позволь мне сделать это ради тебя.

С любовью, Доминик

Как только до меня дошло, что он собрался делать, у меня кровь в венах застыла. Спихнув одеяло ногами, я подбежала к окну, выходившему на подъездную дорожку, и раздвинула занавески. Его машины не было.

Он вернулся в поместье. К Присцилле. И сделал это ради меня. Я схватилась за сердце, когда жуткое тянущее ощущение скрутило внутренности. Я чётко сказала ему вчера, что не