Читать книгу - "Выжить в приличных условиях - Юлия Галынская"

повозок, а животноводам предложить несколько руноскриптов поддержания здоровья их питомцев. Такие обереги помогали справляться животным с болезнями и уберегали их от отравления, если была плохая пища. Такие руноскрипты у наших соседей пользовались большим спросом. Потому, чтобы не терять время в дороге, я занялась работой. Возничий, заметив, что я делаю, тут же предложил купить парочку руноскриптов. По прибытию в Белиурм я пополнила свой кошелек в общей сумме на два лата. Люди, узнав, что я рунописец и еду в Храм на работу, раскупили все мои заготовки еще в караване. Чему я была очень рада.

Храм в Белиурме был не такой большой, как в Мируже, но его управляющий показался мне более радушным и мягким, чем тат Вельгус. Тат Мрокус был не высоким, плотным мужчиной со светло-серыми глазами и спокойным характером. Узнав мое имя, он довольно потер руки и лично решил проводить в храмовый зал рунописи. Покосившись на мою королеву, задумчиво повертел в руках приготовленную баночку с феей, малышка, заметив свободную фею, вскочила на ноги и прижалась всем телом к стеклянной поверхности.

— У нас в Мируже, — заметила я. — Больше не держат фей в бутылках.

— И чем же вы их связываете? — поинтересовался тат, наблюдая за королевой, он прихватил бутыль и указал направление.

— Интересными историями, прогулками и цветочным сахаром.

— Хм, и срабатывает?

— Как видите?

— Я слышал, в Мируже это стало возможным, потому что там есть эльф.

— Тат Лимпос сам ухаживает за своими помощницами, и слышала, что феи даже от эльфа к нему сбегают, когда он вечерами садится читать книги.

— В нашем храме мало служителей, а фей и того меньше, если рискну выпустить их, боюсь, мы тут совсем без света останемся.

— Мой знакомый тит Ольгус говорит, что самое главное сохранить свет внутри, и остальное подтянется, — улыбнулась я, — Да и, поверьте, феи не такие уж и капризули. Если им тут понравится, они не сбегут, а я, пока здесь, могу показать, как за ними ухаживать.

— Вот как…, — тат Мрокус протянул мне бутыль, — тогда давайте попробуем. Сработает, отдам вам наших потускневших фей.

— Просто так?

— Да, только тару верните. Она на учете.

— Договорились. Кстати, что о моем задании?

— О, прошу сюда. Мы поддерживаем связь с ближайшими деревнями, и на днях нам привезли старинный руноскрипт. Состояние, честно скажу, у него было плохое, но понимаете, печать, что мы обнаружили на нем, относится к последним временам присутствия Божественного Лиурха.

— Но я никогда не работала с такими старинными письменами.

— О-о, не переживайте. Мы его сами обработали, бумагу разложили по строкам. Вам надо будет только переписать оригинал и перевод. Справитесь?

— Переписать не проблема, с переводом пока обещать ничего не могу. Я знаю много рун, но все же такое давнее время…

— Понимаю. Мы приготовили несколько словарей и выделили вам младшего тита, будут сомнения или вопросы, он поможет. Досконального перевода не требуем, нам хотя бы понять, о чем идет речь в послании божественной воли.

— Хорошо, я постараюсь. Можете сказать, какого он размера?

— Небольшой. Всего девять строк и особая руна. Она, к сожалению, очень плохо сохранилась, но думаю, если мы поймем о чем текст, то и значение руны подтянется. Главный храм отказался от этой реликвии, сказал, что она в очень плохом состоянии, но для нашего места она важна.

— Поняла. Вы сказали, выделите мне младшего тита, могу ли я попросить его сопровождать меня по городу?

— Разумеется. Он вас будет также встречать и провожать от Храма до гостевого дома и обратно. Распоряжайтесь им, как сочтете нужным.

— Благодарю.

Мы вошли в небольшой зал. Два ряда столов с наклоном и над одним в свете феи из бутылки склонился юноша в храмовой одежде. Он так увлеченно что-то рисовал, что упустил наше появление. Тат Мрокус нахмурился и, неожиданно повернувшись, взял розгу, стоявшую у входа, моя королева юркнула мне за плечо и, скрывшись в волосах, тихонько пискнула. Управляющий Храма же на цыпочках пошел к своему подопечному, заглянул ему через плечо и тихонько поинтересовался.

— Руну чертим?

— Ага, пока тат Мрокус занят, — увлеченно прошептал парнишка.

— Он же говорил бумагу не портить, — тат недовольно поджал губы и поудобней перехватил розгу.

— Он не узнает…, — довольно усмехнулся тит и довольно посмотрел на свое творение.

— Узнает, — проговорил уже нормальным тоном тат Мрокус, — Уже знает!

Розга хлестко опустилась на спину парня, тот взвизгнув, бросился под стол, роняя скамью.

— А ну вылезай, умник! — сердился тат, колошматя розгой по ножкам стола, пытаясь достать юркого паренька.

— Что вы делаете, тат Мрокус? — горланил паренек, — Великий Лиурх говорил, надо любить братьев своих.

— Так я и люблю! Лиурх говорил, если любите детей своих, воспитывайте и учите их. Вот я и учу тебя! Вылезай, неуч самодур!

— Сами вы, уважаемый тат, самодур, — горлопанил паренек. Его душераздирающие вопли были так наигранны, что я не сразу поняла их смысл, пока двери за моей спиной не распахнулись и вбежали ещё два служителя. Наткнувшись на меня, они малость растерялись и покосились на продолжающееся побоище в зале.

— Лира Реста, рунописец, — представилась я, растерянно осматривая одежды без знаков статуса.

— Тат Лешир, — кивнул мне старший и тут же добавил. — Мы ждали вас, простите, что видите такое.

— Ничего. Великий Лиурх говорил учебе всегда найдется время. Часто у вас такое происходит? — я кивнула на продолжающееся "побоище".

— Да с первого дня, как тита Хоя к нам прислали, — пожаловался тот, что был явно помладше. — Я тит Килиран, рад вашему приезду.

— Кхм! — тат Лешир так громко кашлянул, что вздрогнули все. Даже тат Мрокус, что, переложив розгу в другую руку, вытягивал тита Хоя из-под стола за ухо.

— Живо вылезай, — рыкнул тат Мрокус, вспомнив, что я здесь. — Простите, ота Лира. Довел, поганец! Всю бумагу в храме перевел на свои каракули.

— Вовсе не каракули! — огрызнулся тит Хоя, вылезая из-под стола и потирая покрасневшее ухо. — Вот увидите, я еще стану великим рунописцем.

— Так это вы будете моим помощником? — предположила я.

— Че? — растерялся тит, а тат Мрокус отчаянно замотал головой.

— Нет, нет, нет. Он же вас с