Читать книгу - "Редкий тип мужчины - Андрей Ромм"

Явиться «домой» и требовать восстановления прописки было невозможно для Алексея. Получилось бы, что он навязывает дочери свое общество, и, кроме того, там есть вероятность столкнуться с Ингой… Нет, это не вариант. Встретиться с Ингой можно будет потом, много позже. Не для сведения счетов (мараться еще об нее), а для того чтобы продемонстрировать, что ее план удался лишь отчасти. Пусть знает, что ее страшный удар не смог уничтожить, сломать Алексея. Пусть видит, что Алексей не спился, не опустился, не сдох под каким-нибудь забором, а выстоял и поднялся.

Выстоять и подняться – в этом теперь был смысл жизни. «Подняться» означало вернуться в Москву, обзавестись жильем, начать новый бизнес… Скромные в своей грандиозности планы для человека, находящегося примерно в середине жизненного пути.

Каждый выходящий на свободу зэк получает от администрации колонии стандартный наказ жить правильно, чтобы никогда больше не попадать за решетку, а от товарищей великое множество нестандартных советов, касающихся самых разнообразных сторон вольной жизни. Надо очень постараться, то есть надо быть конченой сволочью, чтобы никто не захотел бы тебе советовать. Алексея в колонии уважали, считали «правильным мужиком».

Примерно половина советов касались имущественных вопросов.

– Ты не смотри, Монах, что баба твоя с тобой развелась, – учили Алексея сведущие. – Имущество вы не делили, так что половину пускай вынет да положит. Если добром делиться не захочет, то найди хорошего адвоката и посули ему половину того, что он отсудит. Часть лучше, чем ничего. И не ведись на то, что тачка угнана, хата продана, а деньги пропиты. Стой на своем крепко…

– Адвоката тебе надо хорошего, с ходами и подходом. У меня, кстати, в Королеве есть толковый адвокат, он меня с моей Светкой разводил. Работает на совесть и запрашивает тоже по совести. Валерием Мефодьевичем зовут. Ты запиши номер, пригодится…

Алексей послушно записывал и благодарил за советы. Люди же от души стараются, сочувствуют, переживают, помочь хотят. Не станешь же объяснять каждому, что он никогда не позволит себе судиться с дочерью. Про развод в колонии знали все, потому что свидетельство пришло обычной почтой и вдобавок день или два пролежало у Алексея на тумбочке, на всеобщем обозрении. Все перечитывал, глазам поверить не мог. А вот про смерть Инны Алексей никому не рассказывал, и капитан Харламов – единственный, кто был в курсе, тоже языком не трепал. А потом, даже если опуститься до того, чтобы нанять адвоката и заняться разделом имущества с Лизой, то все равно ничего не получишь. По закону. Потому что у Алексея с Инной был брачный контракт. Заключили его перед покупкой загородного дома, можно сказать, вынужденно. Решили уже, что покупкой выбранного дома, оформлением документов, взаимодействием с банком (своих денег не хватало, пришлось брать небольшой кредит) и всеми прочими делами займется Инна, но всплыла маленькая загвоздка, грозившая превратиться в ощутимую проблему. Во многих случаях требовалось личное присутствие Алексея или его нотариально заверенное согласие на покупку, взятие кредита и т. д. Удивительно! Даже если муж выступает в роли поручителя, все равно банк требует отдельное согласие: не возражаю, мол, чтобы жена взяла кредит. Устраниться от бумажной суеты не получалось: или присутствуй, или к нотариусу бегай, причем не раз, а Алексей в то время больше по стране мотался, чем в Москве сидел. Вот Инга и посоветовала оформить брачный контракт, согласно которому каждый из супругов может владеть и распоряжаться принадлежащим ему имуществом без согласия другого. Мол, проще один раз посетить нотариуса и решить проблему, чем бегать к нему каждый раз. Инга! Она всегда знает, что делает! Все ее советы, все ее действия, если оценивать их ретроспективно, укладывались в одну канву… Она все делала с дальним умыслом, с одной целью, тогда ведомой лишь ей одной! Уму непостижимо! Всякое случается. Люди признаются в любви, отвечают взаимностью или не отвечают… Но чтобы воспринять отказ вот так! Что это? Любовь? Вряд ли. Инга неспособна на это светлое чувство, она только злиться и мстить умеет. Если бы она любила его, то не сделала бы того, что сделала. Попереживала бы, конечно, какое-то время, неразделенная любовь немыслима без переживаний, а потом, со временем, любовь превратилась бы в дружбу. Со стороны Алексея к этому никаких препятствий не было. Напротив, чувствуя себя в чем-то виновным (без вины виноватым!) перед Ингой, он был с ней особенно внимателен, ласков, добр, предупредителен, терпелив. Инга была единственным человеком в компании, кому Алексей мог по пять раз объяснять, что она неправа и в чем ее ошибка. Мог и по шесть, и по семь. Сколько надо, столько и объяснял. Всем другим объяснял только один раз. Если сотрудник не соглашался – приказывал. Да и не только на работе, дома тоже был предупредительнее предупредительного и внимательнее внимательного. Если, к примеру, в выходной день сестры начинали спорить о том, как лучше провести время, Алексей неизменно поддерживал Ингу. Хочет Инга шашлыков на берегу – так тому и быть, уже мясо режу. Хочет Инга в театр – уже звоню, чтобы билеты забронировать. Инна однажды даже легкую шпильку подпустила насчет того, как сестре повезло с зятем. Инга усмехнулась (теперь-то ясно, о чем она тогда думала) и сказала, что Инне с мужем все равно повезло больше.

Инга!

Кто из великих полководцев сказал, что враги приносят пользу, поскольку не дают нам расслабляться? Верно сказано, хоть на скрижалях высекай. Если бы не Инга, то, наверное, Алексей бы не стал так активно искать себе комнату в Подмосковье и не нашел бы лучшего варианта, настолько удобного и недорогого, остановился бы на чем-то подороже и похуже. Если бы не Инга, то, наверное, Алексей не стал бы столь рьяно искать не просто работу, а самую подходящую как в смысле заработка, так и в смысле перспектив работу. Бегал по собеседованиям с утра до вечера, в перерывах усаживался в кафе с бесплатным вайфаем, выуживал из Интернета новые вакансии и сразу же звонил или отправлял письма. Полтора месяца жил впроголодь, поскольку почти все скудные лагерные накопления (зарплата за работу на производстве и выручка от шкатулок) ушли на плату за жилье. Хозяйка квартиры наметанным глазом сразу же распознала в Алексее откинувшегося сидельца (он еще и рта не успел раскрыть) и потребовала плату за три месяца вперед плюс задаток. Выхода не было, пришлось согласиться. Когда деньги совсем закончились, Алексей начал ходить по ночам на находившуюся неподалеку плодоовощную базу. По ночам там шла самая погрузка-разгрузка, людей, как водится, вечно не хватало, и заработать на пропитание и кое-какие мелкие нужды не составляло труда. И расчет удобный – наличными в лапу каждое утро. Заработал – получи и катись. Ночь отработал, день побегал по городу, ночь поспал дома, еще день побегал, ночь отработал… По субботам Алексей проводил на базе сутки (днем тоже было что грузить), а по воскресеньям отдыхал – отсыпался и искал новые вакансии. Поиск работы – дело тонкое и сложное. Абы на что соглашаться не стоит, в конечном счете во сколько себя оценишь, за столько и продашь. Но и особенно заноситься тоже не стоит, особенно с учетом недавнего прошлого. На собеседованиях фирма пытается «раскусить» тебя, а ты должен не только показаться в наилучшем свете, но и, в свою очередь, «раскусить» фирму, чтобы не попасть впросак. При сборе информации о потенциальных работодателях Алексей не ограничивался чтением отзывов в Интернете. Если предоставлялась возможность, старался пошататься по офису, прислушаться к разговорам, присмотреться к сотрудникам. Поведение сотрудников весьма показательно. Если они зашуганы, подавлены, обращаются друг с другом резко, нервно, то сразу ясно, что в такой компании ловить нечего. С каким бы придыханием ее менеджер по персоналу не нахваливала бы. Непременно надо побывать в туалете. Туалет – своеобразная визитная карточка фирмы и показатель культурного уровня ее сотрудников. В ином офисе столько блеска да лоска, что аж дух захватывает. А стоит только зайти в туалет, так захватывает, то есть спирает, по другой причине.