Читать книгу - "Хулиган напрокат - Алёна Черничная"

Леся

Оказавшись висящей вниз головой, я, наконец, перестаю воспринимать все происходящее как должное.

— Макс! Отпусти! — брыкаюсь, болтая ногами в воздухе, а руками колочу по спине своего похитителя.

— А ты повеси чуток так. Кровь к твоей головушке прильет и, может, правильные мысли туда придут, — усмехается Максим и поправляет меня у себя на плече, словно несет мешок картошки.

Еще и ручищи свои это нахальное мужланище пристраивает прямо на мои бедра.

— Какие? — злобно цежу я ему куда-то чуть ниже лопаток. — Что ты придурок? Так я и так об этом знаю.

— Ничего ты не знаешь, Синичкина. Вот, например, обо мне и моих царапинах. Тебя же это так взбесило?

Я взрываюсь от кипящего в крови адреналина. Отчаянно размахиваю руками-ногами, пытаясь вывернутся из наглых лап.

— Какой же гад, Ольховский! Я не собираюсь слушать о твоих потрахушках!

— Ну собственно я в тебе и не ошибся, — обреченно вздыхает Макс.

— Зато я ошиблась. Почему-то решила, что ты не такой уж и лживый.

Мой похититель неожиданно тормозит. Легким движением одной руки снимает со своего плеча и ставит на ноги.

— Спорим, тебе сейчас за эти слова будет стыдно?

Через разлетевшиеся от прогулки вниз головой пряди вижу ехидную улыбочку Ольховского. Сжимаю кулаки, умоляя себя не кинуться на него и не отмутузит. Хотя…Насколько там сокращают срок за убийство в состоянии аффекта?

— Это мне-то должно быть стыдно? — повышаю голос в унисон очередного грохота после вспышки молнии. — Знаешь ли, это не я обнимаюсь с одной, а потом щеголяю с расцарапанной спиной от другой, — все же проговариваю в лицо Максу то, о чем думаю последние несколько дней. Плевать!

— Ты ревнуешь… — он расплывается в невероятно счастливой улыбке.

— Боже упаси! — я театрально открещиваюсь, закатывая глаза.

— Это Майер расцарапала мне спину, — неожиданно равнодушно выдает Макс.

А его слова оказываются сильнее любого самого страшного удара грома. Кислород комом становится поперек горла.

— Макс, имей совесть, а? — хриплю не своим голосом. — Не посвещай, пожалуйста, меня в свои постельные игрища.

Но он, наоборот, пытается лишь приблизиться ко мне, делая шаг.

— Ты можешь выслушать меня?

Я резко отшатываюсь, разворачиваюсь прочь. Отрицательно машу головой. Хватит! Даже слушать не буду. Майер! Это была чертова Инга! Я хочу просто завопить от этой мысли.

И он еще так спокойно об этом заявляет и просит послушать! У меня, видимо, на лбу уже прямо прописалось: дурочка.

В груди все сжимается от боли. Я обнимаю себя за плечи и под раскатистый рокот грома ускоряю шаг. Тяжелых капель дождя становится все больше. Они неприятно бьют по коже. С каждым таким ударом я вздрагиваю, но, наверное, это единственное, что отвлекает меня от мысли разреветься вот прям здесь.

Люди разбегаются по набережной кто куда, прячась уже от начавшегося проливного дождя. И только я упрямо шагаю вперед по тротуару вдоль дороги, куда глаза глядят. Слушать про Майер и Ольховского выше моих сил. Пусть лучше в меня шарахнет молния!

Но рядом со мной уже равняется капот знакомой черной машины. Она медленно плетется вдоль тротуара, а я продолжаю гордо вышагивать под усиливающийся дождик. Не поворачиваю головы, даже когда из приоткрытого окна машины краем глаза замечаю выглядывающий нос Ольховского.

— Лесь, не дури. Дождь же! Сядь, и поговорим, — вежливо приказывает он под раскат грома.

Молчу. Смахиваю влажные волосы с лица, но упорно иду, сама не зная куда.