Читать книгу - "Золотые дни - Джуд Деверо"

— Харриет?

— Да, кажется, так ее зовут. Старая дева.

— Не называй ее так! Она хорошая. Она очень добра ко мне.

— Так, значит, она тебе нравится?

— Очень.

Когда Эдилин протянула к нему руки, он как-то странно посмотрел на них и жадно схватил. Он был сам не свой, и для того, чтобы это разглядеть, много света не требовалось.

— Что-то не так. Почему ты здесь? Почему не в Виргинии?

— Мне тут нравится, вот и все, — сказал он, все еще держа ее за руки. — Я почти забыл, что на свете есть такие маленькие и нежные руки.

На нем была рубашка Джеймса, но камзола не было. Эдилин видела, что Ангус не такой, как раньше.

— Я хочу знать, что случилось.

— Ничего, — громко сказал он, затем взглянул на дверь. — Где она?

— Не переживай. Харриет спит как убитая. Она не услышала бы нас, даже если бы мы начали заниматься любовью.

Ангус уронил ее руки.

— Ты говоришь это так, словно понимаешь, что это значит.

— У меня было столько предложений этим заняться, что я не могу не знать, что это такое, — поморщилась она.

— И что это значит?

— Чуть ли не каждый мужчина в этой стране хочет на мне жениться! Старые, молодые, коротышки, толстяки, холостяки, вдовцы, все подряд — все пытаются завоевать мою руку и сердце.

Ангус прислонился спиной к кроватному столбику, вытянув ноги вдоль кровати.

— И которого из них выберешь ты?

— Никого, — сказала она, но, увидев, что он улыбается, передумала говорить ему правду. — Да, несколько мужчин меня действительно впечатлили. Довольно элегантные джентльмены.

— Но ты не сказала «да» ни одному из них?

— К чему ты клонишь? Ты что, пришел сюда, чтобы сделать мне предложение?

Он встал и с улыбкой прошелся по комнате.

— Я никуда не уезжал из Бостона, и я все про тебя знаю. Ты произвела настоящий фурор в этом городе. Богатая юная красавица, хозяйка большого дома. Да, ты заставила говорить о себе весь город.

— Так, значит, ты никуда не уезжал из Бостона?

Он сел в кресло возле кровати.

— Я пришел сюда не для того, чтобы рассказывать о себе. Я хочу знать, как ты живешь. Чем занимаешься? Как вы ладите с сестрой Харкорта?

— Я тебе уже сказала, что она хорошая женщина.

Эдилин пристально смотрела на него. С ним что-то было не так, с ним произошло что-то очень плохое, но она не могла понять, что именно.

— Ты кажешься худым.

— У меня нет женщины, которая бы следила за тем, что я ем и когда, — сказал он.

Эдилин была в ночной рубашке, и он никогда в жизни не видел ничего красивее.

— Ангус, — прошептала она и откинула край одеяла, приглашая его лечь к ней.

— Ты чертовка! — воскликнул он. — Перестань меня искушать. Я собираюсь завтра уехать из города и зашел, чтобы попрощаться. Но я должен знать наверняка, что у тебя все хорошо, и хочу услышать это из твоих уст.

— Да, у меня… — Эдилин замолчала и через пару секунд подняла на него глаза. — Нет! Я не буду лгать. Мне тоскливо и скучно. Временами мне так тоскливо, что я боюсь сойти с ума! О, Ангус, эти мужчины… Они все такие скучные. Иногда мне кажется, что своим занудством они сведут меня в могилу. Меня тошнит от их речей. Одни пытаются произвести на меня впечатление своей образованностью, другие ведут нескончаемые разговоры о видах на урожай.

— Выходит, они все умеют читать? — улыбаясь, спросил он.

— Лучше бы они не умели. Они думают покорить меня стихами и серенадами. Они думают, что если умеют читать на латыни, то за это их можно полюбить.

— А это не так?

— Скажешь тоже! — Она раздраженно махнула рукой. — Пожалуйста, расскажи мне, чем ты занимаешься. Я так по тебе соскучилась!

— Соскучилась? — переспросил он. — Я…

Он не хотел говорить, что думает о ней каждый день. Он так и не смог уехать из города, в котором жила она. Всякий раз, как он пытался заставить себя уехать в Виргинию, мысль об Эдилин останавливала его. Не было ни одной ночи, чтобы он не стоял под ее окнами и не смотрел на окно ее спальни. Он знал, когда Эдилин гасила лампу, и знал, что иногда она засиживалась за книгой допоздна.

— Как поживает Табита? — спросила Эдилин, и имя соперницы прозвучало в ее устах как ругательство.

— Отлично. Мы должны завтра пожениться, перед тем как отправимся в Виргинию.

Эдилин вытаращила глаза.

— О, девочка моя, я тоже скучаю по тебе! Я не видел Табиту с того дня, как мы сошли на берег. Мы попрощались, — он не сказал, каким «ласковым» было прощание Табиты, — и она исчезла из моей жизни. Наверное, сейчас она уже вышла замуж за какого-нибудь здешнего парня.

— Сочувствую бедняге. Я не Табиту имею в виду.

— За что ты ее так ненавидишь? За то, что я с ней танцевал?

— У нее нет совести.

— Ты к ней сурова.

— Мне на нее наплевать. Ты действительно завтра уезжаешь в Виргинию?

— Да. У меня уже готова повозка, и пара хороших коней ждет в стойле.

— И что ты будешь делать в Виргинии?

— Куплю землю. Построю дом.

— В Уильямсбурге? — спросила она.

— Я не люблю город, ты же знаешь. Бостон слишком шумный для меня, тут слишком много народу. Мне нравятся места, где я всех знаю.

— Как в Шотландии, — тихо сказала она.

Он пожал плечами:

— Это та жизнь, которую я знаю. А ты как? Чего ты хочешь? Кроме мужчины, с которым тебе не будет скучно?

— Я не знаю.

Она откинула одеяло, встала с кровати и потянулась за халатом, лежащим на комоде. Но она не стала его надевать. Она предпочла расхаживать перед ним в одной ночной рубашке.

— Когда я жила в Англии, я точно знала, чего хочу от жизни, но тут все по-другому. Я не знаю, в чем дело, может, в том, что тут так много солнца…

— Невыносимая жара, — кивнул он. — Так жарко, что хочется раздеться.

— Я слышала, что будет еще жарче, — сказала она и шагнула к нему.

Он сидел в кресле, а она стояла в одной ночной рубашке.

— А в Виргинии еще жарче, чем здесь.

— Думаю, я привыкну.

Она придвинулась ближе.

— Что за игру ты ведешь? — Он нахмурился. — Не стоило мне приходить.

— Ангус, я хочу поехать с…

— Не говори этого, — сказал он и резко встал. — Не проси меня о том, чего я не могу дать.