Читать книгу - "Свадебная леди для лорда Стужи - Алеана Ром"

Он медленно качнул головой, его пальцы чуть сжались, будто проверяя, реальна ли моя ладонь.

— Я тоже не верю, — призналась я, стискивая его ладонь в ответ. — И не поверю, пока не пройдут лунные дни.

— Предлагаю после завтрака поехать в город, — с лёгкой улыбкой предложила мама, размешивая чай тонкой ложечкой. — Прогуляться по улочкам, заглянуть в магазины, хоть немного походить там, где прохладно.

Я с радостью согласилась, потому что, право слово, не знала, чем себя занять. Идея сбежать в шумный, живой мир показалась мне спасительной.  За завтраком говорили о пустяках: о погоде, о том, как зимний сад пережил последние холода, о том, какие модные платья сейчас шьют портные. Обычные разговоры. Спокойные. Такие, какие бывают только когда в жизни все хорошо.

А после поехали в город. Точнее не в сам город, а в его окрестности, где уютно располагались маленькие лавки, трактиры с толстыми деревянными столами и пешеходные улицы, заставленные лотками с товарами. Воздух был наполнен запахами — свежеиспечённый хлеб, пряности, карамельные орешки, лёгкий аромат персикового мыла из лавки парфюмера. Люди спешили по делам, кто-то громко торговался, кто-то смеялся, а кто-то шагал, погруженный в свои раздумья. Казалось бы, все это могло немного раздражать, но я так давно не была в таком месте, да ещё и с родителями, что радовалась как ребенок.

Мы остановились в одном из уличных кафе, выбрав столик у открытого окна. Я заказала себе охлажденный чай с цветочными нотками, а родители — кофе с корицей. Мои пальцы бессознательно касались края стакана, в то время как взгляд скользил по прохожим. Люди... столько разных лиц, выражений, движений. Вот пожилой мужчина неторопливо идет, бережно прижимая к груди завернутый в тряпицу букетик цветов. Для кого-то дорогого.

Я подмечала детали — жесты, походку, взгляды — и мысленно складывала их в копилку образов. Отмечала оттенки тканей, формы воротников, движение рук. О, как все это пригодится в работе!

— Лаванда Вейн, — строго сказала мама, я даже вздрогнула. — Я вижу о чем ты думаешь! Прекрати немедленно! Разве суть отпуска не в том, чтобы отдохнуть?

Я засмеялась. Мама всегда умела читать по моему лицу.

— Все, все! Больше не буду, — пообещала я.

Но все же иногда посматривала заинтересованно на улицу, разглядывая прохожих.

Вдруг в толпе мелькнуло знакомое лицо.

Я вздрогнула, сердце сделало скачок, а первым порывом было... спрятаться. Просто опуститься ниже, прикрыться спиной отца, сделать вид, что меня здесь нет. Но я все же не маленькая девочка, так что пришлось взять себя в руки.

По улице шла её высочество Маргарита. Стоило подойти и попросить прощение и извинится, но… Она шла под руку с незнакомым красивым мужчиной. Принцесса улыбалась! Абсолютно счастливо, без ужимок и натянутости. В ней не было былой задерганности и тревожности. Спутник же её так трепетно на неё смотрел, что я некрасиво открыла рот в удивлении. Что происходит?!

35

Конечно, я не подошла к принцессе. Это было бы совершенно неуместно. И вообще сделала вид, что не заметила ее высочество. Но мысли о неожиданной встрече не отпускали. Как Маргарита так быстро переключилась? Кто этот мужчина? С одной стороны, это было к лучшему — возможно, она забудет о своей мести, об обиде на меня и о том, что обещала сотворить с «Пионом». С другой же, тревога только росла. И как назло, Клаус пропал — ни письма, ни весточки.

Родители остались у меня на некоторое время. Отец хотел вместе со мной дождаться лунных дней, чтобы убедиться, что превращения не случится. Все же мы пока никак не могли до конца поверить, что все закончилось. И не удивительно. Столько поколений моей семьи страдали, что такое внезапное прекращение даже немного пугало.

Дни текли медленно и странно умиротворенно. Я больше спала, хорошо ела, гуляла с родителями. Мы вспоминали прошлое, делились надеждами, радовались простой возможности быть рядом. Но за этим спокойствием таилась зудящая тревога — Клаус так и не появился.

Дважды я приходила во дворец, поговорить с Маргаритой. Каждый раз вежливо, но твердо мне давали от ворот поворот. Третий раз я не пошла. Если уж ни принцесса, ни моя истинная пара не желают видеть меня, то и мне не стоит унижаться, выпрашивая аудиенцию. Пусть они по статусу и выше меня, но у меня тоже есть гордость.

Зато несколько раз наведывалась в агентство «Пион», где видеть меня рад был каждый. Там все шло своим чередом. Само собой, кроме того, что я больше не сидела в кабинете и не руководила процессами. Тем не менее команда справлялась и без меня. Лили уверенно держала всё под контролем. Я всегда могла на нее рассчитывать. Да и Азалия подхватила задачи. Приказа отменить свадебную церемонию принцессы не поступило, поэтому они усиленно готовились к первой репетиционной части церемонии в оранжерее.

Наконец-то наступили лунные дни. Я и отец беспокойно ходили по комнатам поместья, время от времени разглядывая руки — превращение всегда начиналось с них. Бросали тревожные взгляды на дверь в подвал. Все еще не верилось, что проклятия больше нет. Но первых признаков так и не появилось. Ни раздражительности, ни тяги к сладкому. Прошел первый день, второй, затем третий… Превращения не произошло.

На четвертый день мы, наконец, до конца осознали: все кончено. Мы вынесли из подвала все, что хранили для лунных ночей, сложили во дворе и сожгли. Пламя пожирало обрывки старой одежды, тревоги и страхи. А потом я попросила прислугу обустроить подвал под кладовую. Лишняя комната никогда не помешает.

«Я больше не чудовище», — эта мысль теплом разливалась по телу.

Поутру родители уехали обратно к себе домой. Отцу не терпелось теперь почистить комнату и там, в царстве цветочных фей. В доме после их отъезда стало пусто, тихо, одиноко и неуютно. Дом после их отъезда словно опустел — тишина в нем стала неуютной, тянущей, как прохладный осенний ветер. И когда мне пришла записка от Лили, я тут же собралась на встречу.

Лили просила пойти с ней в жандармерию, чтобы, наконец, подписать документы. Мистер Закониди уладил все формальности, наконец-то эта история с разбитыми окнами будет закончена, но без моего личного присутствия подписать бумаги не мог — по доверенности это могли счесть недействительным.

В городе царило предпраздничное настроение. Глашатаи на каждом углу громогласно объявляли: уже завтра состоится первая репетиция торжества —