Читать книгу - "Десять месяцев (не)любви - Юлия Монакова"

После занятий Катя сразу же убежала к Киру — утешать, а Ксения, вернувшись в общагу и делясь с Полиной последними факультетскими сплетнями, внезапно вспомнила:

— Ах, да… Громов же сегодня спрашивал о тебе на семинаре.

Полина смутилась. Это был первый день без температуры, сознание её немного прояснилось, и она запоздало вспомнила, что они с Марком Александровичем должны были встретиться на кафедре ещё два дня назад, то есть в среду, а она просто-напросто пропала без каких-либо объяснений.

— Что ты ему сказала?

— А что я могла сказать? — искренне удивилась Ксения. — Чистую правду! Что ты возлежишь на смертном одре и в бреду несёшь преинтереснейшие вещи… да ладно, расслабься, шучу, — хмыкнула она. — Я просто сообщила, что его любимая студентка Кострова немного нездорова… вот и в рифму вышло нечаянно. Хотя ты, Полинка, реально забавная была, когда болела!

Полина ничего не ответила и достала свой мобильный из-под подушки. Так и есть: она совершенно не вспоминала о нём все эти дни, просто была не в состоянии, и телефон, конечно же, давным-давно разрядился…

Поставив мобильник на зарядку и реанимировав его, она тут же почувствовала вибрацию нескольких входящих сообщений.

Вообще-то, написать ей мог кто угодно, но… Полина почему-то догадывалась — каким-то шестым чувством, не иначе — что как минимум одно сообшение будет от него.

Так и есть! Два СМС с того самого номера, с которого Марк Александрович звонил ей после возвращения из Питера…

Первое было получено (но не прочитано ею) ещё позавчера:

"Полина, что-то случилось? Почему вас не было в университете? Громов".

И второе — отправленное буквально час назад, очевидно, сразу после разговора с Ксенией:

"Буду ждать вашего скорейшего выздоровления. Всех благ".

С трудом подавив широченную — от уха до уха — улыбку, Полина всё всматривалась и всматривалась в эти немудрёные строчки. Ей казалось, что от каждой буковки в разные стороны разбегаются тёплые золотистые лучи, достающие прямо до сердца… Если бы она была в комнате одна — наверное, даже расцеловала бы свой телефон, хоть это и инфантильно, и вообще глупо.

Кстати, надо бы всё-таки сохранить этот номер. Но как его обозначить? Громов? Марк Александрович? М.А.Г.? Самый лучший доцент всех времён и народов? Будущий отец моих детей?.. Она улыбнулась собственной расхулиганившейся фантазии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Немного поколебавшись, Полина набрала ему сообщение:

"Простите, что не известила своевременно, Марк Александрович. Я немного простудилась. Обещаю, что наверстаю все пропуски!"

Пара минут мучительного, невыносимого ожидания… и, наконец, телефон слабо шевельнулся, принимая прилетевший ответ:

"Берегите себя. О вас есть, кому позаботиться?"

А позаботьтесь вы лично, Марк Александрович! Раз уж так переживаете… Я буду совершенно не против. Но, разумеется, пальцы её торопливо напечатали совсем другое:

"Да, конечно. Со мной девочки. Подруги".

На этот раз страдать от ожидания пришлось не дольше тридцати секунд:

"Поправляйтесь. Я вас жду".

Короткие строчки, ничего, в общем-то, не значащие, вполне дежурные, но такие важные для неё!.. Важнее миллиона ласковых слов и страстных признаний. Полина погладила телефон, точно он был живым существом — её маленьким союзником в этой секретной переписке, и, больше не обращая внимания на Ксению, счастливо улыбнулась.

А уже на следующий день, в субботу, всё пошло наперекосяк…