Читать книгу - "Коварная одержимость - С. Массери"

моих яичек пальцами, а затем обхватывает их свободной рукой. Внезапно в ее глазах вспыхивает свет, и я не могу понять, почему это заставляет меня вздрогнуть.

– Чтобы послать тебя в жопу, Стил.

Она убирает от меня свои руки, берет спортивные штаны, которые я недавно с себя снял, надевает их и уходит, оставив меня стоять обнаженным посреди комнаты.

Глава 20

Аспен

Мой дядя ждет меня в машине у дома Стила. Я молча забираюсь внутрь, пристегиваю ремень безопасности и складываю руки на груди, чувствуя себя… совершенно разбитой. Я вышла из дома, не надев ни обуви, ни верхней одежды, а спортивные штаны Стила буквально висят на мне и грозятся упасть. Он действительно крупнее меня во многих отношениях, и это должно было бы меня радовать, но вместо этого вызывает отвращение.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает дядя.

– Нет.

– Похоже, все начинается сначала. – Он внимательно смотрит на меня и, потянувшись к подставке, достает оттуда стакан с кофе. – Это тебе, – говорит он, стуча по крышке стакана.

Я беру стакан обеими руками и наслаждаюсь его теплом. Солнце клонится к закату, окрашивая небо в нежно-розовые и оранжевые тона, а часы на приборной панели показывают, что уже почти шесть часов. Я чувствую, как урчит мой живот от голода, и, взглянув на дядю, замечаю, что он крепко сжимает челюсть.

– Тогда скажи, почему я не могу вернуться и убить этого парня?

– Потому что он… – Я не решаюсь ответить, но почему-то даже мысль о том, что он может навредить Стилу, вызывает у меня отвращение.

Если я назову дяде фамилию Стила, он, вероятно, узнает о слухах, которые ходят по кампусу, и о том, что мы с ним – сводные брат и сестра.

Интересно, что подумает моя мама, если мой отец узнает о нашем местонахождении благодаря этой ситуации?

А если я скажу дяде, что Стил – просто посторонний человек, это не будет достаточным оправданием и не остановит дядю от того, чтобы сделать то, что он задумал.

– Он очень важен для меня, – неуверенно заканчиваю я.

– Потому что его отец женат на твоей маме? – вздыхает он.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я, удивленно глядя на дядю.

– Из свидетельства о браке, которое я откопал в Вегасе.

– А мой отец знает, где…

– Нет, Аспен. Я просто хотел убедиться, что твоя мама не ведет себя глупо. Опять. – Он качает головой и поворачивает в сторону закусочной. – Хорошо, что она не вышла замуж за твоего отца, – добавляет он себе под нос. – В этом я с ней согласен.

Припарковавшись, он протягивает руку за мое кресло и извлекает оттуда пару недорогих темно-синих пластиковых шлепанцев. Вероятно, они на несколько размеров больше моего, однако это не имеет значения. Я надеваю шлепанцы, которые он оставил на моих коленях, и, громко топая по тротуару, следую за ним в закусочную. Поднявшись по ступенькам, я иду по покрытому линолеумом полу к концу длинного ряда кабинок и сажусь напротив дяди, который выбрал место с обзором на посетителей кафе. Подошедшая официантка принимает наши заказы: кофе для него и горячий шоколад для меня, после чего оставляет нас наедине.

– Я сейчас не общаюсь с твоим отцом, – сообщает мне дядя. – В Чикаго он совершил поступки, которые не пришлись по душе никому. Поэтому он передал мне эти деньги и сказал, что сможет все исправить, только если его семья воссоединится.

– Какая-то бессмыслица. – Меня снова пробирает дрожь. – Кого он мог так разозлить и как его семья может ему помочь?

– Мафию, дорогая, – произносит дядя, устремив на меня тяжелый взгляд. – Это единственные люди в мире, которых тебе следует опасаться, хотя сами они никого не боятся. У твоего отца больше нет запретов, он доказал это тем, как поступил с тобой.

Я тянусь за столовыми приборами, завернутыми в салфетку, просто чтобы чем-то занять руки.

– Он в бегах?

– Что-то в этом роде.

– Он придет сюда? – спрашиваю я, глядя на дядю.

– Сюда или к твоей маме.

– Вот почему ты еще не уехал, – хмурюсь я. – Ты сказал, что я буду в безопасности.

Вместо того чтобы поехать, как планировалось, в Бостон, а затем в Нью-Йорк, мой дядя все еще находится здесь, в Краун-Пойнте. Меня это не очень радует. Хотя, когда кто-то прикрывает твою спину, это намного лучше, чем полагаться только на себя или на свою соседку по квартире.

– Как ты нашел меня?

Дядя пожимает плечами.

– Я понял, что ты у того мальчика, который не оставляет тебя в покое.

Да уж, догадливый.

Официантка возвращается с нашими напитками, и дядя заказывает еду, которой хватило бы на четверых, выбрав блюда из меню для завтрака.

Подождите.

– Сейчас шесть часов вечера?

– С чего ты взяла? – Он приподнимает бровь.

– Потому что иначе…

– Значит, ты потеряла целый день, – говорит он, глядя в окно. – А восход солнца такой красивый.

И, конечно же, чертово небо за окном становится светлее.

Черт.

– Обычно так на человека влияет стресс, – добавляет он. – В стрессовой ситуации человека клонит в сон, если, конечно, вы занимались именно этим.

Он указывает на мои запястья, и, когда я поднимаю руки, мы оба видим красные отметины.

В детстве на моей коже часто можно было заметить следы, но маме было легче предположить, что я просто слишком часто ношу на запястьях резинки для волос. Из страха она находила множество оправданий поведению моего отца.

– Я немного поспала, – признаюсь я. – После.

– Так ты расскажешь мне, что он с тобой делал? – Лицо дяди мрачнеет.

Когда дядя узнал, чем занимается мой отец, он очень разозлился. Я до сих пор помню, как они с мамой ссорились и он буквально впечатал ее в стену. Дядя не мог понять, как мама могла не замечать происходящего, но она испугалась лишь тогда, когда он намекнул, что отец может причинить вред и моим сестрам.

Спустя несколько недель мы уехали.

– Нет. – Я обхватываю колено рукой. – Но его отец прекратил финансировать мое обучение. Если я хочу продолжить учиться в Краун-Пойнте, то должна оплатить следующий семестр самостоятельно. Но я хочу вернуть тебе деньги отца, потому что не могу их принять. – Я замечаю, как дядя тяжело вздыхает, и понимаю, что мои выводы верны. – Так вот почему ты здесь? Потому что он украл эти деньги у мафии?

Порой чудовища – это люди, но некоторые из них стремятся к лучшему для своих близких.

– Да, – подтверждает он. – Я не смогу спасти твою мать, но она бы хотела, чтобы я приглядывал за тобой, – говорит он, и я