Читать книгу - "Тайная жизнь непутевой мамочки - Фиона Нилл"

— О! — говорит Эмма, слегка ошарашенная. — Значит, вы ходили туда только для того, чтобы выпить? Ничего себе…

— Между прочим, это Кэти все организовала, если ты помнишь, — оправдываюсь я. — К тому же одни мы были совсем не долго, пока не пришла еще одна мамочка.

— Я действительно не думала, что это случится, — заявляет Кэти. — Я бы совсем не хотела быть ответственной за что-то, что могло бы подвергнуть опасности ваши с Томом отношения. Если ты потерпишь неудачу, то для нас, оставшихся, вообще не будет никакой надежды!

— Может быть, и нет никакой надежды для любой из нас, — говорю я.

— А не могла бы ты вернуться назад, к началу ваших с Томом отношений и возродить немного той страсти? — Нa лице Кэти любопытство.

— Это похоже на то, чтобы попытаться разжечь костер, после того как ты его уже потушила. Проблема в том, что хотя именно секс делает детей, но именно дети убивают секс, — объясняю я. — У нас никогда нет времени, и мы постоянно измученные. И наши сексуальные часы идут по-разному. — Подруги смотрят на меня в замешательстве. — Женщинам нравится заниматься сексом вечером, а у мужчин сексуальное желание достигает максимума в восемь часов утра. Натуральная контрацепция.

— Мы никогда в нашем браке не заходили так далеко, чтобы достичь данного пункта, поэтому, может быть, тебе следовало бы считать это достижением, — замечает Кэти.

— Кроме того, мы никогда не бываем в постели одни, — продолжаю я. — Иногда это похоже на «музыкальные стулья». Мы просыпаемся утром, и ни один из нас не оказывается в той же самой постели, куда мы ложились спать.

— Разве нельзя отнести детей назад в их кроватки? — наивно изумляется Эмма.

— Можно. Но часто мы так измотаны, что вставать и куда-то идти нет никакой возможности. И, кроме того, они хитрые — проскользнут под одеяло и лежат в ногах, как собачки, так что мы их даже не замечаем.

— А как насчет того, чтобы попробовать нечто совсем другое, например, тантрический секс? — Это Эмма.

— Отнимает слишком много времени. Чтобы мы ни делали, это никогда не длится дольше, чем двадцать минут, — говорю я. — Хотя это главный пункт в долгосрочном списке того, что надо сделать.

— Что именно? — уточняет Кэти.

— Заняться сексом с Томом, — как ни в чем не бывало докладываю я.

— А что еще в этом списке? — осторожно интересуется Кэти.

— Ну, например, решение проблемы с моими долгами по кредитным картам, поиски домработницы, которая действительно могла бы стирать и гладить. Поиск работы на неполный рабочий день. И развеять прах моей бабушки у нее на родине. Я забыла сделать это, когда мы были в Норфолке.

— А где он сейчас? — ужасается Эмма.

— В сушильном шкафу. Это кажется мне подходящим местом для его хранения. Удобно и надежно. Как она сама.

— Но все это выглядит как рабочий список неотложных дел. — Эмма моментально отвлекается от своих проблем. — Смерть, долги, грязное белье… Причем здесь секс? Неудивительно, что ты лишилась присутствия духа при таком существовании. Однако в действительности все это нетрудно уладить.

— Но если я все это улажу, что останется? — вопрошаю я. Они смотрят на меня в неподдельной тревоге. — Я имею в виду, что если я решу все эти проблемы, то, возможно, обнаружу, что на самом деле они — клей, соединяющий все вместе, и что без них все распадается. Я стараюсь не следовать интуиции.

— Но это иррационально, Люси, — говорит Кэти. — Если бы ты уладила их, то смогла бы чувствовать, что у тебя все под контролем.

— Возможно, я хочу быть неконтролируемой, — беспечно заявляю я. Однако, когда вижу их озабоченные лица, смягчаюсь. — Или хотя бы выйти из-под контроля на какой-то определенный период времени, чтобы вспомнить, что при этом чувствуешь.

— А какого рода дела в твоем краткосрочном списке? — спрашивает Кэти.

Я вручаю им свой дневник и указываю на парочку захватанных страниц в самом конце. Страницы очень потрепанны. Уголки оборваны, а чернила просочились сквозь страницы. Записи выглядят как иероглифы. Со странными словами, написанными разноцветными ручками.

— Это какой-то шифр? — спрашивает Эмма.

Я начинаю читать сверху вниз правую страницу:

— Шампунь от вшей, день рождения Сэма, зубная щетка Фреду, вакцинация детей, анализ мазка, вощение зоны бикини…

Эмма опять скребет свою голову.

— Это из-за того, что тут говорится про шампунь от вшей. Если ты легко поддаешься внушению, даже один вид этих слов может заставить кожу твоей головы зудеть, — поясняю я.

— Зачем тебе вощение зоны бикини посреди зимы? — осведомляется Эмма.

— Оно стоит в списке с мая, — невозмутимо отвечаю я.

— Не пытайся сбить меня с толку, я знаю твои уловки, чтобы избежать разговора! — Эмма пересчитывает пункты моего списка. Насчитав двадцать два, она останавливается. — Не могу понять, как может быть все так запутано. Наверняка ты могла бы выполнять ежедневно по одному пункту, и тогда в течение месяца он был бы исчерпан, и ты смогла бы приступить к выполнению долгосрочного списка, — размышляет она вслух.

— Каждый день появляются новые пункты, которые приходится добавлять в этот список. Есть еще один — на холодильнике. Там другие, еще более неотложные дела. А ежедневные — приготовление и упаковка завтраков, приготовление соуса болоньезе в промышленных масштабах, подготовка домашних заданий, стирка и так далее — вообще туда не включаются. — Я чуть было не упомянула беспорядок, который оставила после себя в гостиной, когда увидела, что вид у нее становится скучный.

Как раз перед уходом я обнаружила, что мне придется заплатить непомерную цену за те десять минут, что я занималась сортировкой почты, потому что Фред вытащил все пазлы и настольные игры из шкафа для игрушек и пытался нагрузить ими свою коллекцию игрушечных грузовиков. Его машинки были наполнены смесью из фрагментов «Монополии», «Скрэббл» и «Клуэдо»[45]. Сотни, возможно, тысячи разрозненных кусочков надо будет собрать и рассортировать. Часы, даже дни работы, которую не внесешь ни в какой список. Разрушение огромного масштаба — и все произошло менее чем за десять минут. Можно ли это квалифицировать как «два шага вперед и один назад», или это оставляет меня в минусе? — спрашивала я саму себя, запихивая все это под софу, прежде чем выйти из дома. Вот почему я всегда на шаг отстаю.

Иногда во время бессонницы в ранние предрассветные часы я мысленно составляю списки пропавших вещей. Нынешний включает пластиковый молоток от набора инструментов Фреда, крышку аккумуляторной батареи для пульта дистанционного управления автомобилем, самый крупный кубик от игры «Змеи и лестницы» и шахматную ладью.