Читать книгу - "Год и один день - Мэриан Эдвардс"

— Прости, Брайан, но ты же сам говорил, что овсянка годится только свиньям и англичанам. — Она вручила ему миску, до краев наполненную овсянкой.

Брайан с отвращением погрузил ложку в густую массу, а Бриттани сказала Дженнифер:

— Мне говорили, что овсянка ускоряет заживление ран.

Дженнифер понимающе кивнула.

— Тогда я послежу, чтобы он не оставил ни капли.

— В этом нет необходимости. — Брайан попробовал овсянку и решительно сунул ложку в миску. Заметив на лицах обеих женщин неодобрительное выражение, он пробурчал: — Слишком горячо.

Бриттани коварно улыбнулась и придвинула Брайану миску.

— Это же лекарство. Нечего так морщить нос, — сказала она, делая вид, что не замечает его свирепого взгляда. — Вчера благодаря твоим усилиям мне пришлось выпить отвратительное вино, так что сегодня твоя очередь.

Леди Дженнифер поднесла ложку к сжатым губам Брайана.

— Ты ведешь себя как непослушное дитя, Брайан.

Брайан открыл рот, собираясь ответить, а Дженнифер, воспользовавшись случаем, сунула ему в рот ложку горячей густой каши. Его лицо выразило такое отвращение, что Бриттани не могла не рассмеяться.

— Ну вот, хорошо. Правда, вкусно? — лукаво спросила она, а Дженнифер уже подносила ко рту Брайана новую ложку.

— Мне сразу стало гораздо лучше, — ответил Брайан. — Правда, мне кажется, что дело не в лекарстве, а в руке, которая его подносит.

Дженнифер покраснела, а довольная Бриттани вернулась к столу.

Алек встал и помог ей сесть.

— Что ты там делала? — спросил он.

— Я проявила заботу о нашем госте, как и подобает хозяйке. Тебе что-то не нравится, Алек?

— Нет, я просто спросил. — Алек смерил задумчивым взглядом пару у очага. — Как ты думаешь, когда он сможет передвигаться?

Бриттани покачала головой:

— Не знаю, Алек.

— Надеюсь, что он скоро поправится. Мне не хотелось бы, чтобы твой отец появился здесь еще раз.

Бриттани затаила дыхание. Убийство, ненависть, жажда мести. Наступят ли здесь когда-нибудь мир и покой? Она отвернулась и встретилась глазами с острым взглядом короля.

— Всему свое время, — сказал он, словно угадав ее мысли. — Не стоит отчаиваться.

— Да, государь, — ответила она. Но в глубине души она не верила, что время сможет исцелить душевные раны Алека. Ненависть слишком сильно отравила его сердце и ум.

— Король пригласил нас ко двору, — сказал Алек, пододвигая ей тарелку с едой. — Тебе нужно набираться сил, Бриттани.

Когда Бриттани услышала слова «ко двору», аппетит у нее сразу пропал, но, чтобы не расстраивать Алека, она взяла вилку и стала через силу есть.

— Месяц, Алек, и не более того, — сказал Эдгар. — Мне не терпится представить Бриттани ко двору.

У Бриттани пересохло во рту, и она потянулась за молоком. Двор! Ей придется выставлять себя напоказ, изображать из себя даму, а ничего более трудного Бриттани и вообразить не могла. Она понимала, что надо как-то отказаться от приглашения, и беспомощно прошептала мужу:

— Двор — это не для меня.

— Не бойся, маленький воин. — Алек благодушно улыбнулся. — Если тебе кто-нибудь не понравится, ты всегда можешь вынуть меч из ножен и поучить его хорошим манерам.

Эдгар разразился хохотом.

— Да, при моем дворе немало людей, которым это пошло бы на пользу. — Он помолчал немного, словно что-то обдумывая, а потом добавил: — По зрелом размышлении я прихожу к выводу, что леди Бриттани могла бы сослужить мне добрую службу, избавив мой дом от множества неприятных людей.

— Перестаньте зубоскалить! Вы оба! — не выдержав, вскричала Бриттани. — Поищите-ка другой повод для упражнения в остроумии.

Эдгар подмигнул Алеку и сделал вид, что смущен.

— Прости нас, леди, — сокрушенно проговорил он. — Мы так много времени проводим на войне, что совсем забыли, как следует себя вести в дамском обществе.

Бриттани заставила себя сохранить серьезность. Она чувствовала, что король что-то замышляет.

— Не сокрушайтесь, государь. И у вас, и у Алека есть куда более ценные качества, нежели хорошая память, — светским тоном проговорила она. — Я даже сказала бы, что судьба с лихвой возместила вам недостаток памяти, дав взамен нечто другое.

Алек в недоумении приподнял брови.

— Что ты имеешь в виду, Бриттани?

— Ну как же, Алек. И тебе, и королю Эдгару судьба подарила жен, которые никогда и ничего не забывают.

— Верно, леди Бриттани, — усмехнулся Эдгар. — Мне довольно часто хочется, чтобы мою жену подвела память, но этого никогда не случается.

— Так ведь этому следует радоваться, не так ли, государь? — невинным тоном произнесла Бриттани. — Тебе очень повезло, что рядом есть человек, который хочет и может обратиться мыслью к прошлому.

Эдгар тяжело вздохнул.

— Да-а, более справедливых слов я давно не слышал. Прости меня, старого человека, за ужасную ошибку. И как я только мог подумать, что такая благородная леди, как ты, станет размахивать мечом у меня при дворе… Каждый может видеть, что ты нежна, как цветок, и робка, как лань. Разве эти руки способны держать оружие? — Он умолк и указал на раненую руку Бриттани. — Где это ты поранилась, леди Бриттани? На кухне? А может, уколола пальчик иголкой, когда вышивала гладью?

Бриттани не заметила ловушки.

— Нет, государь, не на кухне, — простодушно ответила она. Взглянув на Алека, она увидела, что он едва сдерживает смех.

— Так как же это случилось, миледи? — спросил Эдгар.

Бриттани поняла, что она стоит на пороге бесславного поражения, но сдаваться ей не хотелось. После минутного размышления она нашла подходящий ответ:

— Я получила эту царапину, когда выпроваживала из дома незваных гостей. — Она торжествующе вздернула подбородок.

— Понятно. Мне тоже часто приходится сталкиваться с подобными трудностями. То англичане, то французы… Видишь ли, леди, Шотландия такая прекрасная земля, что чужаки то и дело нарушают границы. — Король взял кубок, пригубил вино. — Тебе пришлось применить силу?

— Я предпочитаю считать, что действовала путем убеждения, — ответила Бриттани, не в силах сдержать улыбку.

Эдгар с размаху поставил кубок на стол.

— Алек, твоя жена умница, — восхищенно проговорил он. — Ты многому мог бы у нее поучиться. Мы тут сражаемся да деремся, а, оказывается, достаточно убеждения.

— Довольно, государь, — засмеялась Бриттани. — Я не могу больше тягаться с тобой в остроумии.

— Наконец-то ты признала себя побежденной, — удовлетворенно заметил Алек и поцеловал руку Бриттани.