Читать книгу - "Скандал и грех - Тамара Леджен"

Абигайль потрясенно отшатнулась, задела полку, и стопка аккуратно сложенных простыней упала на пол. Ее маска сорвана, и она почувствовала себя выставленной напоказ.

– Вы знаете… все? – прошептала она, вставая на колени, чтобы собрать упавшее белье. – Вы знаете о Далидже… и обо мне?

– Странно, да? – Кэри отодвинул ногой Ангела, взял у Абигайль белье и положил на полку. – Я ненавижу Далиджа больше, чем кого-либо, но я не могу ненавидеть вас. Полагаю, он до сих пор хвастается своим геройством?

Абигайль покачала головой, не осмеливаясь смотреть ему в глаза.

– А что он сделал?

– Это произошло, когда я был в Испании. Он приехал туда с каким-то своим другом из министерства внутренних дел, чтобы произвести смотр войскам его величества в полевых условиях. Оба выглядели как пара туристов. Он сразу меня узнал и, видимо, решил, что будет забавно выпороть рядового.

Абигайль содрогнулась от ужаса:

– Он вас выпорол?

– Да. Он провоцировал меня до тех пор, пока я не ударил его, – объяснил Кэри. – Меня, конечно, должны были выпороть. Я не виню моего сержанта. В конце концов, нельзя позволять солдатам нападать на гражданских. Но после этого, в качестве последнего удара, его светлость донес на меня нашему полковнику, и я был с позором отправлен в Англию. Вероятно, считается не совсем законным, когда люди записываются в армию под чужим именем.

– Так вот почему вы его ненавидите, – пробормотала Абигайль.

– Дело не в порке, тут я не возражаю. Но Далидж не должен был выдавать меня полковнику. Это нарушение правил, если вы понимаете, что я имею в виду.

Абигайль не могла понять, какое важное различие видят здесь мужчины, ее больше расстроила порка. Она мысленно ругала себя за одно только согласие на брак с Далиджем. Как она могла настолько обмануться? Виконт просто изверг. Что должен теперь думать о ней Кэри? Правда, она вовремя образумилась и, к счастью, рассталась с Далиджем, но сможет ли Кэри простить ей эту помолвку? Он сказал, что не презирает ее, и все-таки она до некоторой степени запятнала себя в его глазах.

Может, поэтому он считает, что ему дано право так грубо с ней обращаться? Неужели он допускает подобные вольности не от страсти, а лишь потому, что для него она подержанный товар? Или, хуже того, думает, что она позволяла такие вольности Далиджу? На самом деле тот ни разу ее не поцеловал, даже после того, как она приняла его предложение выйти за него.

Абигайль не решалась взглянуть на Кэри. Он бы не захотел жениться на ней, если б даже каким-то чудом влюбился в нее. Он слишком горд, чтобы сделать предложение женщине, когда-то помолвленной с человеком, приказавшим его выпороть.

Абигайль знала и то, что, если он снова захочет ее поцеловать, у нее уже не будет ни сил, ни желания сопротивляться ему. Она станет не женой, а его любовницей, и это очень важное для женщины различие еще больше смущало и расстраивало Абигайль. Если он любил ее и хотел предложить ей защиту своего имени, – тогда это блаженство. Если он всего лишь развлекался, – тогда это страдание.

– Простите, – сказала она, вытирая слезы, – я не могу оставаться в кладовке весь день.

Но Кэри удержал ее, положив одну руку ей на плечо, а другой крепко прижимая к полкам.

– Это не займет много времени, – улыбнулся он. – Всего несколько минут назад, в доме привратника, я отдал вам нарушающую правила дань.

– Дань?! – воскликнула она.

– Освежить вам память? – Его рука скользнула с ее плеча вниз, и Абигайль испугалась подразумеваемой угрозы.

– Нет! Вы не посмеете!

– Ага, значит, вы заметили, – усмехнулся Кэри. – Вы становитесь наблюдательной. Хотя не всегда замечали мои попытки заняться с вами любовью. А может, вы снова по ошибке приняли меня за летучую мышь? Нет? Это достижение. Мне кажется… или я просто льщу себе… мне кажется, что в определенный момент занятия вы были счастливы.

– Мистер Уэйборн, вы оскорбили меня в последний раз, – начала Абигайль, ища спасения в праведном гневе.

– Вы имеете в виду, что были несчастливы? Как странно. У меня совершенно противоположное впечатление. Я помню… поправьте меня, если я ошибаюсь… сначала вы начали дрожать…

– Хорошо! – сказала Абигайль, чтобы остановить этот поток слов. – Я была счастлива. То есть была счастлива краткие мгновения. Но сейчас я не счастлива. Я могу только сожалеть, что… это произошло, и заявить вам, сэр, что это не должно больше повториться.

Кэри печально взглянул на нее.

– Я принимаю ваши извинения, Смит, а раз вы уверяете, что этого больше не повторится, я вас прощаю.

– Как вы смеете! – возмущенно сказала она. – Я не извиняюсь. Да и за что я должна извиняться?

– Действительно, за что? Когда я дарю вам самое большое в вашей жизни удовольствие, а вы не даете мне абсолютно ничего взамен.

– А что вы ожидали получить взамен, сэр?

– Я ожидал получить свою долю удовольствия.

– Что?! – воскликнула Абигайль, разрываясь между желанием и настоятельной потребностью навсегда укрыться в кладовой. – Вы прекрасно знаете, что я не могу дать вам удовольствие! Я имею в виду, что и не должна. Это было бы неприлично. Это было бы грехом.

– Конечно, – согласился Кэри. – Как человек, изучавший грех в университете, я могу подтвердить вашу оценку. Да, будет грехом, если мы уступим плотским желаниям и лишим наши тела священных уз супружества. Просто скажите мне, что для вас это борьба, вот и все, о чем я прошу. Скажите мне, что вы по крайней мере испытываете соблазн уступить моим греховным влечениям. Скажите мне, что у вас такие же греховные влечения.

– Кэри, ради Бога! Там, откуда я родом, мы не обсуждаем подобные дела.

– Но я думал, что вы из Лондона.

– Да. Из Кенсингтона.

– Теперь ясно. Вы меня хотите, верно? – настаивал он. – Вы не равнодушны ко мне?

Абигайль поморщилась от столь нелепого утверждения.

– Вы же знаете, что нет.

– Вы опять вселяете в меня надежду, Смит. Вы не дадите мне никакого удовольствия, но вы не совсем равнодушны ко мне. Следовательно, ухаживание будет продолжено.

Абигайль не успела ответить, поскольку он тут же вытянул ее из кладовой, и они поспешили вниз.

Хотя ни к какому определенному решению они не пришли, Абигайль была в прекрасном настроении. «Ухаживание будет продолжено», – сказал ей Кэри. Наверное, это своего рода объяснение в любви? Наверное, под этим имеется в виду, что его целью была женитьба на ней? Если так, исчезло бы и ее главное опасение.

Кэри протянул ей сверток:

– Думаю, это принадлежит вам.

– Нет, вам. Это чулки, которые вы мне одолжили.

– А, – сказал он, пряча сверток в карман. – Вы их постирали?