Читать книгу - "Три сестры: Вера - Ирина Михайловна Комарова"

тебя какой размер? Или давай вместе смотаемся, выберем, чтобы уж точно тебе подошло, и по душе, и по пальчику?

– Паша, ты о чем? Воскресный вечер, все ювелирные магазины закрыты.

– Черт, – повторил он. – Тогда, может, давай на завтра запланируем? Завтра я…

Громкий уверенный звонок в дверь не дал ему договорить.

– Господи, кто там еще? – вздрогнула Вера.

– Ну, из твоих родственников остались только мать и сестра. Искренне надеюсь, что это не Софья Николаевна. А Надежда, это даже хорошо, она женщина умная, она тебе объяснит, как надо правильно предложение руки и сердца принимать! – Павел, широко улыбаясь, вышел в коридор и распахнул дверь: – Вот ты нам сейчас расскажешь…

Он осекся, замер на мгновение и, словно не веря собственным глазам, тряхнул головой:

– Серега?

– Ты меня в квартиру-то впустишь?

– Конечно. – Павел посторонился, пропуская приятеля. – Просто… просто я удивился немного. Не ожидал.

– Да я, в общем, и не к тебе. – Сергей прошел в комнату и огляделся: – Неплохо устроился, уютненько. А Вера где?

– Вера? – глухо переспросил Павел.

– Ну да. Она ведь с мальчишками у тебя сейчас живет? Мне Софья Николаевна сказала, что…

– Сережа? – В дверях кухни, прижимая к груди скомканное полотенце, стояла Вера. – Мне показалось, что я слышала твой голос.

– Не показалось. – Сергей повернулся к ней и расцвел улыбкой. Той самой улыбкой, от которой у нее всегда таяло сердце и начинали дрожать коленки, за которую она раньше была готова простить мужу любые грехи… Вот именно – раньше. Сейчас эта чудесная улыбка отозвалась только тупой болью в сердце.

– Ты зачем здесь?

– Разве непонятно? Забрать тебя и Вовку с Павликом. Теща любимая подсказала, что вы сюда перебрались. Зря ты от нее съехала. То есть я, конечно, очень тебе благодарен, – Сергей обратился к Павлу, – за то, что приютил моих, но сам понимаешь, могут сплетни пойти. Мне-то наплевать, но Вере зачем такая слава? Не стоило тебе вмешиваться в наши семейные дела.

Павел даже не попытался ответить ему, точнее, чисто физически не был способен на это. Его словно парализовало, и все силы сейчас уходили на то, чтобы протолкнуть в легкие хоть немного воздуха. Черт, да как же это?! Всего несколько минут назад он был счастлив, будущее было ясным и безоблачным, ведь Вера не отказывалась выйти за него замуж – она опасалась, сомневалась, но ведь не отказывалась! А теперь… теперь Вера стояла в дверях кухни и не отрывала взгляд от Сергея. Значит, все. Сказка кончилась. Вера всегда любила только Сергея, и глупо было рассчитывать, что получится увезти ее с мальчишками в Питер, и тем более что он, Павел, сумеет уговорить Веру выйти за него замуж. Шестнадцать лет назад она даже слышать ни о чем таком не хотела, так с чего вдруг ей сейчас передумать?

Сергей шагнул к Вере, и Павел зажмурился. Сейчас она бросится мужу на шею, он обнимет ее и, наверное, поцелует – смотреть на это было выше сил человеческих.

Распахнулась дверь детской, и всех оглушил счастливый вопль Павлика:

– Папа!

Маленький вихрь пронесся по комнате, и Павлик с разбега запрыгнул на отца, обняв его и руками и ногами.

– Папа! Ты пришел! Я знал, я знал, что ты вернешься! Папа, я тебя так ждал!

Это была последняя капля. Больше ему незачем было здесь оставаться. Смотреть, как Вера будет собирать вещи? Как мальчишки потащат вниз к машине Сергея свои рюкзачки? Как Вера, Павлик, Вовка и Сергей покинут его дом? Потому что они – семья, а он, Павел, всего лишь друг детства, который просто оказался рядом в нужную минуту? То есть никто. Никто. И эти чудесные два дня и две ночи ничего не значат. Так, минутная слабость одинокой уставшей женщины. И она, наверное, уже жалеет, что поддалась этой слабости, уступила… Что ж, значит, ничего не было. Забыто и вычеркнуто.

Павел все-таки сумел сделать вдох – короткий и сопровождающийся довольно громким всхлипом, но все-таки сумел. И пошевелиться получилось. И даже заговорить.

– Ну, вы тут уже сами, – с трудом шевеля губами, невнятно выдавил он. – А я пока…

Что он «пока», Павел понятия не имел. Он знал только одно: оставаться здесь было невозможно, надо было срочно исчезнуть, уйти, чтобы не видеть растроганного Сергея, прижимающего к себе счастливого Павлика, неподвижную Веру и бледного Вовку, в какой-то момент незаметно появившегося из детской, но почему-то не торопившегося подбежать к отцу. Семья. И он, Павел, здесь совершенно лишний. Тело слушалось не очень хорошо, но ему удалось заставить себя повернуться и сделать первый шаг. Второй тоже получился, и третий… Кажется, Вера что-то сказала ему вслед, но останавливать не стала. И ладно, и правильно, он здесь больше не нужен, здесь дела семейные, в которые, как сказал Сергей, ему лезть не стоит. Павел добрался до двери, споткнулся о собственные ботинки и машинально обулся. Едва не упал, снова споткнувшись, теперь уже о порог – к счастью, успел вовремя ухватиться за косяк и, наконец, вывалился на лестничную площадку. Тут его немного отпустило. Точнее, боль в сердце никуда не делась, как засела раскаленным гвоздем, так и жгла, но хоть немного вернулась свобода движений. Теперь он, пожалуй, сможет дойти… а куда, собственно, ему идти? Кому он теперь нужен? Да никому! И кто нужен ему? Да никто! Мудрая тетя Катя как-то сказала, что в подобной ситуации ни один мужчина не придумал ничего лучше, чем пойти и напиться. А почему бы и нет? Мудрая мысль, она потому и мудрая, что выражает вековую мудрость… Тьфу, бред какой-то в голову лезет! То есть это насчет мудрости бред, а вот по поводу пойти напиться – это действительно мысль. Логичная и единственно правильная. Володька, помнится, хорошо отзывался о привокзальной пивнушке…

Когда Павел повернулся и двинулся к двери, Вера дернулась было остановить его, даже окликнула, но тут же передумала. Разговор с Сергеем предстоял непростой и провести его лучше было без свидетелей. Хватит и того, что придется объясняться при детях – Павлик цепкой обезьянкой устроился у отца на руках, и Володя, хотя и не торопится обнять отца, но как остановился в дверях детской, так и стоит, смотрит в пол, но не уходит.

Сергей тоже обратил внимание на старшего сына. Сам подошел к нему, свободной левой рукой (хрупкого Павлика он легко удерживал одной правой) ласково потрепал мальчишку по волосам.

– Что, парни, нагулялись? Пора домой!

Володя не пошевелился, даже глаз не поднял, зато Вера ахнула.

– Нагулялись? – не веря своим