Читать книгу - "Абитуриентка. Студентка - Роман Абдуллов"

и решила, что готова к дальнейшей тренировке.

Позвонила Димке.

— Вы где?

— Мы мигом, жди! — отозвался брат и, еще не отключившись, крикнул: — Сань, до Лерки наперегонки! Кто последний, тот сегодня в поезде частушку споет!

Высматривая братьев, Лера прислонилась к ближайшему облицованному мрамором столбу с бюстом маршала Соколова. От столба шло чуть заметное, расслабляющее тепло.

— Интересно… — она потрогала плитку. Будто солнцем нагрета. Но ведь солнца-то нет!

Послышался топот, и двумя стремительными тенями меж деревьев замелькали силуэты братьев. Спустя мгновение они заметили Леру и припустили еще быстрее. Санька чуть отставал.

Выкинув из головы странность с памятником, Лера шагнула навстречу братьям. Она хотела крикнуть, подбодрить младшего, но все звуки вдруг пропали, как отрезало. Разом сгустилась тьма. Лера слепо пошарила вокруг. Мрак не шевельнулся.

— Дим, Сань…

Она не услышала собственного голоса и крикнула громче:

— Димка! Вы где?

Связки вибрировали, горло напрягалось, но в ушах — полная тишина. Дрожащими руками Лера попыталась нащупать памятники. По идее, она должна была стоять как раз между ними. Но руки проваливались в пустоту. Только опора под ногами никуда не делась.

— Что за чертовщина? Не могла же я разом ослепнуть и оглохнуть.

Она бормотала, пытаясь успокоить себя, но стало только хуже. Себя так и не услышала, зато тьма словно ощутила ее присутствие: прильнула, обняла. Показалось вдруг, что она просочится сквозь одежду, впитается в тело, и Лера сама станет тьмой.

Дыхание перехватило, и Лера в панике рванулась вперед.

— Бляха-муха!

После непроницаемой темноты ослепило до боли. Сердце бешено барабанило в горле, спину, покрытую испариной, прихватило холодом. Лера села, барахтаясь в каком-то месиве, и приоткрыла слезящиеся глаза.

Снег⁈ Откуда здесь снег?

Сзади раздался мужской крик, и она обернулась. Прямо на нее летела темная звериная туша.

Взвизгнув, Лера упала, и зверь пронесся над ней. В лицо пахнуло псиной. Хрустко смялся под тяжелым телом снег. Снова крикнул человек, и Лера кинулась было на голос, но тут же провалилась по колено.

А собака за спиной зарычала. Яростно, ликующе.

Лера обмерла. В мозгу билась мысль, что надо бежать, прятаться, но тело предало: оцепенело, вжалось в снег, отказываясь повиноваться.

Мужчина не стал ждать. Перед глазами мелькнули короткие широкие лыжи, Лера оглянулась и успела заметить, как бросилась собака, как мужчина ударил ее топором и как топор соскользнул с густой серой шерсти, не причинив вреда.

Зверюга отскочила и ощерилась. Желтые глаза ее горели ненавистью.

Волк… Никакая это не собака, а самый настоящий волк!

Не замечая, что всхлипывает от страха, Лера съежилась позади незнакомца. А тот ловко переставлял лыжи и все время держался лицом к зверю.

За широкой мужской спиной она опомнилась. У нее же целый арсенал против собак! Вряд ли волк сильно отличается от домашних сородичей — вон как кружит: тоже, гад, как и собака, не нападает спереди — все место уязвимое выискивает.

Замерзшими непослушными пальцами выхватила из кармана первое, что попало под руку. Баллончик. Краем глаза поглядывая на волка, определила, откуда бьет струя, и встала.

От страха ноги подгибались, а руки тряслись. Ну какая из нее воительница? Лучше уж не высовываться и не мешать. Этот незнакомец сам расправится со зверем, вон какой здоровенный. И топор ему под стать. Они на пару-то, поди, дерево с одного маха валят. Что ему одна зверушка?

Лера наклонилась в сторону, выглядывая из-за мужчины.

А волк словно ее и ждал. Стальная пружина мышц расправилась, и серое тело мелькнуло в воздухе. Лера присела. «Мама!»

Топор кровожадно свистнул, желая хряпнуть в мясо, в кости, и куда-то даже попал. Но в этот раз волк не отскочил. С глухим звуком он врезался в мужчину, и тот перелетел через Леру, теряя лыжи. Волк тоже упал, но тут же вскочил, рыча и поджимая переднюю лапу. Снег раскрасили бордовые кляксы.

Лера застыла, скорчившись, стиснув в онемевшей ладони баллончик и глядя в глаза напротив.

Бешеные глаза. Зрачки, как черные проколы в никуда.

Секунда растянулась в мучительное предчувствие конца. Вот клок пены срывается с острых клыков. Вот розово-черные десны обнажаются в торжествующей усмешке. Крик и движение сзади…

Волк прыгнул.

Лера завизжала, зажмурилась и вдавила кнопку что было сил.

В раззявленную пасть волка ударило едкое облако. Тяжелая туша налетела на Леру, выбила из легких воздух и откинула, как тряпичную куклу.

Волк заметался по поляне. Он хватал пастью снег и мотал башкой, подвывал, скулил и тер лапами морду.

Незнакомец, уже вновь на лыжах, подхватил оброненный топор. Напряженно следя за хаотичными бросками зверя, стал подкрадываться. На мгновенье открылся серый бок… Одним прыжком мужчина оказался рядом с волком и четко рубанул в основание черепа.

Вой оборвался, и волк упал. Мужчина ударил еще и еще. Под топором противно чавкало, трещали кости. Задние лапы зверя дернулись, судорожно вытянулись и замерли.

Мужчина прислушался, оглядывая лес. Было тихо, лишь качались ветки потревоженных кустов.

Лера зачерпнула пригоршню снега и прижала к лицу. Жгучей смеси из баллончика перепало и ей, и теперь кожа горела, словно ее натерли наждачкой. Пальцы же, наоборот, онемели и ничего не чувствовали. Еще, то ли от холода, то ли от пережитого испуга, но ее вдруг заколотило так сильно, что слышно было, как клацают зубы.

Мужчина что-то сказал. Лера толком не расслышала, но показалось, что говорил он не по-русски.

— Что? Повторите, — прохрипела она.

Мужчина недоуменно нахмурился, потом надел лыжи и, припадая на одну ногу, побежал в просвет меж кустов.

Лера высморкалась и еще раз хорошенько протерла снегом кожу. Глаза опухли и слезились, но как бы ни хотелось, трогать их было нельзя. Щурясь, она осмотрелась.

Вековые ели, истоптанная поляна, мертвый волк… Взгляд остановился на черном каменном пальце, указывающем в небо. Похож на давешний столб, только бюст маршала куда-то подевался.

На ощупь столб показался теплым. Лера обхватила его, прижалась щекой. Да, теплый! Но тепло стремительно таяло, растворялось в окружающем холоде. А еще он был шершавым. Никакой облицовки из шлифованного мрамора — просто шершавый необработанный камень.

И за ним в строгую линию выстроились еще два таких же.

Лера всхлипнула.

Столбы не те, и парк не тот. Вместо берез, осин и тополей — высоченные сосны и разлапистые ели.

И зима вместо осени. А вместо братьев — бородатый мужик с топором…

Братья! Трясущимися руками Лера выудила из кармана телефон. Набрала Димку.

Тишина. Ни гудка, ни оповещения, что связи нет, — ничего.

Она закричала:

—