Читать книгу - "Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн"

— Простите?

— Мы можем заработать кучу денег.

— Денег? Что это такое?

— Брось философствовать. Деньги нужны всем. Мне некогда долго разговаривать: смываться пора. Я из Пирлесс Фичерс. На нас работают лучшие писатели. Они будут задавать вопросы, а ты будешь на них просто отвечать. За это получишь шестьдесят тысяч. На, подпиши.

Смит взял протянутый лист бумаги и уставился на него, держа текст вверх ногами.

Санитар воскликнул:

— Боже! Да ты читать не умеешь!

Смит понял и ответил:

— Нет.

— Ну, ладно, я прочитаю, ты поставишь отпечаток пальца, а я засвидетельствую. «Я, нижеподписавшийся, Валентайн Майкл Смит, известный как Человек с Марса, передаю компании Пирлесс Фичерс Лимитед все права на мой (основанный на фактах моей биографии) рассказ «В плену у марсиан» в обмен на…»

— Санитар!

В дверях стоял доктор Фрейм. Санитар быстро сунул бумагу за пазуху.

— Иду, сэр. Я забирал поднос.

— Что вы читали? Учтите, я вас запомнил. Вы знаете, что с этим больным разговаривать нельзя.

Санитар и врач вышли. Дверь закрылась. Смит долго лежал без движения, пытаясь осмыслить это событие, но, как ни старался, ничего не смог понять.

Глава 4

Джиллиан Бордмэн считалась хорошей медицинской сестрой, и у нее было серьезное хобби — мужчины. В тот день она была старшей по этажу, где лежал Смит. Когда она услышала, что больной из палаты К-12 ни разу в жизни не видел женщину, она не поверила своим ушам и решила нанести визит странному пациенту.

Джиллиан знала, что женщинам нельзя посещать этого больного, однако себя она не относила к разряду посетителей и потому гордо проплыла мимо охраны (у солдат тоже была странная привычка понимать приказы буквально) в соседнюю с палатой Смита комнату.

Доктор Тадеуш обернулся к ней:

— Здравствуй, солнышко! Каким ветром тебя сюда занесло?

— Я исполняю свои служебные обязанности. Как поживает ваш пациент?

— Не волнуйся, рыбка, присмотр за этим больным в твои обязанности не входит. Можешь проверить по журналу.

— Знаю. Но я хочу его увидеть.

— Это запрещено.

— Ну, Тэд, не будь таким правильным…

Тадеуш принялся изучать свои ногти.

— Если я тебя к нему впущу, то закончу свою карьеру в Антарктиде. Не знаю, что будет, если доктор Нельсон застанет тебя даже здесь.

— Он, должен сюда прийти?

— Нет, если я его не позову. Он все еще отсыпается после полета.

— Откуда же такое рвение?

— Я все сказал, сестра.

— Хорошо, доктор… Вонючка!

— Джилл!

— Тюфяк!

Тадеуш вздохнул.

— Так мы встречаемся в субботу?

— Конечно. Разве женщина способна сердиться целых три дня? — пожала плечами Джиллиан.

Она вернулась на свой пост и отыскала ключ от комнаты, примыкающей к палате К-12 с другой стороны. В этой комнате дежурили сиделки, обслуживающие высокопоставленных больных. Не в ее характере было сдаваться.

Джиллиан беспрепятственно прошла в эту комнату: солдаты и не знали, что она сообщается с вверенной им палатой. Перед заветной дверью Джиллиан задержалась, испытывая чувство, знакомое ей с тех времен, когда она студенткой убегала с дежурства. Она отперла дверь и заглянула в палату. Больной лежал в гидравлической кровати. Когда Джилл вошла, он повернул к ней голову. Сначала у нее возникло впечатление, что лечить его уже бесполезно. Его лицо ничего не выражало; такие лица бывают у безнадежно больных. Потом она заметила в его глазах живой интерес. Может, у него парализованы мышцы лица?

По профессиональной привычке она спросила:

— Ну, как мы себя чувствуем? Лучше?

Смит перевел вопрос на свой язык. Его смутило, что он должен содержать сведения и о состоянии ее организма. Он решил, что это свидетельствует об особом расположении и желании сблизиться. Вторую часть вопроса Смит часто слышал от Нельсона и ответил на нее:

— Да.

— Вот и хорошо. — Обычный больной, если не считать лица без выражения. Если он и не видел женщин, то хорошо это скрывает. — Вам что-нибудь нужно?

Джилл заметила, что на тумбочке отсутствует положенный стакан:

— Принести вам воды?

Смит сразу заметил, что новое существо не такое, как другие. Он сравнил его с тем, которое видел на картинке у Нельсона еще на «Чемпионе». Нельсон пытался объяснить ему анатомические особенности той части человеческого рода, которая называлась «женщины». Новое существо было «женщиной».

Смит ощутил одновременно и радость, и разочарование. Однако он подавил оба чувства, чтобы процесс познания нового явления не отразился на датчиках Тадеуша. Когда же Смит перевел последний вопрос, его охватило такое волнение, что он почти выпустил из-под контроля сердце, но вовремя опомнился и отругал себя за недисциплинированность. Потом проверил перевод. Нет, он не ошибся. Эта женщина предлагала ему воду. Она хотела сблизиться.

С трудом подбирая слова для приличествующего ситуации ответа, он произнес:

— Благодарю вас за воду. Пусть она у вас будет в изобилии.

Сестра Бордмэн опешила.

— О, как мило!

Она нашла стакан, наполнила его и подала больному.

— Пейте вы, — сказал Смит.

«Он думает, что я решила его отравить», — подумала сестра, но просьба звучала очень настойчиво, и Джилл подчинилась. Она отпила из стакана. Больной тоже сделал глоток и откинулся на кровати с таким видом, будто сделал что-то значительное.

Джилл решила, что никакого приключения из этого не выйдет и сказала:

— Ну что ж, если вам больше ничего не нужно, я пойду.

И пошла к двери. Он крикнул ей вслед:

— Нет!

— Что?

— Не уходи!

— Я на работе. Мне нужно идти.

Он смерил ее взглядом:

— Ты женщина?

Джилл обиделась. Она хотела сказать что-нибудь резкое, но увидев серьезное лицо и тревожные глаза Смита, передумала. Она почувствовала, что он действительно до сих пор не видел женщин и не знает, что это такое. И она ответила:

— Да, я — женщина.

Смит не сводил с нее глаз. Джилл смутилась. Она ожидала, что на нее будут смотреть глазами самца, а попала как будто под объектив микроскопа.

— Ну что, похожа я на женщину?

— Я не знаю, — медленно проговорил Смит. — Как должна выглядеть женщина? Что делает тебя женщиной?

— О Господи! — (Такого странного разговора с мужчиной Джилл не приходилось вести, пожалуй, со дня конфирмации). — Может быть, мне раздеться?

Смит молчал, анализируя услышанное. Первую фразу он не понял. Наверное, это одна