Читать книгу - "Отверженная жена дракона - Кира Иствуд"

Часто Эйда передавала мне контроль в моменты ссор – когда сама наворотит дел, а потом сбегает! Первое, что я видела, очнувшись – взбешённого Клоинфарна. Глаза у него сверкали льдом, у губ залегали жёсткие складки, он был на грани того, чтобы обратиться в зверя и откусить наречённой голову.

Но вот я нежно касалась его руки, обнимала за напряжённые плечи, говорила, как люблю его, и что всегда буду с ним. И лёд в демонической душе мужчины трескался. Он прижимал меня к себе, дышал мною, целовал, будто изголодавшись. И шептал снова и снова мой имя, которое по-прежнему царапало нутро. Эйда-Эйда-Эйда…

И чем дальше, тем больше становилось моментов, когда именно я управляла телом (не подозревая, что кроме меня есть и иная душа). Но даже так я пережила множество весёлых, ярких, чувственных, прекрасных мгновений!

Постепенно редкие минуты стали превращаться в дни, недели, потом в месяцы. В какой-то момент сама Эйда вовсе перестала появляться.

Каждое утро я нежилась в горячих объятиях Клоинфарна, днём летала на спине моего дракона, устраивала грандиозные приёмы, обсуждала проблемы тумана или обустраивала будущую детскую. А вечера проводила, весело смеясь, потому что с Клоинфарном иначе было невозможно. Я так сильно любила! И была любима… Стало казаться, что счастье будет вечным. Но…

“Адель!”

На одном из балов ко мне подошёл Ральфаир. Я совсем не помню, что он сказал, но помню, как улыбался, будто зверь перед большой охотой. А уже через неделю Эйда захватила контроль, взяла в руки кинжал и…

И счастье выскользнуло из рук, будто хрустальная ваза.

Разбившись, она осколками вонзилась в душу – мою и Клоинфарна. Осколки до сих пор там! Ноют и гноятся.... не давая жить и дышать. Но теперь, зная всё, я могу вытащить их один за другим.

– Адель! – раздаётся совсем рядом хриплый голос.

И мои замёрзшие плечи обнимают сильные руки, выдёргивая из объятия тьмы.

Глава 16

Реальность обрушивается на меня болезненным ударом.

Чувство такое, будто кто-то забрался рукой под рёбра и теперь снова и снова сжимает ледяными пальцами моё измученное сердце, заставляя его биться – против воли.

– Ах! Ах, хватит! – жалобно кричу я. И голос у меня хриплый, будто я не говорила целую вечность.

– Сейчас станет легче, малышка, – доносится до меня голос Клоинфарна. К ноющей боли в груди добавляется ещё и жар. Тело начинает трясти, будто меня, окоченевшую до синевы, вдруг опустили в ванну, наполненную кипятком.

– М-м-м, – мучительный стон вырывается из саднящего горла.

– Дыши, прошу тебя. Дыши.

И я дышу, через силу, со свистом втягивая воздух.

Это помогает. Постепенно боль уходит, и я безвольно обмякаю в руках Клоинфарна. Он прижимает меня к себе так отчаянно, будто я сокровище, что он едва не выронил из рук.

Усталость накатывает волной, я впадаю в забытьё, но прихожу в сознание совсем скоро. Вокруг темно, Клоинфарн куда-то несёт меня. А я чувствую себя тряпичной куклой.

Всё, на что меня хватает – уткнуться лбом в твёрдое мужское плечо, обвить шею дракона руками и вместе с воздухом вдыхать его аромат – дымный, с нотками яблока. Моему измученному сознанию мерещится, будто мир вращается, разрушается и создаётся вновь, но единственной точкой равновесия остаётся этот мужчина.

В каком-то туманном забытье я приникаю губами к его солёной коже – рядом с воротом рубашки.

И замираю. Прислушиваюсь.

Но слышу лишь тишину. Губами ощущаю лишь холод.

А раньше кожа дракона пылала.

Раньше его сердце стучало мощно и сильно.

Значит, я правда вернулась… Я снова Адель! Первая принцесса Аштарии. Клоинфарн украл меня прямо со свадьбы, поставил с ног на голову мою жизнь. Но сейчас… сейчас я не могу представить, чтобы было иначе.

Веки начинает пощипывать от слёз.

– Ш-ш, всё хорошо, кролик, – шепчет дракон, будто успокаивая ребёнка. – Мне пришлось заново завести твоё сердце, оно поболит немного. Сейчас мы в замке. Тебе ничто не угрожает. Только нужно отдохнуть.

От пережитого мне хочется плакать и одновременно смеяться, но сил нет ни на то, ни на другое. В душе бушует настоящая буря – ненависть, гнев, сожаления и радость. Эмоций так много, что мне потребуется время, чтобы разложить их по полочкам. Отделить себя от Адалин, ведь прямо сейчас мы настолько смешались, что я и не понимаю, кого во мне больше.

Я думала, что всё про себя знаю, а оказалось, за чертой рождения у меня была целая жизнь.

Мне хочется немедленно всё рассказать Клоинфарну – и про его предателя брата, и про Эйду. Вот только язык меня не слушается. Веки неподъёмные. Мысли путаные. А тем временем мы куда-то поднимаемся, я слышу, как пронзительно скрипят дверные петли, и вскоре дракон опускает меня на скользкую шёлковую простынь.

– Нужно выпить лекарство… – шепчет мне на ухо мужчина, осторожно расцепляя мои руки.

На миг я теряю его, но почти сразу Клоинфарн возвращается. Укрывает тяжёлым одеялом, а потом, приподняв под лопатки, подносит к губам горлышко стеклянной бутылочки, пахнущее хвоей. Языка касается сладковатая жидкость. Лекарство?

Я доверчиво делаю глоток, второй… и по телу прокатывается тёплая волна.

Убрав бутылочку, Клоинфарн укладывает меня обратно на подушки, и ещё какое-то время сидит рядом, гладя меня по волосам и осторожно расплетая мои запутавшиеся пряди.

Я почти засыпаю… как вдруг в тишине раздаётся его ломкий голос:

– Прости.

Клоинфарн поднимается, чтобы уйти.

Страх иглой вонзается под лопатку, заставив чуть ли не подпрыгнуть на подушках. Я слепо пытаюсь поймать мужскую руку. Распахиваю глаза, чтобы увидеть лицо. Но зрение мутное, а резкое движение съедает последние силы.

Дракон сам ловит мою ладонь, переплетает наши пальцы.

– Не уходи, – жалобно сиплю я, чувствуя, из глаз текут горошины слёз, скатываясь по щекам. Я пытаюсь выговорить слова непослушным языком: – М-мне надо тебе… р-рассказать. Я теперь всё з-знаю… Эйда, она…

– Сначала тебе нужно поспать, малышка. Хотя бы пару часов. Если так хочешь, то я никуда не уйду.

– Хочу…

Пару мгновений ничего не происходит, а потом матрас пригибается – мужчина ложится рядом. Откинув стеснение, я первая обнимаю его, прижавшись лбом к рельефной груди, обхватив рукой через живот. И Клоинфарн обнимает в ответ – осторожно, будто я могу разбиться лишь от прикосновения.

В окружении его рук, его терпкого дымного запаха, мне, наконец, становится спокойно.

Вздохнув, я проваливаюсь в глубокий лечебный сон.

Когда просыпаюсь вновь, за окном уже светло. Небо голубое, без единого облачка. Ничто не напоминает о вчерашней грозе, в которой я