Читать книгу - "Жаркий поцелуй - Энн Лоуренс"

— А ты расскажи мне, Скотти. Расскажи наконец, чтобы я знал. Как ты росла…

Скотти была благодарна ему за то, что он не сделал попытки ее обнять. Ее эмоции почти достигли пика, слезы подступили к глазам, и она боялась, что может просто не справиться с собой. Кэл же просто взял ее за руку, уселся на край кровати и ласково потянул ее за собой.

Тишина, повисшая в старой комнате, мешала ей начать. Скотти собиралась с силами. Ей трудно было рассказать ему то, о чем она еще никому не рассказывала. Кэл был терпелив. Он тихо сидел рядом с ней, согревая ее пальцы. И наконец она решилась:

— Конечно, у нас с Джейсоном разные ситуации. Но в целом я думаю, что лучше других могу понять трудности семейных взаимоотношений. Я тебе уже говорила, что мама родила меня чуть ли не в школе. Моим отцом стал какой-то парень, с которым у нее пару раз были свидания… Обычная история. Ничего нового. Меня в основном растила бабушка… Единственный человек, которого я по-настоящему любила. Она очень много болела и умерла, когда мне было тринадцать… как Джейсону. У меня больше не было дома, меня отправили к тете с дядей, Я росла вместе с двоюродными сестрами. Ты только пойми меня правильно: в семье меня никто не обижал. Они все хорошо ко мне относились, но прекрасно понимали, да и я сама понимала, что по большому счету я им чужая. Я, конечно, старалась всем угодить как могла. Хорошо училась, вызывалась помогать, когда другие дети бегали и играли, улыбалась все время. Я на все была готова, только чтобы у меня был хоть какой-то дом, даже если я в нем чужая… И еще в доме постоянно заводили бесконечные разговоры про мою «испорченную» мать-кукушку. Я смогла продержаться до окончания двухгодичного колледжа, а потом переехала к миссис Си. К тому времени я уже вполне нормально себя чувствовала. У нас была хорошая профориентация, и я хотела работать в полиции. Хорошо училась, все сдала… В общем, у меня, конечно, свои способы справляться с действительностью, но ведь они у всех свои…

Кэл издал звук, похожий на всхлип, и все-таки прижал ее к себе. Но Скотти решила рассказать ему, ничего не скрывая, до конца. Пусть уж знает о ней все, чтобы у нее от него больше не было тайн.

— Я вела непростую жизнь, Кэл. Все время пыталась кому-то угодить — кроме, конечно, бабушки, которая любила меня просто так, а не за что-то, — для того чтобы у меня было место, где приклонить голову. Дом… Мне кажется, что и Джейсон испытывает нечто похожее. Он хороший, славный мальчик, Кэл. Я понимаю, у тебя нет причин меня послушаться, но я уверена в нем.

— Я тебе верю, — глухо сказал Кэл, еще сильнее стискивая ее в объятиях. — Ты права, Скотти. Я вырос в чудесном доме, в большой дружной семье, где все друг друга любят. И всю жизнь считал, что так и должно быть.

Скотти почувствовала, как Кэл опустил голову, уткнувшись лбом ей в макушку. Прижавшись щекой к его теплому плечу, она физически ощущала его силу и надежность. Его молчаливое присутствие давало ей уверенность и спокойствие, которые были ей так необходимы. Боже, Боже, как же она сможет лишиться всего этого, опять подумала Скотти.

— Не волнуйся, Скотти. Мы с тобой останемся здесь навсегда. Нам хорошо вместе, и всегда будет хорошо. Ты теперь со мной.

Скотти не отрываясь смотрела в ярко-голубые глаза Кэла, отчаянно желая верить. Ей хотелось утонуть, раствориться в его взгляде, чтобы не существовало больше ни ее самой, ни ее тоски, ни ее страхов — только он, его уверенность в собственной правоте. Она вдруг почувствовала острую необходимость уйти с ним, убежать, улететь в совершенно иной мир: только он и она в огромной роскошной постели в волшебной старой комнате.

Вполне сознавая, что она полностью одета, в то время как на нем нет ничего, кроме легкого покрывала, завязанного на бедрах, Скотти наблюдала, как его настроение меняется в сторону ее желаний. Он прямо читал ее мысли.

— Ну, что мы с тобой сегодня будем делать? — спросил он мягким, многообещающим тоном, так, как будто провести выходной вместе было для них вполне обычным делом.

Скотти пожала плечами и отвела глаза, внезапно напуганная тем, что он догадался о ее тайне. Но испугаться как следует она не успела. Губы Кэла уже касались нежной кожи на ее шее, в том месте, где пульсировала едва заметная голубоватая жилка, легкими дразнящими поцелуями, увлекая ее за собой туда, куда она мечтала попасть, где надеялась укрыться от страха.

— Я за то, чтобы остаться здесь, — говорил он, очевидно, прислушиваясь к требовательному «тук-тук» ее сердца. — У меня накопилось столько фантазий, связанных с нашей теперь комнатой, что на целый день хватит. Если ты, конечно, согласна попробовать.

Его умелые руки, не теряя времени, уже расстегивали ее рубашку, джинсы, лифчик. Носки, кроссовки, ажурные трусики и покрывало — все было отброшено. Губы его опустились ниже.

— Мы будем все делать ме-едленно, — продолжал он, заставляя ее откинуться назад, погрузиться всем телом в мягкую роскошь подушек и простыней, окунуться в волшебный аромат давно прошедших времен, подстроиться под новый ритм, который диктовало чудесное солнечное утро, — более медленно, чем прошлой ночью. На завтрак я хочу… дай подумать… сладкую Скотти с медом и ванилью… и розовые бутончики. Потом я бы прочёл всю тебя от корки до корки, как утреннюю газету… Все воскресенье в постели, — прошептал он. — Вот мои планы на сегодня. А теперь давай послушаем твои.

Лицо Скотти наконец озарила неуверенная улыбка.

— А я… просто хочу целовать тебя, Кэл. Ты целуешься лучше всех на…

Ее слова были оборваны… самым прекрасным поцелуем во Вселенной.

Кэл вошел в кухню, изо всех сил пытаясь сохранять душевное равновесие. После роскошного ленивого воскресенья, которое они со Скотти провели, претворяя в жизнь самые невероятные мечты, понедельник оказался отрезвляюще тяжелым. Местная полиция провела очередной рейд в один из питомников. Им оказался питомник заводчика питбультерьеров, который разводил и натаскивал злобных собак. Акция грозила закончиться уничтожением большей части, если не всех, собак хозяина.

А уже ближе к вечеру Кэла вызвали спасать бездомную собаку, оказавшуюся в час пик на дороге, в ловушке мчащегося в обе стороны транспорта. Поскольку большинство таких случаев происходило именно на оживленных магистралях, Кэл прекрасно знал, что делать. Но ощущение опасности и жалость к несчастному животному выводили Кэла из нормального расположения духа. Он не сказал Скотти о своей поездке, ей лишний стресс совершенно ни к чему.

Скотти сейчас нужны силы для борьбы с собственными призраками. Ее вчерашний рассказ тронул Кэла до глубины души. И ради нее он теперь старался быть сильным и надежным. Она не просто боялась, что у них не получится наладить работу «Приюта у Мод»; она боялась, что у них лично, у них двоих ничего не получится. Такой поворот дела его пугал.

Происшедшее между ними казалось ему таким естественным, в то время как ей оно представлялось невозможным. Для нее никакого «мы» не существовало вовсе.

Кэл пошел на голос Скотти — она крикнула «привет» из гостиной, — по пути наклонившись, чтобы погладить Лули и Уиннера. Достал из холодильника банку имбирного пива, открыл, с наслаждением сделал большой глоток освежающего напитка. Перебрался через загородку, обнял радостно виляющую хвостом Даффи и, почувствовал, что опять, уже в который раз за сегодняшний день, столкнулся с непростой ситуацией. Скотти сидела в углу дивана с бумагой и ручкой в руках; рядом горела маленькая лампа с ворсистым абажуром.