Читать книгу - "Метка Вечных - Валентина Зайцева"

тем же путём, каким раньше пришла сюда со Жрецом.

— Он сказал, что вы не можете умереть. Так какой смысл в наказании смертью? — наконец спросила я, нарушая молчание.

Элвин замедлил шаг, чтобы идти рядом со мной, и усмехнулся. Он был куда более выразительным, чем Сайлас. Всё в Элвине кричало, что он родом из семидесятых, так что мне даже не нужно было спрашивать, откуда и когда он родом. Он засунул руки в карманы кожаной куртки. Он слишком сильно напоминал мне кого-то из «Стиляг».

— О, мы можем умереть по-настоящему. Никто здесь никогда не рождается, так что если тебе удаётся кого-то действительно убить, это огромное преступление.

Я молчала мгновение, наблюдая за ним и размышляя. Никто никогда здесь не рождался, и настоящая смерть была делом сложным. Ещё одна вещь меня беспокоила. Ещё одна вещь, которую я не понимала.

— Что это за лицевые татуировки и маски?

— Классовая система, — ответил Элвин прямо.

Сайлас был весь из этих цветистых философских рассуждений. Элвин не страдал подобной сложностью.

— У всех есть эти метки. — Он оттянул ворот футболки от шеи, чтобы я могла увидеть символы и узоры, нанесённые на его кожу красными чернилами.

— Ладно, мне нужно больше информации. Для чего нужна метка? — спросила я, закатывая глаза.

— Метки — это сила. Чем больше меток, тем сильнее человек. Вот это, — он ткнул пальцем в своё лицо, — называется душевной меткой. Она есть у всех. Хотя бы одна. Не имеет значения. Если ты особенно крут, то закрываешь её маской.

— Чем больше у тебя душевных меток, — я замялась над словами, не веря в то, что говорю. Это звучало так глупо в моей голове, а произнесённое вслух становилось ещё хуже, — тем больше маска, чтобы их закрыть?

— Неплохо, красотка! — сказал Элвин с улыбкой. — А говорят, что красивые — тупые.

— Заткнись.

— Не-а. Не думаю, — ответил Элвин с той же нахальной улыбкой. — Так что, если видишь кого-то в маске, значит, это кто-то важный. Таких, как мы, без масок, называют слугами.

— Но зачем закрывать душевные метки? — спросила я.

Элвин на мгновение задумался, пытаясь придумать, как это объяснить.

— По паре причин. Во-первых, именно так нас можно по-настоящему убить. Сотри их — и мы снова станем такими же, как люди. Во-вторых... — Элвин замялся, подбирая слова. — Во-вторых, это как увидеть чью-то душу. Потому они так и называются. Если бы ты умела их читать, ты бы узнала о человеке всё, что тебе нужно знать.

— А разные цвета для чего? — спросила я.

— Для разных домов. Всего шесть домов. Синий, чёрный, фиолетовый, белый, зелёный и красный, как у меня. Просто обозначает, откуда идёт твоя сила и как она проявляется. У всех нас есть склонности к разным вещам, — ответил Элвин, как будто это была сущая ерунда.

Ну конечно, почему бы и нет? Белый принадлежал жрецам, которые на самом деле были вампирами, а красный, насколько я могла судить, делал из тебя законченного мудака. Я решила не озвучивать эту последнюю мысль.

— Ты можешь их читать?

— Не-а. Никто не может. — Элвин пожал плечами. — Но помимо того, что это своего рода броня, это ещё и традиция. Тут куча дурацких традиций. Привыкнешь. Но люди здесь скорее разденутся догола, чем снимут маски. Поверь мне. Люди обожают раздеваться здесь, — сказал он многозначительно и ухмыльнулся с внезапным подтекстом.

— Это вообще, что значит? — Я поморщилась и отступила на шаг дальше от него, отчего он снова рассмеялся.

— Это значит, что здесь никто никогда не может заболеть или умереть. Что никто не может забеременеть. Что люди здесь не стареют, практически бессмертны и очень сильно скучают. Может, это потому, что я из Дома Пламени, но мы проводим много времени, развлекая друг друга, если ты понимаешь, о чём я.

Я попыталась не скривиться, но не удержалась и покачала головой.

— То есть вы все извращенцы.

— Ага, — сказал он с улыбкой. — Ага, мы извращенцы.

— Это не комплимент.

— Я знаю.

Я закрыла глаза рукой и вздохнула. Этот человек был невозможен. Но я вела с ним здоровую, человеческую беседу, и что-то в этом меня разоружало. Благодаря этому я не так боялась теней, которые сгущались вокруг нас, пока мы шли.

Свечи всё ещё делали это место жутким — зажигались, только тогда, когда мы были рядом — и коридор, хоть и казался менее чужим, чем в первый раз, когда я его увидела, был не менее тревожным.

— Красный — это Дом Пламени? А как называются остальные цвета?

— Ты просто набита вопросами до краёв, да? — сказал Элвин с очередной ухмылкой.

— Я пленница в мире чудовищ, так что извини, если у меня есть вопросы.

— Ладно, хорошо, но что ты мне за это дашь? — Снова этот подтекст. — Плати, или я замолчу, красотка.

— Буквально, ничего, — сказала я, демонстративно отшивая его.

Он снова громко расхохотался, пожал плечами и принял мой блеф. Похоже, объяснения на этом должны были закончиться, если я не заплачу, а я ни за что, ни при каких обстоятельствах не собиралась делать ничего подобного.

Полированные мраморные коридоры сменились грубо обтёсанным камнем. Вскоре Элвин толкнул массивную деревянную дверь в покои, где нас всех держали.

— Увидимся позже, детка, — сказал он с очередным подмигиванием, пока я проходила мимо него.

— Ага, пока, кретин, — пробормотала я себе под нос, входя в пещеру.

Все разговоры смолкли, как только дверь открылась, и все взгляды обратились на меня. Я чувствовала себя так, словно меня только что вытолкнули на сцену, не дав выучить ни единой реплики.

Я прочистила горло и засунула руки в карманы. Опустив голову, я направилась к стене, где раньше были Гриша, Максим и азиатская девушка — Суён, вот как её звали, — до того как я отправилась в своё приключение.

— О, боже мой! — воскликнул Максим, вскакивая на ноги и бросаясь ко мне. Его руки легли мне на плечи. — Мы так волновались!

— А я нет, — пожаловался Гриша с пола.

— О господи, Гриш, ты в порядке? — сказала я, отстраняясь от Максима и поворачиваясь к своему другу.

Гриша сидел, прислонившись к камню. Одна штанина