Читать книгу - "Темный дар для попаданки. Финал - Алина Углицкая"

Но я не была так уверена.

– Феникс пытается тебя поглотить, но ты сильнее, – произнес он, не позволяя мне разорвать зрительный контакт. – Не бойся его, он твоя неотъемлемая часть. Его тело – это твое тело, его желания – это твои желания, вы единое целое, но именно ты управляешь вами двумя. Ощути свою силу. Ты можешь. Эта сущность подчиняется тебе, а не ты ей.

Я смотрела на него, но уже ничего не видела. Вместо лица Айзена передо мной маячило черное пятно. Все звуки пропали.

Страх сдавил мое горло. Сердце билось так бешено, что мне стало трудно дышать.

– Нет, нет, – прошептала я. – Прекрати. Я не справлюсь.

Давление усиливалось. Черные нити вокруг нас становились все гуще, кокон все толще. А если феникс полностью поглотил меня? Что будет если он вырвется на свободу? Айзен может погибнуть.

Нет, нельзя этого допустить!

Рядом что-то прошелестело. Будто кто-то крылом махнул.

– Таша, – сквозь темноту донесся голос Айзена. – Ты справишься, верь мне.

Он терял последние силы, но продолжал меня убеждать. Однако я, похоже, уже дошла до той точки кипения, когда отчаяние переходит в дикую ярость. Я разозлилась. На себя, на свою неспособность контролировать феникса, на самого феникса и на глупого Айзена с его бессмысленной жертвой.

Как ни странно, ярость придала мне сил. Я вдруг ощутила, что тело мне подчиняется. Что я могу напрячь мышцы в руках. А сделав это, уперлась ладонями в грудь принца, пытаясь оторвать его от себя, и заорала на пределе возможностей:

– Прекрати, чертова курица!!! Мы с тобой едины!

Вопль потонул в тишине и темноте.

В ответ меня скрутило от боли. Боль острой спицей прошла сквозь сердце, вспорола живот и расползлась по телу стеклянным крошевом. Казалось, кровь в моих жилах превратилась в осколки, и эти осколки выступают сквозь кожу.

Так больно мне не было еще никогда.

– Прекрати, – прохрипела я, почти теряя сознание. – Хватит.

Послышался злобный клекот и странный свист, похожий на яростные взмахи крыльев. А после тьма начала вдруг спадать.

Я вдруг осознала, что так и сижу на земле, прижимаясь к принцу всем телом. Дрожу как в лихорадке, а по лицу все так же текут слезы, и Айзен продолжает меня обнимать и поглаживать по спине.

– Ты молодец, – устало выдохнул принц. – Теперь все закончилось.

– Что? – я с ужасом посмотрела на него. – Ты едва не погиб!

– Но не погиб ведь. Я знал, что ты справишься.

– Ты сумасшедший! А если бы ты ошибся? Ты хоть понимаешь, что могло произойти?

Я в отчаянии замолотила его кулаками по плечам.

– Дурак! Дурак! Я тебя едва не убила!

Он схватил мои руки, поднес к губам и поцеловал, согревая дыханием.

– Это все совершенно не важно, – услышала я. – Все стало бы не важно, если б твой феникс вырвался. Не стало бы ни меня, ни Академии, ни единой живой души на сотни миль вокруг. Понимаешь? Так что у меня просто не было выбора.

Айзен сказал это тихим, ровным и ужасающе спокойным тоном. Как будто речь шла о сущей ерунде, а не о том, что я едва не стала причиной тысячи смертей.

Мне нужно было время, чтобы это осознать. Такого я не ожидала. Не от себя, уж точно.

– А ты? – я жадно вгляделась в его лицо. – Я забрала у тебя много магии. Твой резерв почти пуст, тебе нужно к целителю!

– Ерунда, – отмахнулся он, – да, есть небольшая слабость, но это не смертельно. Главное, что мы оба живы.

С этими словами он снова обнял меня и притянул к себе.

– Ты – моя истинная пара, – сказал, целуя меня в макушку. – Это не на день и не на два, это на всю жизнь, Таша. А жизнь у нас очень долгая.

Я насторожилась. Уж слишком не к месту прозвучали эти слова.

– На что это ты намекаешь?

– Ни на что, просто размышляю вслух. Надо бы поискать в древних хрониках, как задобрить маленького злобного феникса, чтобы он не бросался на большого и доброго дракона.

Я не выдержала и фыркнула:

– Это ты большой и добрый?

– Заметь, ты даже не возмутилась, что я назвал тебя мелкой и злобной.

Мы оба расхохотались.

Внутри меня воцарился покой. Ни намека на темную сущность, будто феникс уснул. Все страхи отступили на задний план, напряжение спало, и катастрофа, которая нас едва не сгубила, уже не казалась такой опасной.

– Наверное, это тяжело, когда у тебя сразу две сущности, – продолжил, Айзен, когда смех утих.

– Наверное, – вздохнула я. – Но было страшно. Твой способ усилить драконицу не помог, а только разозлил феникса.

– Ты ошибаешься, – принц улыбнулся, – она стала намного сильнее. Я чувствую, как она растет внутри тебя. А когда вырастет, наши драконы сольются.

– Что? – не поняла я. – В каком смысле?

– Близость, Таша. Я говорю о ней.

***

Он с мягкой улыбкой смотрел на меня. Я почувствовала, что краснею.

– Это… это то, о чем я думаю? – спросила, сглотнув внезапный комок.

– Я не знаю, о чем ты думаешь, – в его глазах загорелись смешливые искорки.

– О… – слово из моего мира никак не хотело слетать с губ. Пришлось изворачиваться и быстро искать альтернативу. – Ты о супружеской близости? О том, как делают детей?

Мысленно я закатила глаза и взвыла. Слишком уж глупо звучали эти слова.

– И о ней тоже, но когда ты станешь драконом, эта близость выйдет на новый уровень. Наша раса соединяется с другими в человеческой ипостаси. А в истинной, драконьей – только с драконами.

Мои щеки горели, будто облитые кипятком.

В голове метеором пролетели слова Драмиэля: “Наши женщины обращаются только в исключительных случаях. Они делают это для зачатия и остаются в драконьей форме, пока не отложат яйцо…”

Значит, Айзен надеется, что, став полноценным драконом, я смогу подарить ему детей-драконов. А если ничего не получится? Если я все-таки не смогу обернуться? Значит, он откажется от трона ради возможности быть со мной.

Я смотрела на него и не могла понять, чего хочу больше. А он, похоже, давно все решил для себя. Он готов был пробовать снова и снова. Давать мне шанс за шансом и терпеливо ждать.

Это было написано у него на лице.

– Ох, – выдохнула я.

– Я очень сильно хочу этого, Таша, – продолжил Айзен, глядя в мои глаза, – но буду ждать столько, сколько понадобится, чтобы твоя драконица созрела. Когда она будет готова принять моего дракона, то раскроет ему свое тайное имя. Тогда наша истинность