Читать книгу - "Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн"

— Босс, никто ведь не захочет купаться в луже.

— Не захочет — не будет. Хватит болтать, Дюк. Фильмы готовы?

— Еще пять минут.

— Хорошо. Майк, ты знаешь, что такое пушка?

— Пушка, — заговорил Смит, — это оружие, предназначенное для метания снарядов с помощью взрывчатого вещества — например, пороха — и состоящее из ствола, закрытого с одной стороны, где…

— Хватит, хватит! Ты понимаешь, что это?

— Я не уверен, что понимаю.

— Ты видел что-нибудь похожее?

— Не знаю.

— Конечно, видел, — вмешалась Джилл. — Помнишь, Майк, в комнате, где растет трава — только не волнуйся! — Один человек меня ударил.

— Да.

— А второй направил на меня предмет.

— Это был плохой предмет.

— Это был пистолет. Та же пушка.

— В словаре Уэбстера, 3-е издание, Спрингфилд…

— Отлично, сынок, — перебил Харшоу. — Слушай. Если кто-нибудь направит на Джилл пушку, что ты будешь делать?

Смит думал больше, чем обычно.

— Уничтожу еще кусок пищи, если вы не будете сердиться.

— При таких обстоятельствах на тебя никто не будет сердиться… Я хочу знать кое-что еще. Ты можешь выбросить пушку, не выбрасывая человека?

Смит подумал.

— Чтобы осталось больше пищи?

— Я не это имел в виду. Ты можешь убрать оружие, не причиняя вреда человеку?

— Я не причиню ему вреда. Я уберу оружие, а человека просто остановлю. Ему не будет больно. Он просто дематериализуется. Пища останется в целости.

Харшоу вздохнул.

— Я так и знал. А ты можешь просто убрать оружие? Не останавливать человека, не убивать его, а убрать только оружие — и все. Человек же пусть живет дальше.

Смит подумал.

— Это, конечно, легко. Но если я оставлю его в живых, он убьет Джилл. Я так понимаю.

Харшоу снова почувствовал, что этот невинный младенец отнюдь не младенец и далеко не невинный. Он представитель культуры, во многом значительно опередившей человеческую. И эти наивные речи говорит сверхчеловек. Харшоу ответил, осторожно подбирая слова:

— Майк, если наступит момент, когда нужно будет сделать что-то, чтобы помочь Джилл — обязательно помоги ей.

— Да, Джабл, я помогу.

— Не обращай внимания на пищу или на что-нибудь другое. Защищай Джилл.

— Я всегда буду защищать Джилл.

— Хорошо. Допустим, человек навел оружие… даже нет, он просто держит его в руке. А ты не хочешь его убивать. Тебе… нужно только убрать оружие. Ты можешь это сделать?

Майк помолчал.

— Мне кажется, я понял. Оружие — плохая вещь. Но оно может понадобиться человеку, чтобы защитить свою жизнь. — Он еще поразмыслил. — Да, могу.

— Хорошо, Майк, я покажу тебе оружие. Это — плохая вещь.

— Я сделаю так, что оно исчезнет.

— Только не сразу.

— Не сразу?

— Нет. Я подниму оружие и направлю его на тебя. Прежде, чем оно посмотрит тебе в глаза, убери его. Но ничего не делай со мной: не останавливай, не убивай, не убирай в никуда.

— Что ты, брат Джабл! Я не хочу, чтобы ты пропал. Я надеюсь, что, когда ты дематериализуешься, мне позволят съесть твое тело. Я буду ценить и любить каждый твой кусочек, чтобы полностью познать тебя.

Харшоу с трудом подавил рвотный рефлекс:

— Спасибо, Майк.

— Я должен благодарить тебя, брат. А если мне придется дематериализоваться раньше, я надеюсь, что ты найдешь меня достойным познания. И разделишь меня с Джилл. Я надеюсь на это.

Харшоу посмотрел на Джилл. Ее лицо было безмятежно, и Харшоу подумал, что это профессиональное. Он торжественно произнес:

— Я разделю тебя с Джилл, — и добавил: — Однако, мне кажется, никому из нас не стоит в ближайшее время идти на мясо. Сейчас я покажу тебе оружие. Ты должен ждать моего сигнала, а потом будь осторожен, потому что я еще не готов дематериализоваться. Мне еще очень много нужно сделать.

— Я буду осторожен, брат.

— Отлично. — Харшоу открыл ящик стола. — Смотри, Майк. Видишь пистолет? Я беру его в руку. Ничего не делай, пока я не скажу.

Харшоу вынул из ящика пистолет. Такие носили полицейские полвека назад.

— Приготовься, Майк! Давай! — Харшоу прицелился в Смита.

Рука Харшоу оказалась пустой. Джабл почувствовал, что его трясет, и решил прекратить опыты.

— Великолепно! — сказал он. — Я и прицелиться не успел, а у тебя уже готово!

— Я счастлив.

— Я тоже. Дюк, это попало на пленку?

— Да.

— Отлично. — Харшоу вздохнул. — Все, ребята, разбежались.

Энн попросила:

— Босс, расскажете мне потом, что засняли камеры?

— А ты сама не хочешь посмотреть?

— Что вы! Я не имею права смотреть фильм о том, чему была Свидетелем. Мне просто интересно, насколько верно я передала происходящее.

— О’кей!

Глава 13

Все ушли. Харшоу стал давать распоряжения Дюку.

— Что ты такой кислый?

— Босс, когда этот вурдалак свалит отсюда?

— Вурдалак? Ах ты, деревенщина!

— Пусть деревенщина. Зато у нас в Канзасе людоедство не в чести. Пока он отсюда не свалит, я буду есть на кухне.

Харшоу произнес ледяным голосом:

— Что ж, Энн хватит пяти минут, чтобы выписать тебе расчет. На сборы тебе должно хватить десяти.

Дюк устанавливал проектор. Он отложил взятую было в руки кассету с пленкой и сказал:

— То, что я говорю, не значит, что я собираюсь уходить.

— Для меня значит.

— Почему, черт возьми? Я не первый раз ем на кухне!

— Дело в принципе. В моем доме никто не может отказываться есть за общим столом потому, что он не хочет сидеть рядом с кем-то из моих гостей. Я — представитель вымирающего племени джентльменов, а джентльмен, когда ему нужно, может быть тверже стали. Сейчас мне это нужно, и я заявляю, что не позволю невежественному и суеверному мужлану указывать мне, с кем мне сидеть за одним столом. Я делю свой хлеб с мытарями и грешниками, но не с фарисеями!

Дюк медленно произнес:

— Если бы вы были младше или я — старше, я бы вам этого не спустил.

— Пусть это тебя не останавливает. Я крепче, чем тебе кажется… На шум сбежится весь дом. Ты уверен, что справишься с Человеком с Марса?

— Да