Читать книгу - "Принеси мне их сердца - Сара Вулф"

– Дамы и господа, я счастлив видеть, как мало мест сегодня пустуют. Я все еще помню, как тридцать лет назад я был одним из немногих, кто присутствовал на благословении. А теперь храм полон. – Он широко улыбается. – И это доказательство того, что свет можно отыскать даже во тьме – свет может родиться даже из войны.

По рядам идет шепот, куда более тихий, чем во дворце. Странно осознавать, что в Ветрисе до Пасмурной войны приверженцы Старого и Нового Богов мирно сосуществовали. Глядя на происходящее сейчас, ни за что не подумала бы.

– Скоро может наступить время, когда такой свет понадобится, – продолжает Гавик. – Даже сейчас ведьмы стучатся в наши двери. Я счастлив сообщить, что Багровая Леди только за последние две недели не дала вторгнуться в Ветрис пятерым ведьмам. Как подумаю, что они могли затеряться на улицах, если бы не энциклопедисты и их изобретение, – он театрально вздрагивает, – ужас пробирает от этой мысли.

– Фанатик он, конечно, знатный, – бормочу я, – но актерские навыки слабоваты.

И’шеннрия даже не пытается остановить меня толчком в бок или взглядом. И это признак того, что она расстроена по-настоящему.

– Но этот страх придает нам силы. – Гавик сжимает кулак, осторожно касаясь им золотого глаза Кавара. – Благодаря Его знанию мы одолеем… мы смогли одолеть ведьм. Пятеро ведьм было обнаружено за последние две недели, еще две – за предыдущие две недели и одна – за неделю до тех двух.

Шепот быстро становится тревожным. Багровая Леди и правда работает, и все-таки он им лжет, но зачем? Чтобы посеять панику?

– Несмотря на все усилия, они поднимаются вновь, их мерзкая магия возвращает их из бездны! – грохочет Гавик. – Мои стражники и энциклопедисты работают день и ночь, чтобы обеспечить вашу безопасность. Многие из вас присутствовали на ордалиях и видели собственными глазами – как много язычников необходимо вразумить, сколько их пробирается за нашу великую стену. Истинный покой будет лишь иллюзией до тех пор, пока в Каваносе остается в живых хоть одна ведьма!

Мои кишки скручивает, когда я слышу, как некоторые придворные радуются этому. Лица короля и королевы остаются бесстрастными, но на лице Люсьена проступает гнев. Гавик, наоборот, выглядит крайне довольным собой.

– Надеюсь, Кавар поможет нам и очистит страну от их присутствия своим стремительным возмездием!

Радостный гул нарастает и резко стихает, как только Гавик уступает центр сцены верховному жрецу, высокому пожилому мужчине в белой рясе и чудной шляпе с подвесками в виде хрустальных колокольчиков по бокам. Он поднимает свою старческую руку в пятнах, и арфисты снова начинают играть. Жрецы в зале заводят песнопение, голоса звучат в самых удивительных и необычных местах, очевидно, для лучшей акустики. Верховный жрец подносит к губам одну из тех медных трубок, которые Гавик использовал во время очищения, и начинает петь. Несмотря на возраст, голос у него сильный и глубокий. Не стану отрицать, звучит красиво, величественно, но в то же время жутковато. Так не похоже на ведьм – они никогда не восславляют своего бога пением, лишь говорят с ним.

– Не узнаю язык, – шепчу я И’шеннрии. Она отрывает взгляд от алтаря.

– Старый ветрисианский, – тихо шепчет она. – Еще тех времен, когда первый д’Малвейн взошел на трон. С помощью ведьм, разумеется.

– Ведьм?

И’шеннрия продолжает так тихо, что за пением жрецов ее слова почти невозможно различить.

– Самый страшный секрет Ветриса заключается в том, что д’Малвейны сами являются колдунами.

– Но сейчас ведь уже нет?

– Уверена, ты в курсе, как ими становятся.

На этом разговор заканчивается, и она отворачивается, притворяясь, что благоговейно слушает песню верховного жреца. Конечно, я в курсе – я ведь читала книги Ноктюрны. Основное условие – ведьмовская кровь, передаваемая от родителей к детям. Ребенок-колдун, вырастая, не способен превратиться в ведьму сам по себе. Магию нужно получить от чего-то такого, что книги называют «Древом». Возможно, именно это Дерево И’шеннрия теребит на четках прямо сейчас? Но здесь книги напускают туману – никаких деталей о том, как небольшое лесное деревце способно даровать ведьме магическую силу. Так что, несомненно, речь о своеобразной метафоре, обозначающей магическую церемонию.

Я наблюдаю за Люсьеном: его темные глаза прожигают дыру в алтаре. Если И’шеннрия знает, что д’Малвейны раньше были ведьмовским родом, значит, и ему это известно. И уж конечно известно королю Срефу, который позволяет Гавику зачищать собственный народ.

Пение обволакивает, и, несмотря на жестокости Гавика, которые он совершает, прикрываясь именем Кавара, я обнаруживаю, что молюсь. Только не Новому Богу, а мертвым. Моим родителям.

«Этот город убьет меня, едва я посмею показать зубы. Если такое случится, и я увижу вас в загробной жизни, надеюсь, вы сможете простить все, что я натворила. По отношению к вам. И к тем бандитам. Даже к этому нелепому принцу, которого мне придется утащить за собой во тьму».

– Огонь!

Спокойствие в храме рушится. В распахнутые двери врываются крики, испуганные вопли о магии и огне. Гавик реагирует мгновенно, приказывая нескольким стражникам следовать за ним. Едва он уходит, господа начинают испуганно перешептываться, и лишь король Среф сохраняет невозмутимость. Королева Колисса выглядит совершенно потерянной, как и Люсьен. Костяшки пальцев И’шеннрии белеют.

– Сегодня? Вот ублюдок, – бормочет она.

– Что сегодня? – спрашиваю я. – Что происходит?

Некоторые аристократы позволяют любопытству взять верх над страхом и направляются к выходу из храма. Их восклицания, полные шока и ужаса, лишь подстрекают остальных, включая принца Люсьена, выйти и посмотреть, что происходит. Я встаю, но И’шеннрия останавливает меня, схватив за рукав.

– Будь осторожна, – выдавливает она.

Я приближаюсь к толпящимся у выхода из храма и вытягиваю шею, чтобы разглядеть происходящее поверх голов. Я слышу это прежде, чем вижу, – рев гигантского пожара, гортанный и полный ярости. Но языки пламени вовсе не красные, а насыщенно черные, как ожившие тени. Темный огонь окружает храм плотным кольцом – поглощая стоги сена, покинутые продуктовые лавки, груды бочек и ящиков. Я вздрагиваю – огонь того же цвета на протяжении трех последних лет я каждый день наблюдала в очаге Ноктюрны. Гавик со своими стражниками отчаянно пытаются гасить огонь ведрами воды из ближайшего насоса, но пламя ничуть не уменьшается.

Господа лихорадочно шепчут:

– Черный огонь, не подвластный воде? Не может же это быть…

– …ведьмовской огонь, использовавшийся против нас во время войны…

– …как тот, что уничтожил Рейвеншаунт…

Рейвеншаунт. Разрушенный замок, который И’шеннрия показывала мне по дороге в Ветрис, ее родовое имение. Не потому ли она не пошла со мной, что ей невыносимо видеть этот ужас вновь? Но, проклятье,