Читать книгу - "Новый порядок - Хелен Харпер"

Это не вопрос. Это подтверждает, что он уже был полностью проинформирован о моей ситуации. Я вздыхаю.

— Да. Немного.

— Что ж, — говорит он, — есть несколько разных подходов, которые мы можем использовать. Наиболее эффективным были бы регулярные сеансы когнитивно-поведенческой терапии.

— Звучит отвратительно, — перебиваю я с нервным смешком.

Он не улыбается в ответ.

— Нет гарантии успеха, но я могу заверить вас, что это совершенно безболезненно. Мы можем начать прямо сейчас. Хорошо, что вы всё ещё ведёте исключительно ночной образ жизни, так как по вечерам я свободен.

Я пристально смотрю на него.

— О скольких вечерах мы говорим?

— О, я думаю, что для начала каждый день.

— У меня нет времени сидеть с вами каждый день!

— А чем ещё вы занимаетесь?

«Ищу лекарство от вампиризма, о котором никто в мире трайберов никогда не слышал, и разыскиваю похищенную женщину, чтобы сердце моего друга не разбилось вдребезги во второй раз», — хочу сказать я.

— Вы упомянули, что есть другие способы лечения?

— Есть лекарства. Я не думаю…

Я энергично киваю.

— Да. Звучит заманчиво, — мне потребуется всего две секунды, чтобы проглотить таблетку. В данный момент у меня нет времени ни на что другое.

— Пока мы полностью не диагностируем ваши проблемы, я не верю, что препараты — это хорошая идея.

— Что тут диагностировать? У меня посттравматическое стрессовое расстройство. Накачайте меня лекарствами.

Моё отношение его не впечатляет.

— Четыре сеанса в неделю и лекарства.

— Один сеанс в неделю.

Он качает головой.

— Три.

— Два.

— По рукам, — он щёлкает пальцами. У меня такое чувство, что меня только что надули. Он лезет в свой портфель и достает маленькую белую коробочку. — Это топирамат, — я делаю движение, чтобы взять его, но он отводит руку в сторону. — У вас могут возникнуть некоторые побочные эффекты.

— Например, какие?

— Агрессия. Тошнота. Гиперчувствительность.

— То есть, всё то, что он должен вылечить.

— Запор. Облысение. Амнезия.

Я делаю глубокий вдох.

— И ещё кое-что в придачу.

— Анемия…

— Как, чёрт возьми, выглядит вампир с анемией?

Он открывает рот, чтобы ответить, но я поднимаю руку.

— Я понимаю. Существует множество потенциальных побочных эффектов. Терапия хорошая. Препараты — это плохо, — он кивает. — Отдайте мне лекарство.

Он протягивает мне коробочку.

— Завтра вечером в девять часов.

— Я не…

Я встречаю суровый взгляд.

— Хорошо, док. Завтра вечером.

— Встретимся в атриуме, — он встаёт и направляется к двери, пока я перевариваю его слова.

— Подождите! Мы не можем встретиться там! Я не могу вернуться в особняк Монсеррат после…

Слишком поздно — он уже ушёл. Я раздражённо стискиваю зубы. Может, я и восстановила дружеские отношения с Майклом, но демонстрировать свою жалкую задницу в особняке после того, как я сбежала, вряд ли понравится остальным членам Семьи Монсеррат. Я всё ещё хмурюсь, когда О'Ши возвращается.

— Доктор ушёл? — разочарованно спрашивает он.

— Да, — я беру ключи от машины и телефон. — Я тоже ухожу.

— Можно мне с тобой?

— Нет. Я возвращаюсь к своим секретным делам, — я тычу пальцем в его сторону. — Знаешь, ты прав.

Он улыбается.

— Я всегда прав. Хотя в данном контексте ты имеешь в виду…?

— Хранение секретов. У тебя длинный язык.

Он обезоруживающе улыбается мне. Я закатываю глаза, оставляя его наедине с гнусными планами, которые он вынашивает, чтобы возместить свои потери прошлой ночью. Я предпочту не знать.

* * *

Менее чем через час я подъезжаю к офису «Улиц Пламени». Очевидно, что компания предъявляет высокие требования к своим сотрудникам, потому что, несмотря на поздний час, из здания уходит и приходит много людей. Я использую свою камеру телефона, чтобы сфотографировать как можно больше сотрудников, а затем сравниваю их с распечатками, которые есть у меня на веб-сайте компании. Опыт подсказывает, что новички, пытающиеся продемонстрировать свою компетентность, будут уходить последними, поэтому когда лица, перечисленные в списке менеджеров среднего звена, сменяются другими, которые не настолько важны, чтобы упоминаться на страницах с персоналом, я понимаю, что пришло время действовать.

«Улицы Пламени», будучи технологической компанией, больше заботится о защите от человеческих угроз, а не от трайберов. Большинство крупных технологических компаний не беспокоятся о заклинаниях проникновения, которые устанавливают полиция или такие компании, как «Магикс». Они, вероятно, тратят гораздо больше времени, беспокоясь о таких людях, как Rogu3, чем о вампирах вроде меня. Тем не менее, мне всё равно нужно быть осторожной в том, как я собираюсь проникнуть внутрь. Я жду, пока не замечаю подходящего человека: худощавого парня лет двадцати с небольшим, одетого в футболку с изображением кота. Внизу, заглавными буквами, написано «Потерялся. Пожалуйста, верните Эрвину Шрёдингеру живым и мёртвым». Он слегка спотыкается, выходя из вращающихся дверей, и бросает взгляд на тротуар, словно ожидая увидеть банановую кожуру. Он просто идеально подходит. Как только он неторопливо направляется по улице, я выхожу из машины и следую за ним.

Лавируя между другими работавшими допоздна людьми, я быстро иду, пока не оказываюсь всего в метре от него. Я слышу, как он напевает какую-то вариацию темы «Звёздных войн». Я опускаю голову и держу руки вдоль боков на тот случай, если он оглянется. Мне не стоило беспокоиться. Дойдя до первого перекрестка, он ждёт, пока переключится светофор. Я останавливаюсь рядом с ним и достаю телефон. Мои ключи падают на тротуар. Раздражённо зашипев, я наклоняюсь, чтобы поднять их. Моя несчастная жертва делает то же самое, и мы стукаемся головами.

— Ой! — я потираю лоб, пока он ругается. Затем выпрямляюсь и прискорбно улыбаюсь. — Спасибо.

Он начинает улыбаться мне, но вдруг замечает, что красноту в моих глазах. Он кашляет и заикается.

— П-простите.

— Всё в порядке. Это была моя вина, — я держу болтающиеся ключи на одном пальце. — Надеюсь, вы не ушиблись.

Он слегка дрожит и поворачивается лицом к потоку машин. Как только машины останавливаются, он бросается прочь, стараясь держаться как можно дальше от меня. Я разворачиваюсь, засовывая руки — и его бумажник — в карманы, и быстро ухожу, надеясь, что он не заметит, как его карман только что обчистили. Я нахожусь примерно в шести метрах от него, когда достаю его бумажник и просматриваю его содержимое. Его служебное удостоверение вместе с его улыбающейся фотографией и номером семнадцать вложено на самом видном месте. Я прячу его в ладони.

Когда я возвращаюсь в офис «Улиц Пламени», я слишком восхищена своими навыками, чтобы заметить женщину впереди, которая раздаёт листовки и пытается остановить пешеходов, пока не становится слишком поздно. Она улыбается мне.

— Привет! Я Робин Гефен, и сегодня я хотела бы занять пять минут вашего времени,