Читать книгу - "Голубая ива - Дебора Смит"

Они прошли мимо смесителей и остановились у огромного стеллажа, заполненного не обожженной еще керамикой.

— Там… первая продукция! — прокричал Артемас.

Сунув руки в карманы, Джеймс с интересом рассматривал изделия. Стеллаж был заполнен пустыми керамическими конусами, изящными и совершенными, около двух футов шириной и трех высотой. Произведенные по новой технологии, они выдерживали сильное нагревание и давление. Ракеты с такими конусами становились неуловимыми для радаров.

Артемас внимательно наблюдал за реакцией брата. Ведь они помогали создавать смертоносное оружие! Ракеты, усовершенствованные с их помощью, способны унести много жизней, но они могут и помочь сохранить мир и паритет в хаотическом, сложном мире.

— Они чертовски хороши, — с гордостью произнес Джеймс. — Мы, похоже, преуспеем.

Артемас не удивился прагматизму брата. Джеймс воспринимал мир только в белых и черных тонах, дипломаты в нем были менее важны, чем генералы. Артемасу же он представлялся лабиринтом противоречий и компромиссов, с запасными путями и смертельными исходами, где гордость и принципы в любой момент могут быть отброшены.

— Я не хочу других вовлекать в это, — резко бросил старший брат.

— Почему? — удивился Джеймс.

— Потому что не хочу, чтобы наше имя ассоциировалось с военными поставками. Эти капиталовложения фактически начало конца. Лучше найдем применение керамике в электронных цепях и медицинском оборудовании, сосредоточимся на построении безопасной финансовой базы для «Коулбрук чайна» и филантропии — пусть имя Коулбрук станет известно среди гуманитариев, этому посвятят себя Майкл и Элизабет после учебы. Касс всегда больше интересовалась китайской компанией, посему будет заниматься фарфором.

— А Джулия? — поинтересовался Джеймс.

— Тайфун Джулия найдет себе место, коснувшись земли. С ее-то интересом к менеджменту!

Джеймс задумчиво замолчал.

— А я? Где пригожусь я?

— Здесь.

Братья поднялись по стальной лестнице в комплекс офисов на веркнем этаже и остановились в пустом коридоре. Артемас жестом указал на керамический завод внизу:

— Можешь считать, что этот проект твой.

— Но у меня нет нужных связей.

— Ничего, я позабочусь о политике, ты займешься производством.

Джеймс сверкнул глазами.

— Используя твое влияние, нам удастся получить крупные заказы. Я чертовски уверен в успехе. — Он с сомнением взглянул на Артемаса. — Обратись к сенатору, он наверняка может помочь.

Артемас отвернулся и подошел к окну. Джеймс осторожно спросил:

— Ты женишься на Гленде де Витт?

Артемас похолодел:

— Вероятно.

— Ты счастлив с ней?

— Да.

— А женился бы на ней, если бы у тебя был выбор?

Артемас стукнул кулаком по раме, обернувшись, кинул злой взгляд на Джеймса. Он никому не рассказывал о своем разговоре с сенатором.

— На что ты намекаешь?

— На то, что ты готов пожертвовать личной жизнью ради будущего семьи.

— Никогда не поднимай эту тему, и чтобы я ничего не слышал по этому поводу от остальных. Это мое личное дело, и сомневаться в моих чувствах весьма несправедливо по отношению к Гленде. Я никому не позволю обижать ее, тем паче усомниться в ее месте в моей жизни.

Джеймс приблизился и положил руку ему на плечо. В глазах Джеймса застыли восхищение и признательность:

— Ты не понял. Я не сомневаюсь в твоей искренности, я предлагаю тебе свою поддержку. Все, что касается будущего «Коулбрук интернэшнл», имеет очень большое значение. Я никогда не сомневался, что интересы семьи для тебя превыше всего. Ты никогда не позволишь нам споткнуться, поэтому мы никогда не позволим споткнуться тебе.

— Забудь о том, что я сказал.

Джеймс кивнул, Артемас смягчился, но смотрел все так же гордо.

* * *

— Подпиши. — Тетя Мод с материнской любовью похлопала Лили по плечу.

Руки Лили тряслись. Все вокруг стало расплываться: слишком темно, слишком тесно и душно в этом офисе! Она смотрела пустую графу контракта, где через мгновение будет стоять ее подпись. Мистер Эстес и его адвокат молча ждали. Словно стосорокалетнюю историю Маккензи можно предать забвению простым росчерком пера!

Она закрыла глаза, представила, как рвет контракт и выскакивает на улицу. А там… ее уже ждет Артемас, он утрясет недоразумение, даст ей заем, и они погорюют вместе о родителях. Она успокоится в его объятиях.

Но когда она открыла глаза, контракты все еще лежали перед ней. Артемас забыл ее… хуже, намеренно игнорировал ее. Не осталось больше никакой надежды и никакого времени в запасе.

Внутри все сжалось. Надо собраться, прекратить эту унизительную сцену.

«Я когда-нибудь верну свой дом. И расквитаюсь с Артемасом».

Она поставила подпись на толстом документе, затем подписала все копии.

— У вас в запасе еще два месяца. — Мистер Эстес чувствовал себя превосходно. — Джо не вернется сюда до мая. Тетя Мод погладила ее по голове.

— Летом ты побудешь у меня, а осенью поступишь в колледж в Атланте. Подумай как следует, Лили, у тебя после уплаты долгов за ферму кое-что еще останется.

Лили выбежала из офиса на улицу. Глоток свежего воздуха отрезвил ее, она окинула взглядом город, который основали ее предшественники: маленький кирпичный суд помогали строить сыновья Элспет, за библиотеку боролась ее прабабушка, кто-то из дальних родственников посадил кизил вокруг площади.

Она сидела на деревянной скамье у какого-то магазина и чувствовала себя опустошенной.

«Я продала историю моей семьи, и в этом виноват Артемас Коулбрук».

* * *

Артемас выскользнул из кровати и открыл жалюзи; первые майские лучи проникли в глубь темного пространства. Перед ним открылась величественная панорама арочных стальных мостов, промышленных зданий и офисов, развернувшихся в лабиринте узеньких улочек на противоположном берегу реки.

Сегодня Элизабет возвращается домой. Доктора уверяют, что она уже способна обойтись без поддержки Касс и Джулии. Летом она вернется в колледж и получит степень бакалавра. Артемас закурил. Элизабет все еще отказывалась обсуждать с кем-либо из семьи причины, приведшие к инциденту. Он вынужден был поверить заключению психиатра о ее душевном здоровье.

Теперь ему следовало с головой уйти в работу, пытаясь по возможности присмотреть за Элизабет.

Раздалось какое-то шуршание. Оказывается, Гленда шевельнулась во сне и что-то забормотала. Он накрыл ее узкие плечи черным покрывалом и успокоился. Девушка казалась бледной и маленькой в его огромной кровати посреди спартанской комнаты.