Читать книгу - "Дама его сердца - Патриция Поттер"

Какой же он дурак, никчемный мечтатель, грезящий наяву! Выстрел раздался в тот момент, когда он ехал, погрузившись в мысли о Джэнет и об их последнем поцелуе. Как он мог поступить так неразумно, эгоистично? Однако в лунном свете ее лицо казалось таким манящим! Нил тогда сразу же пожалел, что поцеловал ее, но не было сил устоять. И теперь он всю жизнь будет помнить вкус ее губ и как она всем телом прижалась к нему. Ему даже показалось, что они могли бы пожениться и жить вместе, не заводя детей. Однако что это за брак без самой сокровенной близости, без физической любви?

Вот над этим он и размышлял, когда раздался выстрел и его сразила пуля.

Утренний туман рассеялся, и стали видны горы, обманчиво безмятежные на вид, поросшие вереском и чертополохом. Нил услышал шаги и задержал дыхание. Кто-то пнул его в ребра и сказал:

— Еще живой. Прикончить?

— Сначала обыщи. Женщина сказала, что у него есть деньги.

Нил лежал насколько мог неподвижно, затаившись и закрыв глаза. Чьи-то руки обшарили его и нашли потертый кошелек с мелочью.

— Мало! Да еще две карты. А говорили, что будет хорошая пожива.

Нил услышал, как подошел еще один. Наступило молчание, а потом чей-то голос удивленно произнес:

— Червонная дама и пиковый валет? Голос выдавал человека образованного.

Кто-то опять пошевелил его под ребра носком сапога, на этот раз повежливее.

— Если ты еще жив, открой глаза, иначе я проткну тебя ножом.

Нилу ничего не оставалось, как открыть глаза.

— Кто вы? — спросил неизвестный.

Одет он был как крестьянин, но лицо выдавало натуру незаурядную. По щеке к подбородку сбегал шрам, отчего казалось, что человек все время усмехается краем рта. Темно-русые волосы были завязаны сзади косичкой. На вид ему было около сорока, но из-за шрама точно определить возраст трудно. Глаза темно-голубые.

Нил хотел пошевелиться, но боль стала адской. «Мушкетная пуля, — подумал он. — И засела где-то глубоко».

— Кто вы? И должен предупредить: ваша жизнь зависит от вашего ответа.

— Нил Форбс.

— Вы Брэмур?

— Да.

— Дьявол меня побери! — Незнакомец наклонился, перевернул Нила и довольно бережно расстегнул его плащ и сюртук.

Потом, вынув нож, распорол окровавленную штанину.

— Одна пуля попала в бедро.

— И что из этого следует? — спросил второй. — Почему его нельзя прикончить?

— У меня для этого есть свои резоны, Берк, — ответил человек со шрамом. — Помоги мне оттащить его от дороги. Вообще-то больше дураков нет ездить по ней ночью, но кто знает…

Если бы Нил не чувствовал себя так ужасно, ему бы не понравилось, что его причислили к дуракам. Он не знал, почему упоминание о титуле изменило первоначальные кровожадные намерения человека со шрамом, но ссориться с ним сейчас было ни к чему. Ему еще столько надо сделать дел на земле и столько долгов уплатить до встречи с творцом!

— Вы сможете встать?

Нил попытался, но из раны хлынула кровь, и боль стала настоящей пыткой. Тем не менее он приподнялся, а русоволосый со шрамом взял его под мышки и поставил на ноги.

— Да вы увесистый! Берк, помоги мне.

Второй подошел к Нилу с другой стороны, и вдвоем они оттащили его от дороги. Боль, словно огонь, жгла все тело, в голове стучало молотом, но все же в мозгу его вертелись вопросы: что это за женщина, которая, очевидно, наслала на него убийц? И почему человек, пытавшийся его убить, теперь спасает ему жизнь?

— Достань мою фляжку, — сказал незнакомец Берку. — Я должен извлечь нулю.

— Зачем? Вы ведь только что хотели убить меня?!

— Я не знал, что вы Брэмур. Нам сказали, что едет какой-то английский богач с шотландским золотом в карманах.

— И вы стреляли, не зная точно, в кого?

— Но это лучше, чем самим быть застреленными. Или — повешенными. Да и денег у меня совсем не густо. Подошел Берк с фляжкой и мушкетом в руках.

— Дай ему глотнуть. Не хочу, чтобы его слышала вся английская армия.

— Кто вы? — спросил Нил.

— Человек, который пытается выжить, — ответил бандит с хорошо подвешенным языком. — У вас в кармане червонная дама и валет пик. Можете считать, что я — король.

— Король бандитов?

Человек пожал плечами и протянул фляжку:

— Глотните, и как следует, Брэмур. Боль будет адова.

Нил глотнул, и как следует. Он знал, что ему предстоит.

Нестерпимая боль накатывалась волнами, так что иногда он терял сознание. Да и крови он потерял слишком много. Голос убийцы и благодетеля звучал все глуше и отдаленнее. Между зубами ему вставили деревяшку, и он покорно ее стиснул, как было сказано. А потом глаза его застлал кровавый туман, и Нил погрузился во тьму.

Брэмур уехал, и Джэнет гадала, вернется ли он когда-нибудь. Он даже не попрощался… Неужели можно так не верить кому-то и одновременно отчаянно желать этого человека?

Люси доложила, что рано утром маркиз встречался с Реджинальдом. Горничная слышала, как Реджи что-то выкрикивал, но слов не разобрала. А голоса Брэмура вообще не было слышно, а это означало, что он не кричал. Но он никогда не кричит. Почему? От равнодушия?

Джэнет понимала, что надо принять его предложение помощи и извлечь из него максимальную пользу. Он мог обеспечить ее свободу и возможность произвести в Лохэне перемены к лучшему. Он мог дать ей все, чего бы она ни попросила. Но он не мог ей дать то, чего она жаждала.

Джэнет выбранила себя за жадность. Месяц назад она и мечтать не смела о том, что имеет сейчас. И прежде всего у нее есть ее дети. Но она не могла не вспоминать и о понесенных за эти годы потерях. Отец, брат Александр, друзья. Сколько их было — и все ушли! Некоторые пали при Куллодене. Других согнули в бараний рог, они испытали гонения и со стороны англичан, и со стороны своих же соотечественников. Так почему же отсутствие одного предателя-шотландца причиняет ей боль?

Сегодня она встала позднее, чем обычно, — когда ее разбудил голодный крик Колина, давно уже рассвело.

Джэнет позавтракала вместе с девочками, стараясь спокойно отвечать на вопросы: «А тот джентльмен уже уехал?», «А когда он снова приедет?» Странно, однако: девочки огорчились, что он уехал, не попрощавшись с ними. Затем она пошла проведать, что делает Тим, и обрадовалась, увидев в конюшне Кевина.

— Тим сказал, что вы меня спрашивали, — сняв шапку, обратился к ней Кевин.

— Да, спрашивала и очень рада снова тебя видеть. И запомни: никто, кроме меня, не может тебя уволить.

— Я вчера видел в деревне Макнайта, пьяного. Говорят, с тех пор как его выгнали, он все время пьет. Он сказал, что это вы, миледи, во всем виноваты и что он еще рассчитается с вами.