Читать книгу - "Счастье оптом - Ника Ёрш"

Следующий день прошел как в дурмане: ночью я очень плохо спала, а утром рано поднял Артёмка.

Дети восторженно рассматривали цвет моих волос, утверждали, что они стали словно шелковые и хвалили за стрижку. Я улыбалась, старалась уделить внимание каждому до отъезда и чувствовала острую вину за то, что снова собираюсь весь день провести вдалеке от них.

На завтраке меня закидали комплиментами все, кроме разве что отца. Тот сидел болезненно-бледным и неистово расправлялся блюдо в своей тарелке. Не ел, а кромсал вилкой и ножом. Будто ему туда врага положили, и он пытается расквитаться за все грехи. Впрочем, быстро утратив интерес к сим непонятным нам действиям, он молча встал и, не прощаясь, удалился в кабинет.

Жанна Михайловна за ним не пошла, но, чуть отойдя в сторону, позвонила Золоткову. Громко с ним поздоровавшись, она опомнилась, посмотрела на нас и дальше говорила тихо, — так, что нам слышно не было.

Меня разбирало любопытство, хотелось понять, что творится в этом странном семействе и, может быть тогда, понять, зачем нас всех пригласили. Чем руководствовался отец, когда стал разыскивать всех нажитых за долгие годы отпрысков? Чувством вины, страхом перед тем светом или желанием насолить жене? Если последнее, то что она могла натворить?

Столько вопросов, а ответов никто не давал. Я попыталась подойти к Жанне Михайловне, но она лишь отмахнулась, сказав, чтоб больше думала о себе и детях, а не беспокоилась о пустяках. При этом сама она выглядела опечаленной, а под ухоженными глазами залегли мешки, заметные даже после попытки тщательно спрятать их под слоем хорошего тонального крема.

Ближе к одиннадцати часам мне позвонила Хель и сообщила, что к ней меня отвезёт Лев. Сводный братец вызвался быть моим водителем, так как имел в городе дела. Так и случилось, Лёва — выглядящий безупречно в выглаженных светлых брюках и белой рубашке поло — отвез меня к офису Хельтруды, проводил до её кабинета, кивнул очень красивой девушке с ресепшна, поприветствовал её и сообщил, что пришли «свои».

Та улыбнулась ему и смущенно отвела взгляд, после чего начала яростно что-то печатать на клавиатуре. И все бы ничего, да только на повернутом в сторону кабинета мониторе светился лишь рабочий стол… Забыла, бедняжка, документ открыть.

— Эх, — почти шепотом сказала я, когда мы постучались и вошли к Хель. Та говорила по телефону и жестом дала понять, чтоб подождали тихонько. — где моя юность, когда я так же краснела при виде красавчиков?

— Спасибо за красавчика, — уловил главное Лёва. — Плюс тебе в карму, сестра.

Он растянул губы в ехидной улыбке, очень его украшавшей.

— Мне-то плюс в карму, а тебе минус, — заметила хмуро, — ты должен был, как хороший мальчик, напомнить, что годы моей юности еще не прошли. Что я еще о-го-го.

— И вам добрый день, — задумчиво отпивая кофе, поприветствовала нас закончившая разговор Хель. — Снова совращаешь мою секретаршу, Лёвчик? Ох, дождешься у меня!

— Я просто прошёл мимо, — сделал невинный вид парень, при этом яростно борясь с желанием улыбнуться. — И вежливо поздоровался.

— Вежливостью ты её и сразил, — кивнула Хель, — главное, чтоб не до состояния нестояния или беременности. Она мне еще нужна здесь. Ну а ты, Марго? Тоже сражена красотой мальчика?

— Безусловно, — я посмотрела на Лёву, прищурилась. — Хоть и ростом не очень, и в плечах мелковат, да и губы тонковаты… Но родственников не выбирают, приму братика любым.

— Губы и правда тонкие, — согласилась Хель, — и тщедушность фигуры ты зря подчеркиваешь этими футболочками в обтяг.

— Эй! — возмутился предмет обожания многих, но не наш. — Не стыдно вам? Вдвоём на одного. За что?

— Чтоб не заносило на поворотах, — Хель встала, взяла сумочку и пошла к выходу, продолжая: — Совратишь мне девочку, разобьешь сердце, она работать не сможет.