Читать книгу - "Неверный. (не) твои дети - Мила Гейбатова"

– В смысле? – тут не понял уже я.

– В прямом, – коротко сказал Вадим и повернулся к выходу. – Бывай.

– Стой! – я схватил его за локоть в порыве какого–то нездорового отчаяния, что постепенно овладевало мной на ровном месте. – Не уходи. Скажи хотя бы, что за машина, о которой говорила Катя? Я ничего не понимаю, но почему–то уверен, что мне очень важно понять.

– Если действительно важно, то поймешь, – Вадим равнодушно пожал плечами, – а если нет, то не поймешь.

Большего я от него не смог добиться, хоть и задержал еще на какое–то время пустыми расспросами и рассуждениями, на которые друг отвечал, как истинный юрист. Слов было много, но ничего конкретного по сути.

Но я ему все равно благодарен. Я бы, наверное, уже самому себе дал в нос и заблокировал телефонный номер, чтобы больше не доставал, а Вадим ничего, держится. Но теперь нужно самому до всего додуматься.

Что там у нас было, когда мы с Катей близко общались? Надеюсь, я не всю память уничтожил, пока был в ненормальном состоянии, переживая предательство Ники.

Ох ты ж, точно, Ника! Ника и папины нравоучения по поводу наследника. У нас все не получалось, хотя работа шла активная в эту сторону. И я не нашел ничего другого кроме как подстраховаться.

– Вот идиот! – стукаю себя по лбу. – Какой же я идиот! Если с одной никак не выстреливало, это не значит, что и с другой все было также.

Нет, я прекрасно понимаю, почему постарался забыть свои цели, все же перед Катей и Никой я был очень виноват. Но Катюша на том вечере, когда мы познакомились, была так прекрасна, постоянно смотрела на меня своими глазищами, что я быстро нашел отличную причину своим действиям.

– Баран. Импровизация до добра не доводит, – снова ругаю себя вслух.

Стоп. А что это я все о себе да о себе. Катя–то прекрасно знает, кто отец ее детей. Знает и молчит. И если это я, то она поступила по меньшей мере бесчестно, не сообщив мне ничего! Не один я в этой истории плохой. Точно не один.

И что там за машина? Кто–то чуть не задавил ее беременную? Но при чем тут я?

37

Утро начинается с переезда из гостиницы в квартиру. Слишком интересно жить в этом городе, чтобы уезжать домой, где все равно ничего не держит. Отцовский бизнес еще под прицелом, а с родителями мы всю жизнь рядом существуем, не успел я по ним соскучиться.

Насвистываю веселую песенку под нос, затаскивая свои скромные пожитки. Настроение отличное, как будто я снова молодой, и жизнь только начинается. Наверное, глупо вести себя подобным образом мужчине в моем возрасте, но я такой, какой есть. Отстаньте все от меня.

– Да, мама, – обреченно отвечаю на телефон.

Одна женщина в моей жизни незыблема и ни за что не отстанет.

– Влад, почему я тебя не вижу на встречах у адвоката и у нас дома? Отец отошел от первого шока, ему не помешала бы поддержка семьи. Да и тебе тоже, – мать с ходу принимается меня отчитывать.

– Потому что мне нечего делать рядом с адвокатом, он сам отлично справляется. Моя специализация - цифры, не юриспруденция, мама. А вас с папой не поймешь: то говорите «не ходи к нам, сынок, без тебя тошно», а то «где ты, неблагодарный, пропал».

– Ты так и не уехал? Все в своем студенческом городке прохлаждаешься? Неужели та модель, Катя, свободна? Твой друг Вадим вам больше не мешает? И ты узнал, от кого у нее дети? – мама вываливает на меня целую кучу вопросов.

Я бы сказал, очень знаковых и значимых вопросов.

– Да, не уехал. Ага, прохлаждаюсь. Непонятно, свободна ли Катя. И с Вадимом тоже не ясно. И нет, не узнал, но определенные подозрения у меня есть, – отвечаю матери на каждый вопрос с долей ехидства в голосе.

– И что? Какие подозрения? – в голосе мамы сквозит ничем неприкрытое нетерпение.

– А почему тебя это так волнует, мама? Позволь спросить. Ты даже ту женскую мелодраму про девушку из Марокко никогда не смотрела, в курсе существования которой даже я. А тут вдруг интересуешься совершенно чужой девицей хуже любопытных бабушек, которые сидят во дворе на лавочке и обсуждают каждую пролетающую мимо муху, не говоря уже о людях.

– Мне не нравится тон твоего разговора, сын, – мама подбирается, в ее голосе слышатся стальные нотки. – Мы с твоим отцом растили тебя в уважении к старшим.

– Вы растили меня в уважении к вам самим, остальные люди никогда никого особо не волновали, – прохладно отбриваю мать.

– Ладно, не хочешь, не говори. Я всего лишь попыталась наладить общение между нами, а то ты со своим разводом норовишь с собственными родителями сжечь все мосты, а так нельзя, – мама седлает обвинительного коня, она любит эту тактику, когда основная не срабатывает. – Ты меня очень сильно огорчаешь, мало нам проблем с бизнесом твоего отца, переживаний за твой неудавшийся брак, так еще и ты даже словами не оказываешь поддержку!

– Хватит, мам, я оказываю, не начинай. Как будто у нас в семье принято распускать нюни друг с другом. А вот хладнокровно разбираться с конкурентами у нас всегда приветствовалось, я это еще с детского садика уяснил. И, быть может, ты мне расскажешь, почему Катя, та самая модель, которую ты якобы знаешь, как дочь своей знакомой, утверждает, что моя семья пыталась ее беременную сбить машиной?

Надоело мне ходить вокруг да около, как еще можно докопаться до правды, если не задавать прямые вопросы?

– Гхм, – в трубке наступает секундное провисание, но мама не была бы собой, если бы не нашла, что ответить, – возможно, потому что беременные весьма впечатлительные особы? Им может показаться, что угодно. И, знаешь, я даже рада, что эта дурочка сейчас с детьми, а не без них. Выясни, твои они или нет, раз все равно снова завис с этой моделькой, чуть не разрушившей твой брак.

– Мой брак и без Кати рушился с самого дня свадьбы, – отвечаю мрачно.

– Да какая разница! Влад, нужно думать, как дальше жить,