Читать книгу - "Плейбой - Ханна Грей"

бы меня за то, что я скажу это, но, черт возьми, кто-то должен, — она кладет голову на спинку дивана, грустно улыбаясь. — Знаешь, Эдди, не каждый хоккеист такой, как Ник. Не каждый мужчина тоже.

— Знаю, — признаюсь я. — Но не хочу рисковать, — я проглатываю ком эмоций. — Я бы ни за что не поменяла роль мамы, даже если, наверное, была не готова, когда она появилась на свет, — я бросаю взгляд на комнату, убеждаясь, что Айла все еще там и не слышит меня. — Но быть достаточно безрассудной, чтобы завести ребенка с человеком, который бросил меня и никогда не оглядывался назад? Это разрушило меня, мама. В тот день, когда я призналась, что беременна, и он сказал уйти и никогда не возвращаться… я никогда не чувствовала себя настолько одинокой. Я не могу повторить это снов, — взгляд по-прежнему направлен на Айлу, играющую в комнате с открытой дверью. — И даже если бы хотела, я не могу рисковать ради нее. У нее будет достаточно боли, когда она станет старше. И я, очевидно, плохо разбираюсь в людях, потому что никогда в жизни не могла себе представить, что Ник сделает то, что сделал.

Правда в том, что я беспокоюсь о будущем каждую секунду каждого дня. Она маленькая сейчас. Она не понимает, что такое быть брошенным. Однажды Айла спросит, почему была недостаточно хороша, чтобы он остался. Будет нести этот груз всю жизнь, и я ничего не могу сделать, кроме как стараться любить ее достаточно за нас двоих. Но все равно я в ужасе от того, что этого будет недостаточно, и она начнет винить себя.

— Я понимаю твои опасения. Действительно понимаю, — мама касается моей руки. — Но жизнь слишком длинная, чтобы быть в одиночестве. И нелепо прятать такое прекрасное сердце от мира, — она улыбается. — Но однажды… однажды я знаю, что ты будешь готова.

— Может быть. Поживем-увидим, — говорю я, не веря собственным словам.

Кэм

Пот заливает лицо, стекает по вискам. Взгляд скользит по циферблату. Двадцать восемь секунд.

Игра вот-вот закончится.

Кажется, что немного времени, чтобы держать их под контролем, но за двадцать восемь секунд может произойти столько всего. Мы ведем всего на один гол. Если сравняют счет до финального свистка, нас ждет овертайм14. Парни выложились по полной. Знают, что эта игра очень важна для тренера, и желание победить горит ярче, чем когда-либо. Но в овертайм может случиться что угодно. А нам этого не хочется. Хочется поставить точку здесь и сейчас. Хотя, если честно, я бы предпочел, чтобы игра была завтра, а мы разгромили их в первом матче. Но, полагаю, выиграем мы сейчас или проиграем, завтра, когда снова встретимся с ними на льду, мы обуемся в коньки и покажем им, что такое ад.

Я безумно благодарен вратарю, Уотсона Джентри. В прошлом году он был первокурсником, и хотя сильнее основного вратаря, предыдущий тренер отказывался часто выпускать его. В этом году он занял место основного, и просто уничтожает всех. Сейчас я не хотел бы видеть на воротах никого, кроме него.

Кейд Хафф, защитник, проезжает мимо меня перед вбрасыванием15.

— Давай, Харди, закончим этот вечер, чтобы могли убраться отсюда к черту и отпраздновать.

Я стучу клюшкой по его и ухмыляюсь.

— Звучит как план.

Я вбрасываю против самого Ника Пеллетье. Киваю тренеру, давая понять, что все контролирую. Что бы этот ублюдок ни сделал, чтобы ранить Эддисон, он заплатит за это, когда я унижу его и команду. Он весь вечер сидел на хвосте, и, как я заметил в видеозаписи игры, играет грязно.

— Будь готов, Харди, — усмехается он.

— Знаешь, что чертовски забавно? — говорю я, ухмыляясь. — Твоя мама сказала то же самое вчера вечером.

— Иди к черту.

— О, не волнуйся, сынок, — я подмигиваю. — Трах был чертовский дикий.

Его ноздри раздуваются, и даже сквозь забрало я вижу, как Ник закипает от злости. Его рот открывается, чтобы что-то ответить, как раз в тот момент, когда начинается игра.

Одно я понял, играя: никогда не помешает забраться в голову противнику. Особенно в такие решающие моменты, как этот.

Прежде чем Ник успевает опомниться, моя клюшка вытягивается, захватывая шайбу. Он быстро врезается в меня, отчаянно пытаясь выбить ее из рук, но это бесполезно, так как я ухожу от него, отправляя шайбу прямо к Хантеру. Хантер скользит с шайбой, а Линк, находящийся на другой стороне льда, следует за ним, и Линк бьет по воротам. Одно можно сказать о Линке: у него действительно, чертовски, хороший бросок.

И всего за семь секунд до конца игры мы увеличиваем отрыв еще на один гол. Они знают, что все кончено. И я не могу удержаться, чтобы не бросить на Ника Пеллетье самодовольный взгляд, когда качусь к команде, чтобы отпраздновать. Чертовски рад, что поставил на место человека, который ранил Эддисон. Даже если это не совсем исправит их отношения.

Тренер должен быть в восторге, но вместо этого, когда я смотрю на него, тот наблюдает за Ником Пеллетье, приближающимся ко мне. Тренер смотрит с недовольством, и хотя явно зол, на лице проступает еще одна эмоция, которую я никогда не думал увидеть.

Грусть.

И подумать только, придется повторить все это завтра.

— Может быть, ты и выиграл эту игру, Харди, — бормочет Пеллетье. — Завтра тебе не повезет.

— О, мы заберем еще одну победу. Только бы твоя мама не держала меня допоздна, — я поднимаю подбородок и уезжаю, с довольным выражением лица наблюдая за его хмурым взглядом.

Теперь нам просто нужно снова победить.

Глава 11

Эддисон

Время на лекции тянется бесконечно. Я едва ли не вслух вздыхаю — все, чего хочу, это оказаться дома, укутаться в плед и прижаться к моей крошке. Она, скорее всего, уже спит, но ведь есть шанс, что моя маленькая непоседа будет капризничать перед сном, и тогда я смогу прийти на помощь. В такие вечера, когда Айла никак не хочет успокаиваться, я позволяю ей заснуть рядом со мной, в кровати. А после такого долгого дня, как сегодняшний, нет ничего более желанного.

В эти выходные «Волки» одержали победу над «Северной Каролиной», выиграв оба матча. Папа был в восторге, победив команду Ника, это само собой разумеется. Но после каждой встречи у папы несколько дней остается странное настроение.

На утро после первой игры я случайно услышала, как папа разговаривал с мамой.