Читать книгу - "Бархатная песня - Джуд Деверо"

И Аликс решила, что лучше помалкивать, потому что Рейн все равно одержит верх.

Сейчас, держась за него, она старалась не думать о будущем, о времени, когда они больше не будут равны.

Крик снаружи шатра заставил их отпрянуть друг от друга.

— Ну что на этот раз? — проворчал Рейн. — Опять воровство или избиение?

К шатру приближалась разгневанная толпа.

— Мы требуем, чтобы ты нашел вора, — сказал предводитель. — Где бы мы ни прятали свои вещи, их все равно крадут.

Злость охватила Аликс.

— По какому праву ты предъявляешь требования, олух? — закричала она. — С каких это пор лорд Рейн должен блюсти ваше добро? А тебя уж давно надо бы о вздернуть.

— Аликс, — предупреждающе сказал Рейн, ударив ее по плечу так, что она едва не упала. — А ты следил за своим имуществом? — спросил он вожака. — Ты его прятал?

— Ну, — ответил он, враждебно глядя на Аликс, — кое-кто из наших прячет вещи. Вот Джон, к примеру, спрятал под изголовье нож, а утром он исчез.

— И никто не видел вора? — поинтересовался Рейн.

Вперед выступила Бланш.

— Это должен быть кто-то маленький, легкий, чтобы незаметно проскользнуть, — сказала она и покосилась на Аликс.

Толпа обратила злобное внимание на мальчишескую фигурку рядом с Рейном.

— И он ничего не боится, думает, что его всегда защитят.

Аликс невольно шагнула назад, поближе к Рейну, — Бланш, — сказал спокойно Рейн, — ты кого-нибудь подозреваешь? Выкладывай начистоту.

— Никого в точности, — ответила Бланш, наслаждаясь всеобщим вниманием, — но кое-что на этот счет смекаю.

Аликс, снова овладев собой, высунулась было вперед, но Рейн остановил ее.

— Мы поймаем вора, — сказал человек из толпы, — а когда поймаем, то он получит как следует.

Аликс до того была потрясена ненавидящим взглядом говорившего, что даже не слышала ответа Рейна. Каким-то образом он смог им что-то такое пообещать, поэтому, ворча, люди наконец разошлись.

— Они меня ненавидят, — прошептала Аликс, когда Рейн втолкнул ее в шатер, — но за что?

— Ненавидишь их ты, Аликс, — ответил Рейн. — А они чувствуют это, даже если ты прямо не говоришь. Они думают, что ты ставишь себя выше них.

Аликс считала, что уже привыкла к прямым и откровенным словам Рейна, но к такому она готова не была.

— Но я не ненавижу.

— Они такие же люди, как ты и я. Нам повезло с семьей, происхождением. Ты знаешь женщину, у которой нет правой руки? Мод? Ей отрезал руку родной отец, когда ей было три года. Чтобы подавали больше, когда она просила милостыню. Она стала проституткой уже в десять. Да, эти люди — воры и убийцы, но их больше ничему не учили.

Аликс тяжело опустилась на табурет.

— Ты никогда мне об этом прежде не рассказывал. Почему?

— Каждый волен поступать по собственному разумению. Каждый должен выполнять свой человеческий долг.

— О, Рейн, — заплакала Аликс, обнимая его за шею. — Ты так добр, справедлив, благороден. Мне кажется, ты любишь всех и каждого, а я не люблю никого.

— Да, я настоящий святой, — торжественно согласился он, — и первым моим святым поступком будет поручить одному тощему ангелу почистить мои грязные доспехи.

— Опять? Рейн, можно в следующем письме к твоему брату я попрошу, чтобы он прислал тебе настоящего оруженосца?

— Вставай, ленивый ты мальчишка. — Но когда она стояла уже у выхода, нагруженная доспехами, он наградил ее жарким поцелуем. — Чтобы помнила обо мне, — шепнул он и вытолкнул Аликс из шатра.

У реки она встретила Джослина. Через плечо на бечевке у него висело пять кроликов. Они немного поговорили, и Джос пошел в лагерь. Он все больше и больше времени проводил с Розамундой.

Аликс изо всех сил пыталась изгнать из мыслей случай с кражей. Ну конечно же, никто не поверит наветам Бланш.

Прошли еще два дня, внешне спокойных, а потом опять случилась кража, и опять люди в лагере смотрели на Аликс с подозрением.

«Это Бланш, — подумала Аликс. — Она очень усердно плела интригу в последнее время».

Однажды, когда Аликс налила себе миску бульона, что-то толкнул ее и она обожгла руку. Это могло быть случайностью, хотя у нее и возникло подозрение на этот счет. В другой раз она слышала, как двое бродяг громко обсуждали задавал, которые считают себя лучше других.

На четвертый день, когда она шла по тренировочной площадке, ее задели мечом и поранили руку. Рейн стал расспрашивать присутствующих, но оказалось, что ни у кого из них нет меча в руках. И когда он лишний час заставил их заниматься, они злобно косились на Аликс.

В шатре Рейн молча перевязал ее рану.

— Скажи что-нибудь! — потребовала она.

— Мне все это не нравится. И мне не нравится, что тебе причиняют вред. Держись ко мне ближе. Будь всегда у меня на виду.

Она лишь кивнула в ответ. Может быть, она слишком враждебно держится по отношению к этим людям? Может быть, они заслуживают частичку ее времени? Аликс мало знала людей. Она хорошо знала только музыку. В Мортоне ее любили, потому что она дарила ее людям, но здешние, по-видимому, нуждались в чем-то другом. Она знала, что это Бланш настраивает против нее обитателей лагеря. Но если бы она сама относилась к людям добрее, Бланш не так бы легко удалось делать свое черное дело.

Позже она взяла у Рейна лютню, села у костра и стала играть. Один за другим люди вставали и уходили. И это почему-то напугало Аликс больше, чем что-либо еще.

Два дня она не отходила от Рейна. Людям в лагере теперь было кого ненавидеть, и они при каждой возможности проявляли свои чувства.

Вечером второго дня, когда Аликс сидела в нескольких шагах от Рейна, ее вдруг схватил один из бродяг и стал обыскивать. Прежде чем Аликс успела вскрикнуть, бродяга издал торжествующий вопль и поднял вверх нож, который Аликс никогда до того не видела.

— Это мальчишка украл нож, — кричал бродяга. — Теперь у нас есть доказательство.

В одно мгновение Рейн оказался рядом и закрыл Аликс собой.

— Что все это значит? — повелительно спросил он. Бродяга усмехнулся, глядя на собирающуюся толпу.

— Твой заносчивый мальчишка теперь не отопрется, — сказал он, осматривая нож. — Я нашел вот это у него в кармане. Я уже давненько его подозревал, но теперь мы знаем наверняка. — Он приблизил лицо к Аликс. Изо рта у него пахло гнилью. — Ну теперь-то ты не станешь задирать нос перед нами!

Через несколько секунд, потирая ушибы, он пытался подняться с земли, куда швырнул его Рейн.

— А ну работать! — приказал он. Но люди, а толпа с каждой минутой прибывала, остались неподвижны.