Читать книгу - "Погубленная добродетелью - Кора Рейли"

– Мне надоело изображать тебя в джинсах, рубашке и кожаной куртке все время.

Сантино покачал головой, что-то пробормотав себе под нос, и разорвал рисунок на части.

– Эй! – закричала я, вскакивая и пытаясь выхватить у него из рук клочки бумаги.

Бесполезно. Сантино попросту загородил меня и спокойно скомкал обрывки в крошечный шарик.

– Не рисуй меня, Анна. Я очень сильно разозлюсь, если мне придется отчитываться перед доном, потому что он нашел провокативные рисунки в твоей комнате.

– И чем это отличается от твоего обычного настроения? – надменно спросила я. – Ты практически Сердитый кот[1] в обличье мафиози.

Сантино смерил меня взглядом, но я привыкла к упрямому выражению лица и храбро смотрела в ответ.

– Сейчас мы вернемся домой, и ты отдашь мне все похожие рисунки, поняла?

– Поняла.

* * *

Мы действительно возвратились в особняк, и Сантино сразу же последовал в мою комнату. И с грозным видом наблюдал, как я открываю верхний ящик стола, в котором хранила большинство рисунков Сантино. Затем вручила ему около двух дюжин произведений.

Он просматривал их, время от времени качая головой, а при взгляде на один даже вскинул брови. Я предположила, что это рисунок, на котором он изображен в халате Людовика Четырнадцатого.

Сантино поднял на меня глаза и прищурился.

– Это не все.

Я сделала невинное лицо.

Он указал на набросок на самом верху стопки.

– Он не так хорошо и подробно прорисован, как тот, что я видел сегодня. А значит, с тех пор ты улучшила навыки, а поскольку ты маленькая отличница, будешь хранить лучшие работы отдельно, чтобы любоваться ими.

Я покраснела и на секунду метнула взгляд в сторону прикроватной тумбочки. Сантино враскоряку подошел к ней и попытался открыть ящик, но тот оказался заперт. Мне не хотелось, чтобы Леонас получил материалы для шантажа. Сантино пошарил под кроватью, а затем ухмыльнулся.

У меня отвисла челюсть, когда он вытащил ключик, который я скотчем приклеила к каркасу кровати, и открыл ящик.

– Тут личное, – прошипела я, но он уже схватил стопку из пятнадцати листков.

На верхнем рисунке Сантино держался за руки со взрослой версией меня. Я воспользовалась мобильным приложением, чтобы состарить себя, а затем нарисовала рядом с Сантино.

Я очень надеялась, что он не узнает меня. Однако пристальный взгляд, которым он одарил меня, разрушил надежду.

– Что тут?

Я сглотнула и пожала плечами.

– Я знаю, что это якобы ты, Анна. Тебя трудно не узнать, не говоря уже о костюме «Шанель», который никто младше семидесяти не стал бы носить.

– Носить «Шанель» всегда в моде, независимо от возраста, – возмутилась я.

– Ты больше никогда меня не нарисуешь, поняла? Последнее предупреждение. – Он вышел, не дожидаясь ответа.

Мои щеки горели от смущения, и я была на грани того, чтобы разрыдаться, когда кое-что поняла: «Сантино уделил достаточно внимания моим рисункам, чтобы заметить разницу в улучшении навыка рисования за последние несколько месяцев».

Ухмылка расплылась по моему лицу.

– Анна? – позвала мама, просунув голову в приоткрытую дверь, которую Сантино не захлопнул до конца. – Можем мы поговорить?

Я уловила напряженную улыбку мамы. У нее были такие же полные губы, как и у меня, но теперь они сложились в жесткую линию. Неужели Сантино донес на меня? Я даже и не думала об этом.

– Что-то случилось?

– О нет, солнышко, – проворковала мама. Она вошла в комнату и опустилась на мягкую банкетку у окна.

Я устроилась рядом, гадая, в чем дело.

– Поскольку твой тринадцатый день рождения совсем скоро, мы с отцом подумали, что пора побеседовать с тобой о будущем.

Ничего неожиданного. Все хотели узнать, кому обещана дочка дона.

– И?

– Последние несколько месяцев мы размышляли над твоей возможной парой. Но не хотели торопить события, в особенности потому, что выбрали для тебя неожиданного кандидата.

До меня доходили слухи о том, что меня собираются выдать замуж за члена Корсиканского союза, чтобы укрепить силы Синдиката, но я знала папу. Он ни за что не позволил бы мне стать частью другой мафиозной семьи, поскольку был слишком обеспокоен моей безопасностью. И отец ни за что не позволил бы мне покинуть Чикаго, даже если бы это в разы сократило количество возможных претендентов.

Да и сын младшего босса не захочет оставить родной город ради меня.

– Ты ведь знаешь Клиффорда Кларка?

Мои губы сложились в букву О. Я совсем не думала о Кларке, когда кто-либо заговаривал о браке.

– Мы играем вместе в теннис. – «Вместе» в данном случае не вполне подходящее слово.

Мы никогда по-настоящему не играли в паре или друг против друга. Однако посещали теннисный клуб, а тренер иногда тасовал учеников для отработки определенных навыков. Несколько раз мы с Клиффордом оказывались в одной группе, но, кроме быстрого «привет», мы никогда, ни разу, по-настоящему не общались. Вокруг него в качестве свиты вилась компания друзей.

– Твой папа работает с его отцом. Сотрудничество важно для Синдиката, и мы стараемся создать более прочную связь между семьями. Наличие родственных отношений с политической элитой может дать преимущество.

Я пыталась вспомнить нашу последнюю встречу. Это случилось несколько месяцев назад. Он и еще несколько мальчиков сидели на трибуне, пока мы с Луизой играли в теннис. Клиффорд – высокий блондин, и в некотором роде даже красивый. Будь мои волосы светлыми, все люди, мечтающие о «золотой парочке»[2], были бы счастливы. Я хихикнула, заставив маму озадаченно посмотреть на меня.

– Я просто подумала, что он идеально подошел бы, чтобы удовлетворить капризы тех, кто мечтает о «золотой парочке». Но Леонасу, вероятно, пришлось бы занять мое место.

– Слухи о «золотой парочке» никогда не прекратятся.

Я знала, что именно поэтому многие хотели, чтобы папа женился не на маме, а на ком-то другом.

Мама накрыла ладонью мою руку.

– Ты отреагировала намного лучше, чем я ожидала.

Я вскинула бровь.

– Я удивлена, но не понимаю, почему должна волноваться. Все вступают в брак по договоренности. – Я поджала губы, задаваясь вопросом, почему мама беспокоилась. – Или ты считаешь, что мне не место в Синдикате, если я выйду замуж за постороннего?

– Милая, ты всегда будешь частью Синдиката. Твой брак с кем-то вроде Клиффорда, чью семью высоко ценят, помог бы клану. Его семейство очень влиятельно, а если его отец станет сенатором, ситуация только улучшится.

Я кивнула. Синдикат стал бы неприкосновенен, будь у нас поддержка семьи политика. Я знала, что папа печется о нашей безопасности и хочет укрепить Синдикат. Почему бы не помочь ему?

– И у тебя было бы больше свободы в