Читать книгу - "Демон тринадцатого месяца - Давыдов"

— Искала тела пропавших, — призналась она.

— Их забрал Горный дух. Как бы ты их нашла? — озадачился молодой человек.

— Но ведь это нужно было проверить, правда? Тем более, после того, что мне рассказал маг.

— Что же, он тебе рассказал?

— Он теперь в пещере работает над «Иллюзией», а его начал тревожить Горный дух, он и меня не слабо достал уже. Маг говорит, что Горный дух тревожиться и маг «поговорил» с ним. Так вот, Горный дух настойчиво желал сказать, что не требовал жертв и не принимал их, что не виноват в пропаже людей из деревни. Только можно ли ему верить? На одних лягушках не проживешь.

За это время молодые люди вышли на небольшую просеку, где в тени старого корявого бука стояла, словно прилепленная к его многолетнему стволу, хижина. Почти сгнившая, поросшая мхом крыша с загнутым вверх карнизом, щелястые стены из бамбука, что прежде были обмазаны глиной, отвалившейся кусками, укрывал густой дикий плющ, а проем без дверей зиял темным провалом. Идти к ней было непросто по изрытой рытвинами, кочковатой земле. То и дело ноги проваливались то в ямки, то в рытвины.

— Пахали здесь, что ли? — тихо возмущалась Ли Мин в который раз, поднимаясь после очередного падения. И хотя Второй мастер поддерживал ее под руку, это мало помогло.

Добравшись до хижины, эти двое бестрепетно вошли под ветхий кров. Вблизи жилище оказалась в еще более плачевном состоянии. В стенах зияли проломы, ткань в окнах висела лоскутами, шевелясь от малейшего дуновения ветра. В углах наметано кучи сухой листвы, песка и трав. Обойдя хижину, молодые люди не нашли ничего подозрительно устрашающего или следов чьего-то недавнего присутствия. Странно, ведь если старый дом с дурной славой, имеет хорошо сохранившийся остов, то комплектом к нему идут и человеческие скелеты, затаившиеся в шкафах или где-то еще или несколько призраков в придачу. Но похоже, правы создатели фильмов ужасов, потому что потусторонние силы должны сначала по мариновать свою жертву до стадии хронического испуга, а затем переходить к активным действиям, вплоть до убийства. Но у молодых людей как-то по настоящему испугаться не получилось, пришлось возвращаться ни с чем. Ли Мин была разочарована.

— Оставь мысль о злоумышленниках и душегубах. Теперь ты понимаешь, что пропавших забрал Горный дух, — начал по новой Второй мастер, но тут же замолк, потому что Ли Мин опять угодила в какую-то рытвину, чудом не подвернув ногу и Пэн Хэн на руках вынес ее на ровное место.

— Почему тут все так перекопано, — потирая ногу и бедро под неспокойным взглядом Второго мастера, сокрушалась Ли Мин. — Клад здесь искали, что ли?

— Крепко держись за меня, а что до рытвин… что ж, раз здесь был дом, значит было и хозяйство, огород, вспаханное поле, где выращивали овощи и чем-то засевали, — резонно заметил Второй мастер, помогая ей подняться. — Идти сможешь?

— Не то удивительно, что земля изрыта. Странно другое…

Пэн Хэн остановился, давая то и дело спотыкающейся Ли Мин, перевести дыхание.

— Не замечаешь? Птицы… — проговорила она.

И правда, все то время, что они были здесь, птиц не было слышно, даже ночных сов. Стояла какая-то странная тишина.

Глава 8

Оговор

Через три дня после того как довелось познакомиться с Казематным ущельем, Ли Мин утром пришла к лекарю, застав у него суетившегося, донельзя взбудораженного мага, нетерпеливо подгонявшего основательно собиравшегося лекаря. Оба были заметно взволнованы. Из их торопливых, сбивчивых объяснений она не очень-то поняла, почему нужно немедленно поспешить в Поместье. Зато понятно было одно, что в клан Северного Ветра неожиданно заявился императорский чиновник, чтобы открыть глаза адептам на истинный облик Главы, вызвав тем негодование им внутри клана, а затем и его смену.

На площади Поместья, перед Павильоном Правосудия стройными рядами выстроились три отряда адептов Северного Ветра, тогда как деревенские собрались беспорядочной толпой среди которой затесались маг, лекарь и Ли Мин. Отряд Серебряного Инея в белых развевающихся одеяниях резко контрастировал с Пяти Лотосами в тёмно-красных подвязанных широкими кушаками одеждах. Отряд Второго мастера Драконы Дождя не особо выделялись на их фоне своим сдержанным синим облачением. Пока столичный чиновник эмоционально вещал о законах и моральных устоях Поднебесной, внимание Ли Мин, как и всей женской половины собравшейся на площади, было приковано к отрядам воинов Северного Ветра. Вернее к их офицерам, не считая гордо стоящей во главе своих Пяти Лотосов надменно взирающую на всех и вся Ся Гэ. Девушки и молодые женщины восхищенно поглядывали на Пэн Хэна и на Цао — офицера Серебряного Инея, что замещал Главу как Первого мастера. Сам Глава сидел в громоздком кресле возле стола придворного чиновника с томным видом девицы, которую вот-вот стошнит.

Лекарь, маг и Ли Мин пришли как раз вовремя, чтобы услышать весь тот бред, что нес вельможа в официальных одеждах придворного чиновника, который сводился к тому, что так как Глава не женат и не имеет потомства, то не способен и дальше возглавлять клан, потому должен оставить свой пост.

И чинно огласил указ. Главу обвинили в низменных пристрастиях, которые, до этого, кажется, никому в клане не мешали. Но оказалось, что они губительны, ни много ни мало, для всей Поднебесной. Словом, такой человек как Глава с его греховными наклонностями, был не достоин возглавлять Северный Ветер. Именно это с серьезным видом торжественно зачитал императорский чиновник.

После чего на небольшой площади встала гробовая тишина, но не от того, что люди были шокированы грехами Главы, а от того, что Северный Ветер вот-вот мог лишится его. И пока сдержанные адепты клана хранили молчание, деревенские возмущенно зашумели:

— Где это видано, что бы за такое лишали должности? — выкрикивали из толпы.

— Клан — дом нашего Главы. Разве правильно выгонять человека из собственного дома⁈

— Клан держали несколько поколений его рода!

Чиновник не оробел перед шумевшим на площади людом, которые, вообще-то, не имели права вмешиваться в дела клана. А вот неподвижные ряды адептов Северного Ветра его явно встревожили. Никто из них не шевельнулся, лица неподвижны, руки спокойно лежат на рукоятях мечей, однако, какая-то не то тревога, не то угроза от них исходила.

Сам Глава с надменно отрешенным видом зябко кутался в свой жемчужный плащ, выслушивая нелицеприятное обвинение против себя, как и эмоциональное возмущение деревенских, словно все, что происходило на площади не стоило его драгоценного внимания. Наверное, он мог думать