Читать книгу - "Богиня - Маргарет Пембертон"

Девушка запнулась, заметив, что собеседники пристально смотрят на нее.

– Продолжайте, – ободряюще попросил Видал.

– Я пока не слишком много знаю о ней, но чувствую, что веселого тут мало. Тридцать лет подряд англичане проливали кровь друг друга в отвратительной борьбе за трон. Тысячи людей были уничтожены, и вся история Европы претерпела необратимые изменения.

Роган моргнул. Он сам иногда вел немного странные беседы в «Браун дерби», но ничего подобного ему не приходилось слышать.

– Думаю, теперь все ясно, – заключил Видал, с широкой улыбкой рассматривая сбитого с толку Рогана.

– По-видимому, – овладев собой, кивнул Роган важно. – Вы, наверное, были учительницей, прежде чем приехали сюда?

– Нет, – хихикнула Валентина. – Прежде чем приехать сюда, я нигде не работала.

– О Господи, к нам идет Лукреция Борджа! – неожиданно прошептал Роган, деланно улыбаясь кому-то за спиной Валентины.

Оглянувшись, Валентина заметила миниатюрную женщину, энергично приближавшуюся к ним. Ее маленькие глазки сверкали почти нездоровым любопытством.

– Дорогой, ходят слухи, что на «Уорлдуайд» затевается нечто необычное, – сказала она, как только Видал взял ее руку. – Полагаю, будет взаимовыгодно для нас, если я приеду в Вилладу и все выясню подробно.

– Значит ли это, что если я сам расскажу все, что вам так хочется услышать, вы больше не станете печатать беззастенчивую ложь о моей личной жизни? – сухо осведомился Видал.

Но на крошечную, похожую на птичку женщину его явная неприязнь, кажется, не произвела никакого впечатления.

– Что-то в этом роде, дорогой, – кивнула она, устремив взгляд на Валентину.

– Луэлла, позвольте представить вам Валентину, – вздохнул Видал, опасаясь, что девушка не сумеет справиться с грозой актеров – самым известным репортером в Голливуде, обозревательницей светской хроники Луэллой Парсонс. – Валентина, это мисс Луэлла Парсонс, репортер херстовской прессы.

– Это и есть ваша новая звезда? – заинтересовалась Луэлла, оглядывая Валентину, словно перед ней был красивый и, возможно, ценный товар, выставленный на продажу.

– Совершенно верно.

Валентина встретила взгляд мисс Парсонс спокойно, без следа той нервозной застенчивости и подобострастия, к которому привыкла дама-репортер. Глаза Луэллы блеснули. Перед ней была не обычная заурядная девица, получившая шанс показать, на что она способна, или с позором вернуться туда, откуда приехала. В этой девушке чувствовалось нечто особенное, и доказательством служил тот факт, что сам Видал Ракоши обедает с ней. Вот уже целый год Луэлла безуспешно пыталась выведать подробности о его жизни и состряпать очередную сенсацию. Теперь же он впервые появился на людях с женщиной, не бывшей его женой. Все это крайне занимательно.

– Откуда вы родом? – со своей обычной прямотой спросила она Валентину.

– Отсюда, – невозмутимо объяснила та.

– Будь это так, вас уже давным-давно заметили бы, – покачала головой Луэлла. – Я хочу все знать о вашем прошлом. Кто вы… откуда… как мистер Ракоши вас нашел.

Валентина приветливо улыбнулась и сделала почти невозможное – очаровала Луэллу Парсонс через три минуты после первой же встречи.

– У меня нет прошлого, – невозмутимо объяснила она, не повышая голоса. – Только будущее.

Луэлла одобрительно закудахтала:

– Если бы существовал актерский тотализатор, я бы сделала самую высокую ставку на эту вот даму. Мы еще увидимся, мисс…

– Валентина.

– Никакой фамилии?

Глаза Валентины лукаво сверкнули.

– Экранные богини не нуждаются в фамилиях, мисс Парсонс.

– Вы и тут правы, – весело кивнула журналистка. Она отменит назначенное за обедом интервью и немедленно даст в газету соответствующим образом обработанное содержание этого разговора. – До свидания, Валентина. Уверена, мы еще не раз встретимся.

Луэлла послала Рогану воздушный поцелуй, прекрасно понимая, что ведущий актер «Уорлдуайд», не привыкший, чтобы его столь бесцеремонно игнорировали, кипит от ярости, и поспешила к своей пишущей машинке.

– Стерва, – прошипел Роган Тенант, когда Луэлла отошла на достаточное расстояние.

– А я думал, что после ее очередной заметки, посвященной тебе, ты должен быть благодарен, глядя, как она охотится на новую жертву, – сухо заметил Видал.

Роган пожал плечами и, вспомнив о присутствии Валентины, деланно засмеялся.

– Она меня меньше всего волнует, – солгал он, как и все остальные звезды прекрасно сознавая, насколько важно регулярно появляться на страницах светской хроники Луэллы Парсонс.

– А мне она показалась приятной, – объявила Валентина, гадая, кто эти люди за соседними столиками и почему они так интересуются ими.

– Еще успеете узнать, на что она способна, – мрачно предсказал Роган, наливая себе шампанского.

Отобедав, они оставили Рогана допивать бренди и вышли, провожаемые любопытными взглядами.

– А я думал, эта дама Тенанта, – донесся мужской голос и добавил уже потише: – Черт возьми, нет! Она приехала с Ракоши!

– Ракоши? Интересно…

– Хотели бы вы прочитать пьесы, откуда взяты эпиграфы? – спросил Видал, когда они уселись в машину и выкрашенное в коричневый цвет здание ресторана осталось позади.

Глаза Валентины просияли.

– О, да!

– Я завезу их вам. И другие книги. Вы читали Диккенса? Джейн Остин? Толстого?

Валентина покачала головой, и в ее темных волосах заплясали отблески солнечных лучей.

– Вам необходимо прочитать все это. Маргарита была страстной женщиной, идеальной возлюбленной и великим воином. Вы должны знать обо всех выдающихся любовниках в истории литературы: Абеляре и Элоизе, Рочестере и Джейн Эйр, Эмме и мистере Найтли, Анне Карениной и графе Вронском. Попытайтесь понять Пруста. Флобера. Генри Джеймса.

Они остановились у отеля «Беверли-Хиллз».

– Мне очень хотелось бы. Спасибо за обед и за книги. – Она мучительно сопротивлялась почти непреодолимому желанию коснуться его. – До свидания, мистер Ракоши.

В глубине его темных глаз сверкнуло пламя.

– Вне съемочной площадки меня все зовут Видал.

Девушка невольно стиснула кулаки и повторила:

– Да, мистер Ракоши… Видал.

Водитель поспешно вышел и широко распахнул перед ней дверцу.

– До свидания, – снова пробормотала она и быстро вошла в отель.

Острое ощущение потери пронзило его. Солнце мгновенно померкло. Небо стало серым.

Видал витиевато выругался по-венгерски, не обращая внимания на водителя. Два года он никого близко к себе не подпускал. Ни мужчину, ни женщину. Жил без радости, все глубже погружаясь в море отчаяния, вкладывая всю душу в работу. Теперь же то, чего он всегда так страшился, становится реальностью. Он снова обретает способность чувствовать, смеяться, открыть сердце другому человеческому существу. Нет, не какому-то безымянному созданию. Ей. Валентине. А меньше чем через месяц Кариана вернется домой.