Читать книгу - "Под музыку любви - Элен Алекс"

Ее карьера была в самом рассвете, его карьера тоже пошла в гору от их совместных проектов и планов на будущее. Зачем она была ему нужна после такой трагедии?

Ребекка долго не верила тому, что наговорила ей Джулия Роджерс. Но когда и через неделю, и через две, и три месяца и через полгода Монтгомери Холден так и не попытался ее разыскать, Ребекке пришлось в это поверить.

Самое сложное было — привыкать к своему новому лицу, разрабатывать ноги, руки, заставлять слушаться собственное тело. Самое сложное было начать ощущать себя совершенно другим человеком.

Но еще сложнее было жить дальше без него.

Миссис Корнуэл в последнее время тоже очень плохо спала. Мало того что она всегда просыпалась ни свет ни заря, теперь она еще и заснуть полночи не могла. Уж сколько ей нужно было сейчас дум передумать, о многом поразмыслить и прийти к каким-нибудь выводам.

Сколько лет она хранила тайну Ребекки. Сколько лет наблюдала, как эта девушка пытается забыть свое прошлое и построить новую жизнь. И это прошлое вроде бы отпустило Ребекку. Ан нет.

Какие высшие силы прислали в этот город этого режиссера со всей его компанией? Почему именно он не дает ей покоя вот уже столько лет, почему только этот человек может волновать и тревожить сердце Ребекки?

Кто знает, насколько этот человек был причастен к той трагедии на съемках в горах? Кто знает, чем окончится для Ребекки эта новая встреча с ним? Почему наше прошлое сквозь года пробирается вслед за нами и продолжает иметь на нами власть?

Миссис Корнуэл видела, как смотрит на Ребекку Монтгомери Холден. Видела она, и как Ребекка смотрит на него. И понимала, что все их долгие и грустные взгляды неспроста. Эти люди все еще очень много значили друг для друга. И им было уже никуда от этого не деться.

На следующий день Ребекка проснулась с первыми птицами. Мерный шепот океана вдалеке и солнце, заливающее небольшую комнату, — это была ее жизнь, и Ребекка любила эту жизнь.

Хорошо, что вчера не пришел Монтгомери Холден. Разве она могла задать ему все свои вопросы? Столько воды с тех пор утекло, много чего изменилось. Почти все изменилось.

Все эти годы он жил увлекательной и насыщенной жизнью. Его окружали шикарные женщины, утонченные модницы и интересные собеседницы. Вряд ли в его душе все эти годы хранился образ одной начинающей актрисы, какой тогда была Ребекка Макконахью.

За все эти годы она не могла расти в профессиональном плане, не могла жить его интересами. У нее была новая внешность, новая фамилия, новая жизнь. Да, впрочем, и у него тоже.

Может быть, сейчас его привлекли ее глаза, а ее образ слегка напомнил ему ту девушку, с которой он когда-то собирался провести всю свою жизнь? Но так получилось, что их пути пошли в разные стороны, и уже никакие обстоятельства не могли это изменить.

Хотя до сих пор только этот мужчина вызывал в ее душе трепет, счастье и восторг. И до сих пор ее сердце замирало от одной только мысли о нем.

Она часто видела его в новостях по телевизору, смотрела все фильмы, которые он снял. Различные мелкие детали, реплики и монологи его героев говорили ей о том, какое у него было настроение во время съемок. Лица героев, панорамные съемки отвечали на многие ее вопросы.

Она понимала, что он живет полной жизнью, и видела, что его душа закрылась после той истории, которая тогда с ними случилась. Но ему нужно было жить дальше, и у него было еще много важных дел.

А она? Ее жизнь текла плавно и размеренно, тот ритм, который захватил ее тогда и закружил в своем водовороте, давно ушел в воспоминания. Она приносила пользу людям на своем новом месте, и у нее была вполне востребованная обществом профессия.

Но почему-то ни около Монтгомери Холдена, ни около Ребекки до сих пор не было близкого человека.

Она часто задавала себе этот вопрос. Неужели она могла бы быть счастлива только с ним? И сама отвечала на него. Да. Только он — и никто другой.

А какие вопросы задавал себе он?

Выяснилось, что Линда и миссис Корнуэл все-таки должны сходить на другой конец города на съемочную площадку. В конце концов, это даже уже неприлично, эдак и весь фильм снимут, а они и одним глазком на все это мероприятие не посмотрят!

Линда еще немного попыталась уговорить миссис Корнуэл отпустить ее вдвоем с Ребеккой. Ведь миссис Корнуэл вполне могла бы и сама посидеть в парикмахерской и попросить редких клиентов прийти сюда после обеда.

Но миссис Корнуэл собралась капитально обидеться на такое предложение, да и Ребекка наотрез отказывалась идти на съемочную площадку. И Линде пришлось смириться.

Вернулись к обеду. Возбужденные и счастливые. Видели всех. И оператора, и Монтгомери Холдена, который издалека махнул им рукой. Толпу технического персонала со всякой разной аппаратурой, человека с микрофоном на длинной палке, женщину с хлопушкой. И сногсшибательного Роберта Фонтейна, и великолепную Аманду Стайгер.

— Жаль только, что мы так поздно туда добрались, — делилась миссис Корнуэл, — теперь там ограждения поставили, а еще пару дней назад, говорят, можно было чуть ли не к главной кинокамере подойти.

— Представляешь, мы саму Аманду Стайгер видели! — восклицала Линда. — И знаешь, в жизни она совсем не такая, как на экране.

— Да, — говорила миссис Корнуэл, — на экране она вся такая лощеная, красивая, нет, в жизни она тоже очень красивая, но какая-то домашняя. Как будто она на твоей улице живет и каждый день с тобой в одну и ту же булочную ходит.

Ребекка слушала их и молчала, опустив глаза. Интересно, интересно, а вспоминает ли хоть иногда о ней ее лучшая подруга Аманда Стайгер?

— Да, совсем забыли, — сказала Линда, — мы же еще и Джулию Роджерс видели! Говорят, что она продюсер фильма и только сегодня приехала. Знала бы ты, какая она респектабельная дама! Как будто только что из салона красоты вышла. Ей ведь уже за сорок, а выглядит она просто сногсшибательно! Ребекка, почему ты так побледнела? У тебя опять голова болит?

— Да, — тихо сказала Ребекка. — Можно, я пойду прилягу? — обратилась она к миссис Корнуэл.

Бедная моя девочка, не будем больше при ней об этом разговаривать, подумала миссис Корнуэл. Ничего, скоро они снимут свой дурацкий фильм и уедут отсюда навсегда, и у нас все будет по-прежнему.