Читать книгу - "Снежный пепел - Лилия Сурина"

— Вот, он даже фотографии от тебя спрятал, и пригласительный на свадьбу завалялся один, видимо гость отказался, — Галина Сергеевна тычет мне под нос снимки, которые лежали на холодильнике, и красочную открытку с голубками.

— Я не верю, — шепчу, глотая слезы и разглядывая, как мой Саша обнимает красивую рыжую девушку на снимке.

Читаю открытку: «Александр и Татьяна приглашают вас на бракосочетание 7 апреля, которое состоится по адресу…»

Чувство потери так плотно окутывает меня, что вдохнуть не могу полной грудью. Будто слиплось все внутри, и горит беспощадно. Я откладываю приглашение подальше и встаю.

— Извините… я пойду… наверное.

— Иди-иди, затащила парня в постель, сломала ему жизнь, а теперь иди, подумай, что ты натворила, — кричит мне вслед доктор. Она уже не кажется мне красивой, скорее стервозной. — И врача себе теперь другого найди, я твою карту в регистратуру уже сдала, зайди забери.

— Конечно, Галина Сергеевна, заберу. Может быть. А с Сашей у нас не было ничего, не успели мы… можете успокоиться. И скажите ему, что я врач, и спасаю всех, кому моя помощь нужна. Ничем он мне не обязан.

Я ухожу в спальню, как в бреду собираю вещи в спортивную сумку, кидаю ключи от квартиры на тумбочку в прихожей и ловлю Ромку, стискиваю его так сильно, что он кряхтит.

— А с Ромкой что будет? — спрашиваю, переживая за песика.

— Уже не твоя забота, раньше без тебя справлялись, — сквозь зубы цедит мать Саши, топчется рядом, так не терпится за мной дверь захлопнуть.

Как в тумане жду такси, доезжаю до старого профессорского дома. Мне больше некуда идти, да и вещи мои остались там. Я прожила с Марго почти три года, она мне как родная стала. Как бабушка, которой у меня не было. Теперь ее и правда нет, я похоронила ее недавно. Никто из родных, которых я нашла, не приехал проводить старушку в последний путь.

Свою квартиру она подарила мне еще год назад, оформила дарственную, сказала, что так лучше, не нужно возиться с завещанием, да и ждать полгода не надо, чтобы вступить в наследство. Так что, по факту квартира моя. Но я хочу продать ее, она огромная и неуютная, дом очень старый.

Но в свою квартиру я попасть не могу, долго тычусь ключами в замочную скважину, пока до меня доходит, что замок кто-то сменил. Звоню в звонок, никто не открывает. Стучусь к соседке.

— Валентина Михайловна, — спрашиваю у пухлой женщины лет пятидесяти, — не могу в квартиру попасть, замок другой…

— Да, Аленушка, приехали родственники, замок вскрыли с участковым и предъявили права.

— Какие родственники?

— Да внук брата мужа Маргоши… или ее троюродный внук, с женой. Такие люди неприятные, прямо жуть, — вздрагивает женщина и оглядывается. — Матом разговаривают, и воняет от них кошмарно. А вещи твои они принесли, я сейчас отдам, ты проходи.

Я вхожу в прихожую и устало прислоняюсь к стене, сил нет совсем. Теперь надо искать жилье, а денег почти нет, я все перечислила маме на лекарства. Хватит на билет до дедушки. Только вот работа хорошая, не хочу ее бросать, ведь деньги еще нужны будут.

— Вот, держи, — протягивает соседка два пакета с моими вещами и прозрачный файл с какими-то мелкими бумажками. — Это дарственная твоя. Женщина порвала ее и велела тебе отдать. Мне так жаль… Мужик орал, что в суд пойдет, если ты права будешь заявлять. Но я думаю, что надо отстаивать квартиру, есть же у нотариуса дубликат.

— Да пусть уж, теть Валь, не буду я судиться, — махнув рукой прощаюсь с доброй соседкой и под ее печальным взглядом спускаюсь с лестницы.

Ну вот, теперь я бомж, который лишился всего, что ему было дорого. Я иду пешком, куда глаза глядят, тащу свои вещи, вызвать такси не могу, телефон забыла на тумбочке в квартире Саши, когда звонила в службу, а возвращаться туда ни сил, ни желания нет. Куплю новый. За мыслями не замечаю куда иду. И только потом понимаю, куда меня ноги привели, когда буквально утыкаюсь в ворота морга.