Читать книгу - "Отпуск с прокурором - Юлия Юрьевна Бузакина"

В груди все горит от ярости. Мне хочется врезать Хомяку по его толстой морде, которую он отъел на дармовых харчах от Хвостова, и я едва сдерживаюсь.

— Я выберу себе жену сам! Поверь, твоя помощь мне не понадобится! — шиплю зло.

Замечаю, что нам навстречу торопится мой отец. Безупречный костюм, белоснежная улыбка…мой папа — пример того, что морщины и седина делают мужчину ещё привлекательнее. Не знаю, в кого пошёл Степан. Точно не в маму и папу.

— Сын, здравствуй. — Он протягивает мне руку, и я пожимаю ее в ответ. — Ты почему вчера съехал? Неужели в нашем огромном доме для тебя не хватило бы места?

Я смотрю на него с горечью. А ведь я ему верил!

— Пап, зачем вы так со мной поступили? — цежу сквозь зубы. — Зачем фотографии подделали и выдали за правду? Вы же мне жизнь сломали.

Он приобнимает меня за плечи и отводит в сторону.

— Что значит «сломали»? Мы просто помогли тебе избавиться от ненужной связи.

— Кто вам сказал, что отношения с Асей были мне не нужны?

— Лев, послушай. Мама очень переживала, что ты превратишься в своего старшего брата, если дать тебе волю в личной жизни. Ну взгляни на Степу! Он же ни к чему не стремится. Нет в нем той жилки, что есть в тебе и во мне. А девушка — провинциалка, у нее даже родных нет. Вот мы и решили на семейном совете, что будет лучше, если ты ее бросишь.

— И кто же руководил семейным советом? — усмехаюсь зло. — Дай угадаю: мама и Степа?

— Мама волновалась, а Степа подбросил идею с фотошопом. Тем более что частный детектив в нашей конторе тогда хорошо набил руку на этом деле.

— Спасибо, семья! — произношу с усмешкой. — Хотя вряд ли вас можно так назвать после вашего поступка. Может, Степе надо заняться своей жизнью, а не ломать мою? Например, записаться в спортзал и прекратить трахать секретаршу у жены за спиной?

— Лев…

— Все, пап, разговор окончен! В моей жизни есть только Ася, она и есть мой выбор. Если вы против, наши пути расходятся.

Я покидаю террасу. Столик, за которым со мной пытался беседовать Хвостов, пуст.

Уже на выходе я притормаживаю — больше от изумления, потому что в одной из ВИП-кабинок мелькает платье моей матушки и фигура Хвостова.

Устремляюсь туда, даже сам не знаю, зачем.

Приоткрываю дверь и замираю.

Властные ручищи Хвостова сжимают хрупкую фигуру моей мамы.

Его губы гуляют по ее шее, слишком откровенно и пошло для дружеского жеста.

— Толя, не здесь… — сбивчиво произносит она. — Давай чуточку позже, когда Борис уедет к своей настырной матери?

— Жду не дождусь его отъезда! — раздается ответный сладострастный рык Хвостова.

— Поверь, ему быстро надоест это мероприятие.

Понимаю, что Борис — это мой отец, а его мать — бабуля София, которую оставили в доме без присмотра.

— Твой сын слишком горяч и сует свой нос туда, куда не следует, — слышен недовольный голос Хвостова.

— Дай ему немного времени, чтобы освоиться. — Моя мама с нежностью проводит ладонью по его щеке.

Каменею. Нет, не может этого быть! Мама и Хвостов?!

— Мама? — произношу ошарашенно.

Она вздрагивает. Бледнеет. На лице смесь отчаяния и стыда.

— Лев, я… — восклицает затравленно, отшатывается от Хвостова и всё ещё пытается держать марку.

Я криво усмехаюсь. Что за змеиное гнездо? Все друг другу изменяют, все ищут, как обойти закон ради выгоды.

«Кажется, с меня довольно!» — мысленно выдыхаю с презрением. Мама что-то говорит, но я стремительно покидаю террасу. Надо забирать Асю и уходить с этого мероприятия. Нам здесь точно нечего делать.

Свет гаснет в тот миг, когда я оказываюсь у входа в банкетный зал. Все вокруг погружается в кромешную тьму.

«Ася!» — мелькает дикий страх в моем сердце.

Я врываюсь в банкетный зал, включаю в телефоне фонарик.

— Ася! — кричу так громко, что окружающие отшатываются от меня в полумраке. — Ася, где ты?!

Машу фонариком в темноте.

Но Аси нет. Только Кушаков перехватывает мою руку.

— Она пропала! — выдыхает сбивчиво. — Сидела на диванчике у фонтана, а потом исчезла! Оперативные сотрудники уже обследуют первый этаж. Охрана и метрдотель пожимают плечами. Уверяют, что из зала никто не выходил.

— Камеры! — хриплю от волнения. — Скорее, надо посмотреть камеры, пока там ничего не успели стереть!

Для системы безопасности в ресторане оборудован целый офис. Он находится в правом крыле, и нам удается добраться до камер первыми. Свет возвращается так же неожиданно, как и пропадает, и это играет нам на руку. Конечно, приходится применить служебное положение, чтобы добиться разрешения просмотреть последние пятнадцать минут видеозаписи.

Впиваемся глазами в камеру. Вот Ася сидит на диванчике у фонтана с бокалом шампанского.

А дальше с моих губ срывается разочарованный стон.

— Мама, что же ты делаешь?! — рычу, сжимая кулаки, когда Асю по приказу моей матери выводят из зала в холл на первый этаж.

— Чертов брехун этот метрдотель! — Майор сощуривает глаза. — Ну ничего, он у меня сегодня попляшет в допросной! Я ему устрою хороший вечер, научу говорить правду правоохранительным органам!

Я с отчаянием наблюдаю за тем, как на записи Ася бежит по холлу в сторону лестницы, ведущей на цокольный этаж, а потом гаснет свет.

— Камеры выключились вместе с электричеством, — разводит руками сотрудник службы безопасности ресторана. — Дальше запись отсутствует.

— Изъять запись! — приказывает Кушаков своим людям, и те начинают изъятие.

В офис заглядывает один из оперативников. Молодой ещё совсем, и по всему видно, что напуган.

— Глеб Андреевич, вам надо на это взглянуть. Чем скорее, тем лучше, — сбивчиво тараторит он.

Мы с Кушаковым переглядываемся и несемся по лестнице вниз вслед за ним.

Дверь в служебное помещение приоткрыта. Все опечатано, вход посторонним запрещён. Криминалист уже на месте.

Я нервно сглатываю.

«Ты — следующая!» — гласит надпись, сделанная красной краской на стенах комнаты. Твою ж мать… У нее же травматический синдром! Даже представить страшно, что она пережила!

— Глеб Андреевич, на полу мы нашли газовый баллончик и сотовый телефон, — оборачивается к