Читать книгу - "Преданная истинная - Лана Воронецкая"

охлаждает разгоряченную кожу. Неиспытанные ранее чувства разрывают изнутри и просятся наружу.

Что со мной происходит?

Впиваюсь ногтями в рельефные мышцы на спине, хочу, чтобы Амир стал ещё ближе. Хотя куда ещё?

Он стоит совсем вплотную.

Спускается губами по шее, дёргает ниже край декольте, обнажая мои груди, целует их…?

О, Драго… как это волнительно. И немного стыдно. Но он так делает это, как будто, так и надо, как будто ничего непозволительного не происходит. Первый мужчина, который трогает мою грудь… Языком… Стон сдержать не выходит. Соски простреливает маленькими молниями, когда Амир обхватывает один из них губами.

Магинечка Елена, что я творю? Вернее, что я ему позволяю!?

Оооо… пожалуйста, ещё немножко. Как же хорошо.

Он так умело продолжает свои взрослые ласки, вырывает у меня громкие стоны, от которых мне неловко, но я точно не собираюсь всё это прекращать.

Его низкий утробный рык пронизывает дрожью тело, вызывая отклик моей драконицы. Ого. Рычит, прям, как дракон… И это… возбуждает? Так называется то, что сейчас происходит с моим телом?

Магия волнами перекатывается в крови и устремляется всё ниже, стягивается в узел внизу живота, а между ног чувствуется лёгкая пульсация.

Ой, как неудобно.

Ёрзаю, пытаясь успокоить тело, но распаляюсь лишь сильнее. Ещё и юбка задирается так, что Амир добирается рукой до панталончиков.

А ещё… Магинечка! Он упирается мне между ног тем очень твёрдым, что у него в штанах… и всё чувствует? Да? Как у меня там всё пульсирует, как там горячо и… кажется, влажно.

Ни за что не посмотрю ему в глаза. Прогинаюсь в спине, упираюсь в ствол дерева запрокинутой головой. Мне так неловко. Но так нереально хорошо. От этого смущаюсь ещё больше.

А драконица ещё и когти выпускает, царапает Амиру спину, когда он шевелит бёдрами у меня между ног, лишь усиливая странную пульсацию, которая нарастает и требует чего-то. Сама пытаюсь шевелить бёдрами, повторяя, пытаясь успокоить лоно, требующее… инициации? Лоно, требующее… ой, магинечка Елена. Я что реально этого хочу?

Да… так сильно, что терпеть с каждой секундой становится всё трудней.

Его рука на моих панталончиках. Они мешают. Я вся дрожу, предвкушая, как он сейчас их разорвёт. Как будто я чувствую, как он сам сгорает от желания, представляя, что сейчас сдвинет немного кружево и расстегнёт ширинку… и…

Безумно хочу, чтобы он это уже сделал.

Ни за что не признаюсь. Желать такое? Драго, как же, наверное, это нехорошо.

Но я желаю. До вспышек магии перед глазами.

От этого ещё стыднее. Слышится треск ткани. Магиечка, это я разорвала рубашку? Ага. И продолжаю рвать.

О. Его горячая кожа. Скольжу ладошкой по объёмным твёрдым бицепсам на руках.

Магия проскакивает искорками между кончиками пальцев и его кожей, заостряя ощущения.

Амир же напрягается. Прям чувствую, как увеличивается бицепс на его руке от напряженья. Я что-то сделала не так?

Он замирает. Не шевелюсь и я. Слышно лишь шелест листьев в кронах над головой и наше тяжелое дыхание, тихое утробное урчание драконов… Умм… моей драконицы. Амир же, ведь, человек. А что у него там тогда недовольно порыкивает в груди? У меня, наверное, галлюцинации, на почве нереализованного похотливого желания…

Я жажду продолжения. Но… не могу же я об этом попросить. И так веду себя, как гулящая развратная девка. Правильно, Амир про меня сказал.

Да, что такое на меня нашло.

Небольшая передышка вправляет мозг. Волны стыда прокатываются по телу, смешиваясь со жгучим желанием близости, испытанным впервые в жизни.

Молча Амир отрывает меня от дерева, делает шаг назад, отрывает и от себя. Приходится расплести ноги, сомкнутые вокруг его бёдер. Он ставит на землю и ещё отступает.

Щёлкает пальцами, восстанавливая порванную рубашку. Это он из-за тряпки так распереживался? Ничего не пойму.

Мы всё ещё оба тяжело дышим.

Я так растеряна, что забываю о том, в каком я сама сейчас виде.

Пока не ловлю взгляд Амира, который смотрит не мне в глаза, а на …мою грудь. Не моргая, никак не может оторвать. На секунду мне кажется, что его зрачки, как у дракона, вытягиваются в линии, а крылья носа раздуваются. Присматриваюсь – не пойдёт ли пар.

Но он моргает, прогоняя наваждение.

Сглатывает и делает едкое замечание:

— Не хотите грудь подобрать?

— Что?

Скашиваю глаза вниз, на своё декольте, которое он в порыве страсти содрал зубами вниз, порвав кружево, между прочим! И обнажив мою грудь. С сосочками, которые так сильно сжались, и до сих пор ноют, требуя продолжить ласки.

Резко отворачиваюсь, пряча то, что не собиралась ему показывать!

Как так получилось? Что со мной произошло? И почему он так себя ведёт?

Пытаюсь ослабить корсет и заправить выскочившую грудь на место, натянуть его обратно. Но руки подрагивают от охвативших переживаний и сумбурных чувств. Никак не получается привести себя в порядок. Ещё и кружево порвал…

Не замечаю, как Амир оказывается сзади, пока не чувствую его дыхание в волосах.

Да, что он творит?

Щёлкает пальцами, приводя мой корсет в порядок. А я так растерялась, что забыла про магию. Могла бы и сама.

Амир ещё и руки опускает мне на талию, скользит ими вниз, по бёдрам.

Ну, уж, извините! Нервы берут верх.

Рефлекторно разворачиваюсь, отвешиваю ему пощёчину и замираю, попав под гневный блеск льдистых глаз. Как молнией пронзил насквозь.

— Юбку тоже надо поправить, — доделывает начатое, поправляя подол. — И привести в порядок.

Юбка вся мятая, как будто из стирающей машины.

Щелчок мужских пальцев – и складочек больше нет.

Теперь сглатываю я. Задыхаюсь возмущением:

— Что? Что вы себе позволяете?

Амир опять отходит от меня на несколько шагов, как от чумной. Складывает руки на груди. Брови взлетаю вверх.

— Я? — демонстративно окидывает меня осуждающим взглядом. — Я же вас предупреждал, студентка Кирстон – вести себя прилично. Не зажиматься по углам с кем попало. Блюсти моральный облик, — позволяет себе лёгкую ухмылку.

Открываю и захлопываю рот.

У меня. Нет. Слов.

— Это вот так вы учите меня блюсти моральный облик? — обвожу себя руками. — Набрасываетесь с поцелуями, лезете под юбку? — голос даёт слабину.

Ещё и грудь мою разглядывал. И даже целовал. Магинечка родная!

Это всё так несправедливо. И стыдно.

Амир припечатывает:

— Это я вам показывал, что у вас половое созревание. Гормоны, Кирстон, ударяют в голову и мешают вам нормально соображать. Как видите, вашему телу всё равно. Тот малолетний идиот. Или я.