Читать книгу - "Предатель. Мы (не) твои - Мила Гейбатова"

нет, скорее здравые опасения. Семье его жены сейчас точно не до незаконных наследников, а старшие Волчанские как всегда мастерски нигде не мелькают, словно они простые люди.

Но моя реакция на Демида мне не понравилась. Слишком много эмоций проснулось внутри. Сколько времени нужно, чтобы изгнать из себя любовь? Некоторым и дня достаточно, а иным не хватит и целой жизни. Но я бы не сказала, что люблю, обида до сих пор жива и портит меня.

Мама права, я постоянно уставшая, и усталость – мое основное состояние. Еще любовь и трепет, когда я смотрю на своих деток, конечно. Я не в состоянии здраво отреагировать на явление народу Волчанского. Или как раз в состоянии? Панику отбросила, и спасибо. Ведь Демид все равно исчезнет, как уже исчезал, оставит меня, достигнув одному ему известной цели. Но в этот раз я мне по силам предотвратить растаптывание моего сердца.

Стоп. О чем это я? Я смешна. Демид уже оставил меня, не думаю, что он появится еще раз, я его уже отпугнула детьми и нежеланием разговаривать. Можно расслабиться.

Саша с Антоном то ли чувствуют мои эмоции, то ли попросту устали в гостях, но ужин, купание и укладывание спать проходят у нас как по книжке. Любой, где есть картинка идеального декрета с красивой ухоженной мамой, всегда улыбающимися и не отклоняющимися от режима даже на минуту детьми.

Ложусь на свой диван на кухне и смотрю в потолок. В городе сложно добиться абсолютной темноты, мои занавески не справляются, зрение, адаптировавшееся к выключенному свету, неплохо ориентируется в пространстве. Переворачиваюсь на бок и заставляю себя закрыть глаза. Нужно спать, отдыхать, с утра мне снова предстоит работа. И так по кругу.

Все–таки я ужасно устала, эмоционально выгорела. Кажется, это так называется, да?

Чертов Демид, зачем я его встретила? Зачем очередной спектакль? Зачем снова меня мучить? Даже если больше он не появится.

Не замечаю, как засыпаю. Да так крепко, что будильник на телефоне успешно проигнорирован, отключен в полудреме, и я совсем не помню, как я это делала. Просыпаюсь в итоге от крика детей. Веселого, к счастью, им нескучно вдвоем, и они еще не успели вывалиться из своих кроватей вниз головой к моему огромному облегчению.

– Алло, Андрей? Доброе утро, – прикладываю телефон к уху, одновременно с вытаскиванием двойняшек из кровати, – прости, но я отказываюсь от проекта, который ты прислал позавчера. Я не успею, не хочу подвести. Отдай кому–нибудь другому. Меня сейчас хватит только на переделки предыдущего, по которому ты дал замечания.

– Да, голос у тебя не очень. Ладно, Марго, я понял. Но с замечаниями не подведи, к понедельнику мне позарез нужны исправления.

– Конечно, спасибо, – говорю с облегчением.

Всех денег не заработать, я хотела на дополнительную шабашку обновить свой телефон и съездить на пару дней с детьми на базу отдыха на реке, но ничего страшного. Маленькие они еще, как я поеду? Лучше буду лечить нервы у мамы в гостях. Пусть и звучит это для меня до сих пор непривычно. Знала бы я в подростковом возрасте, что маме для спокойного нрава не хватает мужчины рядом, заделалась бы свахой.

– А хочешь на выходных в парке вместе погуляем? Я помогу с детьми, – предлагает вдруг Андрей.

А я так удивляюсь, что сразу соглашаюсь, не успев задуматься над тем, надо рассматривать предложение моего фактического работодателя как дружеское или же как свидание. Да до того озадачиваюсь, положив телефон, что когда раздается звонок в дверь, открываю ту, не проявив элементарную бдительность и не посмотрев в глазок… Глава 32

– Где он?! – в мою квартиру врывается Демид, я едва успеваю посторониться и прижать к себе обоих детей. – Где?

– Кто он? – спрашиваю осторожно, если честно изрядно испугавшись.

Я одна с детьми, соседи наверняка на работе, уже десять утра, я не докричусь о помощи.

– Тот, на кого ты меня променяла! Тот, кто подарил тебе эту квартиру и обеспечил детьми! – бросает Волчанский патетично, заглядывая поочередно то в спальню, то на кухню.

– У меня еще санузел есть, раздельный, и балкон.

Из меня вырывается нервный смешок, до того Демид выглядит абсурдно.

– Очень смешно! – чуть спокойнее отвечает он, а я выдыхаю. Все–таки не похож он на буйного, скорее на потерянного. – Я все еще жду ответ! – добавляет он снова патетично и скрещивает руки, смотря на меня при этом, как на предателя.

Этот взгляд отрезвляет, он словно целебная пощечина, та самая, которую дают человеку, который никак не придет в себя, забиваясь в истерике. Волчанский мастер давать воображаемые пощечины, я давно должна была понять.

– Знаешь что, умник, разуйся сначала. Ты наследил в квартире, где маленькие дети. Вытирай теперь за собой! Тряпка в ванной, думаю, сумеешь найти ее без карты, не твои привычные хоромы, обычная стандартная однушка, – договариваю и с трудом доношу детей до кухни.

Они уже столько весят, что их и по одному долго держать тяжело, а двоих так почти невозможно.

– Сейчас будет каша, зайчики мои, – Кое–как справляюсь с тем, чтобы усадить двойняшек в их детские стульчики. – Вы молодцы, не плачете при виде ненормального дяди. Ну, правильно, мама ведь рядом, да?

Ободряюще улыбаюсь малышам, думая о том, что жаль, у мамы нет того, кто прогонит Волчанского. Придется самой.

– Я вытер, – произносит Демид, останавливаясь в кухонном проеме.

Выглядываю в прихожую, тщательно контролируя свою мимику. Волчанский должен видеть и чувствовать равнодушие к его персоне, ничего больше. Он просто муха, большая жирная и раздражающая, которую сразу не выгнать, она упорно игнорирует входную дверь. И не прибить, весовые категории неравноценны, муха – мутант.

– Надо же, ты справился, – искренне удивляюсь. Мысль о том, что Демид насекомое, здорово помогает мне, – не думала, что ты способен на бытовые подвиги. Дома, поди, прислуга каждую пылинку подбирает за тобой.

– Мы жили год с тобой, я справлялся без прислуги, – отвечает тот мрачно, а я отворачиваюсь, мне нужно кормить детей кашей и не смотреть в когда–то любимые глаза, обладатель которых только и может, что причинять боль.

– Сочувствую, искренне сочувствую, – говорю, присаживаясь перед детьми.

«Он уйдет, сейчас уйдет, и я даже не буду спрашивать, что ему нужно. Не буду, с насекомыми не разговаривают», – повторяю про себя, как мантру.

Но не выходит, он так и стоит, топчется позади меня, я чувствую, как его взгляд прожигает меня.

– Так ты мне ответишь? – произносит наконец Демид. – Где тот, кто подарил тебе квартиру и одарил детьми.

Он больше не кричит, из его интонации