Читать книгу - "Жаркий поцелуй - Энн Лоуренс"

Он желал ее невыносимо, Скотти, Скотти с ее теплой светящейся кожей, в теплый воскресный день, в нагретой солнцем сказочной комнате. Скотти, разгоряченную, раскрасневшуюся, в луче волшебного света, наполненного таинственными искрящимися пылинками.

Она наконец вздохнула, провела ладонью по влажному лбу.

— Да, да. Все нормально. И мне нравится твоя идея восстановить розарий. Нет, правда, правится. Потом, тебе ведь самому лучше знать, на что у тебя хватит сил и времени. Но ты знаешь, — добавила она, уже явно увлеченная какой-то другой мыслью, — мы могли бы предложить ухаживать за розами Джейсону Кейхиллу.

— Кому?! — Одно лишь упоминание имени мальчика мгновенно развеяло все волшебство старой мансарды. — Джейсону Кейхиллу?

Кэл знал, как Скотти переживает за Джейсона Кейхилла. Она не переставая говорила о нем со вчерашнего дня после случайной встречи с мальчиком на дороге. Доктор Мур позвонил ей вчера вечером сказать, что, к сожалению, собаку спасти не удалось.

— Как ты думаешь, Кэл, ты сможешь ему показать, что и как надо делать в розарии?

Скотти всерьез загорелась своей идеей.

— Ты знаешь, что я не хочу связываться с Бутом Кейхиллом. Я тебе тысячу раз говорил. А ты сейчас предложишь его сыну, которому, не забывай, всего тринадцать, тяжелую физическую работу, хоть и на неполный день…

— Ты думаешь, он не справится? Наверное, да, вытаскивать булыжники из бака ему действительно будет тяжело.

— Не в том дело, Скотти!

— А может быть, это наш единственный шанс наладить отношения с Кейхиллами. Кто знает, может, Мод была не меньше их виновата в том, что началась между ними вражда. Тоже хороша была, волонтеров, вон, всех разогнала под конец. Но если мы хотим, чтобы «Приют у Мод» привлекал людей, если мы хотим иметь хорошую репутацию в округе…

— Скотти, никто во всей округе не дружит с Бутом Кейхиллом!

— Все равно, может, мы будем первыми. Тем более Джейсон славный мальчик.

— Ай, Скотти.

Кэл уже понял, что она не отступится. И что она, в сущности, права. И, что еще хуже, она почувствовала, что он готов сдаться.

— Послушай, я уверена, что смогу до него достучаться, стоит только попробовать, — продолжала она настаивать. — Потом, Кэл, тебе просто не попять, что значит жить в такой неблагополучной семье. Тебе повезло с семьей, повезло с родителями…

Она остановилась. Замолчала, как всегда, когда дело касалось ее семьи и ее детства, и только едва уловимая неловкость в жестах выдавала ее волнение.

Скотти как-то говорила Калу, что родители ее были очень молодыми, когда она родилась, чуть ли не подростками. Они были не женаты; своего отца Скотти не знала. Больше она ничего и никогда не рассказывала, и по тому, как она отвернулась и отошла к окну, Кэл понял, что не услышит ничего нового и сегодня.

Окно в наклонной стене мансарды как раз частично выходило на заброшенный розарий. В сотый раз повторяя себе, что он не должен ни в коем случае подходить к ней, Кэл все же, подошел и встал за спиной Скотти, настолько непривычно ему было видеть ее слабой, настолько остро он чувствовал необходимость прижать ее к себе, обогреть, успокоить.

— Посмотри вниз, во-он туда.

Протянув руку и почти прижав Скотти к груди, Кэл постучал коротко остриженным ногтем по неровному старому стеклу.

— Калитку отсюда не видно, но вон каменная кладка, про которую я говорю. Я могу укрепить ее булыжниками, которые свалены в баке, и получится совершенно уединенный уголок. Пока, конечно, калитку придется запирать, но место просто потрясающее. Живые изгороди только подстричь, сорняки выдрать да вырезать старые засохшие ветки…

Вдыхая тонкий аромат роз, которые Скотти продолжала держать в руке, и ее собственный нежный запах, Кэл вдруг неожиданно для себя сказал то, чего совершенно не собирался говорить:

— О'кей, пускай мальчишка начинает с прополки. Если он вообще согласится. Посмотрим, что у нас с ним получится.

Скотти повернулась к нему, и ее улыбка показалась Кэлу ярче и теплее, чем солнце, теперь светившее ей в спину и превращавшее ее волосы в подобие пылающей золотой короны. Золотистые отсветы играли на ее ресницах и мягко струились по щекам. Веснушки казались темноватыми пятнышками пыльцы на розовых лепестках.

Кэл вытащил букетик из ее пальцев и осторожно вставил ей в волосы. Она казалась ему колдуньей, которая и не подозревает о том, что способна творить чудеса.

— Не волнуйся, Скотти, — тихо сказал он. — У нас все хорошо… но нам обоим нужно успокоиться. Не принимать все так близко к сердцу.

Скотти кивнула, глядя на него снизу верх; уголки ее губ слегка подрагивали.

— Спасибо тебе, Кэл… за то, что выслушал. За Джейсона.

— Нуда, мы же оба знаем, что умение слушать — как раз один из моих многочисленных талантов.

Кэл снова боролся с собой, пытаясь унять жар в крови, не менее властный, чем колдовство пыльных мансард, красота заброшенных розариев и неуловимый аромат поблекших букетиков с голубыми ленточками. Ему пришлось долгие месяцы сопротивляться своим желаниям, но последняя неделя заставила его испытать поистине танталовы муки.

Он быстро склонился к ее мягким цветущим губам; их поцелуй был легким, даже нерешительным.

Когда он отстранился, в нем уже бушевало желание.

Глядя на него снизу вверх, Скотти моргала огромными карими глазами, как будто пытаясь решить, как ей следует воспринимать его поступок. А потом улыбнулась! Господи, да еще дружески потрепала его по щеке!

Это был дружеский поцелуй. По крайней мере она так решила.

— Какой ты хороший, Кэл.

Она улыбалась, она снова чувствовала себя с ним легко и свободно.