Читать книгу - "Сильверсмит - Л. Дж. Кларен"

— Звучит так, будто ты отлично знаешь меня после каких-то двадцати четырех часов, — продолжила я, голос прозвучал слишком пискляво. — Настолько, чтобы указывать, что мне делать.

— И я буду указывать, если это гарантирует, что ты научишься сопротивляться, а не уступать другим, — он обвел рукой комнату, весь дом, намекая, что… я уже уступила. — Чтобы ты была готова постоять за себя, когда Алистер Уинтерсон, его внук и их люди поймут, что тебя не удержать на их красивом золотом троне.

Это было оскорбление или комплимент? Неподчинение? Вызов, возможно? Быть иной, чем они захотят. Быть чем-то… большим.

Или же он уже решил, что я проиграю, еще не начав?

— Не кажется ли тебе слегка самонадеянным думать, будто ты лучше меня знаешь, что мне нужно? — притворно дерзнула я.

Его ноздри раздулись.

— А как ты можешь знать, что тебе нужно, если ты сама не уверена в том, кто ты?

Я стиснула зубы и уставилась на него исподлобья. Этот человек — такой жестоко прямой — разжег во мне злость. Заставил хотеть сопротивляться.

— Почему Симеон послал тебя вместо Элиаса Уинтерсона? — спросила я. — С учетом его репутации как военного лидера и моего… жениха.

В его взгляде полыхнуло что-то зловещее, горящее. Челюсть напряглась в недовольстве.

— Ты бы предпочла, чтобы пришел твой жених?

— Я не знаю, я… я не это сказала, — оправдалась я. — Я просто думала, что твоя задача — тренировать меня, чтобы я могла ими руководить, спасти их, а не ненавидеть.

— Есть разница между тем, что мне велели, и тем, что я намерен сделать.

Мои глаза распахнулись.

— И что ты намерен сделать?

Взгляд Смита задержался на мне, пока он вытирал руки тем же полотенцем, которым я пользовалась после вчерашней ванны. Его молчание должно было бы пугать, но оно… интриговало, раздражало, и я упрямо не отводила глаз.

— Еще рано, — сказал он наконец, поворачиваясь ко мне спиной. — Тебе стоит сегодня отдохнуть, — остановился, держа ладонь на дверной ручке. — И если когда-нибудь снова почувствуешь, что ты… опустошена или что чего-то не хватает внутри тебя, приходи ко мне.

Прийти к нему? К человеку, которого я едва знаю? Он серьезно?

— Это не предложение, Ариэлла, — добавил он резко.

Сердце упало в пятки.

— Откуда ты знаешь мое полное имя? — выдохнула я в спешке. Филипп, мама, Джемма и Оливер никогда не называли меня по имени целиком. Всегда — Ари. Только Ари. Я даже не помнила, откуда сама знаю свое полное имя. Наверное, обрывок истины до падения, застрявший на подсознании, ждущий момента, чтобы встать на место.

Он замер у двери.

— Ты моя королева, — другая его рука сжалась в кулак. — Разумеется, я знаю твое имя.

И вышел.

Напряжение вытекло из меня в дрожащем выдохе, сердце бухало в ушах. Мое полное имя, произнесенное его голосом, согнуло меня пополам, разжигая внутри что-то злое, чужое и неукротимое. Как повторяющийся сон, который я точно видела, но детали… растворились.

Как он мог знать то, о чем я сама не думала уже вечность? Я никому в этом доме не говорила, что меня зовут Ариэлла.

И все же это было правдой.

Глава 7

Ариэлла

Смит велел мне отдыхать, и тело само умоляло об этом, так что я провела еще два бессонных часа в постели. В голове не отпускали рассказ Джеммы и пророчество. Когда я проснулась, Джемма уже потушила мясо зайца в наваристом рагу и подала мне полную миску. Смит молча следил, чтобы я доела до последней капли. Закончив, я ушла в спальню снова отдыхать. В который уже раз — десятый или двенадцатый — перечитывала одну и ту же книгу, лишь бы отвлечься.

Немного помогало, но большую часть утра я просидела, разглядывая свои бледные, немощные руки. Руки, которым предстояло черпать силу у богов Нириды и уничтожить злого колдуна.

Я нахмурилась, глядя на тонкие пальцы, и покачала головой.

Маловероятно.

Вернулась к книге и позволила себе утонуть в сказке вместо собственных мыслей.

Когда я дочитала, зимнее солнце уже клонилось к закату, пробиваясь сквозь маленькое оконце, и это означало, что скоро ужин. Я надела теплые тапочки и уселась на стул у окна, ежась от холодного сквозняка, просачивающегося через щели. Я впитывала этот зимний пейзаж. Запоминала его, ведь скоро взгляну на эту поляну в последний раз.

Высокие и тонкие березы торчали из плотного снежного полотна. Безлиственные великаны тянулись к золотисто-красному небу своими длинными пальцами, а голые ветви, словно пряди волос, скрывали от взгляда лес за ними. С этого угла я видела холмы на южной стороне дома и гадала, хватит ли у меня сил пройти их пешком.

И впервые я захотела обрести эту силу. Силу свободно двигаться, исследовать, учиться. Впервые за долгие дни, может, месяцы, я по-настоящему улыбнулась, несмотря на тревогу от того, что вскоре меня вырвут из привычной жизни.

Каз и Эзра должны были вернуться сегодня вечером, и после долгих часов добровольного уединения я вдруг поймала себя на том, что даже жду общения, пусть ради этого и придется выдержать пожирающее присутствие Смита.

С едой стало проще, когда они вернулись, но Джемма настояла, чтобы я съела оставшийся овощной бульон, иначе он бы пропал. Каз и Эзра явились сразу после заката, сгибаясь под тяжестью холщовых мешков с едой и припасами. Джемма сунула мне в руки теплую миску с бульоном и тут же поспешила помогать разгружать ношу. Бульон еще парил, и я подождала, чтобы не обжечься, наблюдая за остальными.

Эзра вытащил из мешка свежее мясо — по виду оленину. Каз достал еще несколько мешков с хлебом и целых восемь початков кукурузы.

Смит, не стесняясь, наблюдал за тем, как я ем бульон. Ни капли сожаления не пряталось в его горящих карих глазах. Когда остальные шутили, он не смеялся, и в глазах его не было радости. Я гадала, кто или что выжгло из него этот свет.

— Вот.

Я подняла взгляд и увидела, что Смит протягивает мне тарелку с хлебом и только что приготовленной олениной. От пара, поднимавшегося над мясом, у меня потекли слюнки.

— Ешь.

— Я сыта, спасибо, — желудок все еще предательски урчал, но я сказала себе, что обойдусь. Нас стало больше, а припасы нужно беречь. — Мы можем оставить это на потом. Я уже доела бульон.

— Мне плевать. Сегодня ты съела только заячье рагу, овощной бульон и запила все водой. Этого мало. Катастрофически мало, — он взял чистые вилку и нож и положил их на