Читать книгу - "Больше, чем любовь - Дениза Алистер"

— А когда это ты подумал такое? — с невинным видом поинтересовался он.

— Да когда дядя Эндрю отправил меня к вам на яхту. Тебе, говорит, нужно хорошенько постараться — это моя личная просьба, понимаешь?

— Кто такой дядя Эндрю?

— Как кто? Быть в нашвиллской марине и не знать, кто такой дядя Эндрю! Хотя всем он больше известен как Боцман.

— Да… кажется, я что-то слышал о нем.

— Слышал, — обиженным тоном передразнил Алекс. — Его нужно видеть!

— Это тот толстяк в экстравагантных одеждах? — осторожно спросил Роберт.

Алисия так и подалась вперед. По существу, Роберт приступил к допросу: он хочет выудить полезную для расследования информацию.

— Он не всегда был толстяком. Я помню его еще стройным денди. Но одеваться он любил всегда — это верно.

— Трудно представить его в нормальных человеческих габаритах. — Роберт продолжал разматывать клубок разговора.

— Когда он приехал в наши края и поселился в доме родителей, я еще пешком под стол ходил. Но где-то завалялась его фотография тех времен — тощий юноша в джинсах и в неимоверной шляпе. Он уже тогда хорошо разбирался в яхтах и совершенствовался, работая с моим отцом. Это очень добрый, но слабый человек. У него в голове постоянно роятся какие-то проекты, неосуществимые в принципе. Его любят использовать в своих целях недостойные люди. Сейчас около него постоянно крутится Эрик Шлоссман.

— И что, все его проекты терпели крах?

Алекс вдруг ощетинился. Выражение его лица стало неприязненным.

— Послушайте, что это вы все выспрашиваете? Вот так же один парень ходил вокруг и приставал с разными вопросами, а потом Боцмана едва не засадили в тюрягу.

— Он не похож на человека, попавшего под суд.

— До этого дело, слава богу, не дошло.

Алекс замолчал. Он прихлебывал чай и жевал бисквиты. Роберт понял, что в разговоре дошел до черты, переступать которую не стоит. Дальнейшая беседа была бы возможна только в кабинете следователя.

— Алекс, вы сегодня замечательно поработали и очень помогли нам. Такая работа стоит хороших денег. — Алисия попыталась внести свою лепту в расследование.

Молодой человек заулыбался, польщенный похвалой.

— Работа еще не закончена. Предстоит смонтировать ролик, а потом переписать материал начисто. Мне было приятно работать с вами… И денег с вас я не возьму.

Последнюю фразу он произнес небрежно, но с явным расчетом на эффект.

— Вот как? А как же планы подзаработать, о которых ты говорил? Но мы, конечно, не будем совать тебе деньги силой… — стараясь говорить нейтральным тоном, добавил Роберт.

Алекс явно был смущен и зол на себя за излишнюю болтливость. Однако все-таки нашелся с ответом.

— Мне достаточно будет погреться в лучах королевской славы Алисии. — И он захохотал.

Яхта со спущенными парусами — ветер совсем стих — на малых оборотах двигателя входила в бухту.

Роберт договорился с Алексом, что тот зайдет часа через три и покажет отснятый материал. Потом поблагодарил команду и, отпустив людей, остался на палубе вдвоем с Алисией.

Он думал о том, что следовало бы срочно съездить в полицейский участок Нашвилла и навести кое-какие справки. Роберт подозревал, что Боцман не главная фигура в игре, затеянной мошенниками. Очевидно, его используют, как выразился Алекс, — используют его известность и популярность среди яхтсменов.

Но прежде чем отправиться в полицейский участок, ему хотелось объясниться с Алисией. Он не мог ждать окончания расследования и готов был поступиться своими драгоценными принципами. Он хотел рассказать о том, как изменилось его отношение к ней, дать понять, что все, чего он хочет, — это не торопиться и позволить чувству развиваться естественным путем. На ум пришло сравнение с садовником, выращивающим экзотическое растение, и Роберт невольно улыбнулся.

— Чему ты улыбаешься? — мягко спросила Алисия. — Может, поделишься со мной?

На пирсе послышались шаги. К яхте приближался человек в униформе стюарда. Он передал конверт, на котором значилось: «Алисии и Роберту».

Чарлз Уорвик приглашал их вечером на балет нашвиллского театра, билеты прилагались. Роберт вспыхнул от возмущения: навязчивость этого аристократа становилась невыносимой. Что ему от них нужно? А может быть, только от Алисии?

Роберт вспомнил о своем решении объясниться с ней и покраснел, сообразив, что в приготовленной речи много красивых образов и слов, имеющих отношение только к его чувствам. Он не подумал о том, нужны ли они Алисии.

Алисия же тем временем с недоумением наблюдала за ним. Почему он не отвечает на ее вопрос? Она повторила его:

— Мы ведь идем на балет? Так хочется! Это моя давняя мечта. Когда нашвиллская труппа гастролировала в Сиднее, билеты невозможно было достать.

— Да, я слышу тебя. — Голос Роберта звучал ровно и отчужденно. — Знаешь, я не смогу пойти — у меня неотложные дела в городе. Но ведь тебя может сопровождать Чарлз Уорвик — он свободный человек, ему доставит удовольствие общество красивой женщины.

Алисия рассмеялась, хотя ей хотелось заплакать.

— Ты меня расстраиваешь…

— А ты не расстраивайся. Иди в театр и развлекайся.

Он спрыгнул с яхты на причал и быстро зашагал в сторону города.

Приняв горячий душ и помыв волосы, Алисия сидела с тюрбаном из полотенца на голове и красила ногти на ногах. На спинку стоящего рядом стула было наброшено маленькое черное платье, на туалетном столике лежали любимые серьги с жемчужинами и серебряное колье со вставками из перламутра. Алисия думала о том, как лучше уложить волосы.

Закончив с ногтями, она выпрямилась, полюбовалась блеском ровно нанесенного лака и почувствовала, как сильно ноют мышцы рук и спины. Может быть, не ходить на балет, а просто полежать с книгой и хорошенько отдохнуть перед завтрашними гонками? Решено, так и сделаю, с облегчением подумала Алисия.

Она вспомнила те полчаса, что провела в воде, интенсивно двигаясь и играя с дельфиненком. И теплая волна радости поднялась и медленно отступила, смыв горечь обиды, нанесенной ей час назад Робертом.

Неожиданно Алисия подумала, что за весь день ни разу не прибегла к помощи Риты. В ее жизнь вошло что-то новое и очень ценное. Алисия пообещала себе хорошенько обдумать все это перед отходом ко сну.

Яхта качнулась — кто-то поднялся на борт. Затем раздался звонкий голос Викки:

— Эй! Тут есть кто-нибудь?

Алисия вышла на палубу и оказалась в эпицентре тайфуна, порожденного необъятной Викторией. Та была очень возбуждена, неустанно двигалась, приплясывала и обрушивала на девушку водопады слов и восклицаний.

Смысл телесных и словесных проявлений сводился к выражению счастья по поводу того, что она, простая смертная, удостоилась чести снимать фильм о будущей королеве гонок. В этом не сомневается никто. Ни она, ни окружающие, ни даже Билл, для которого, как известно, нет ничего святого.