Читать книгу - "Мой ребенок Тигра - Евгения Мэйз"

— Ты такой славный, — проговорила Багдасарова, погладив гладкую щечку, — и очень серьезный мальчик.

Оля поняла, что захвачена ощущением материнства. Если раньше оно просто ныло в ней, как будто бы весенний цветок, тянущийся к солнцу, но еще слишком слабый для того, чтобы пробиться из-под земли, то теперь оно набирало обороты, подобно ему же, цветку, выпрямляясь и раскрывая даже самые крохотные свои лепестки.

— Приедем домой, посмотрим свою новую комнату, покушаем, искупаемся и уснем самым вкусным сном, — говорила она, заполняя нехитрым разговором относительную тишину салона авто, — но перед этим я познакомлю тебя с твоим новым другом.

У них было много дел. Ольга волновалась, переживая за то, что может забыть что-то. У нее не было ни мамы, ни бабушки, ни сестры, никого кто мог бы показать ей, как делать что-то. Но в ней были знания из книг, курсов для молодых мам и созерцательный (небольшой, но все же) опыт наблюдения за подружкой Светкой, во дворе которой она нашла свое счастье.

— Сергей Михайлович, вы не забыли, о чем я просила вас? — проговорила она, оказавшись у окошка охраны.

Ранним утром Ольга снесла вещи Дениса на пропускной пункт, перед этим дозвонившись управляющему жилого комплекса и объяснив всю свою непростую ситуацию.

— Конечно, Ольга Николаевна, — седой, как лунь старик вперился в нее внимательным взглядом почти что прозрачных глаз, — Карим Мадинович уже связался и объяснил нам все.

Сказать что ее утро было насыщенным значит не сказать ничего — наспех съеденный завтрак, заказ продуктов на дом, звонок адвокату, поездка на работу, написание заявления на отпуск, временное делегирование полномочий разбуженной ни свет ни заря Ксюхе, краткое (но показавшееся вечностью) стояние в пробке, а потом круг вокруг казённого учреждения. Пешком. В накинутом наспех тоненьком кардигане. Ольга чувствовала себя взбудораженной и такое ощущение, что всемогущей. Она била рекорды производительности за весьма короткий промежуток времени.

— Как ты?

Подружка Светка, во дворе которой Оля нашла свое сокровище объявилась, как никогда не вовремя, когда та высвобождала Макара из салона авто.

– Мы дома, — ответила Оля на осторожные вопросы подружки, уже наученной тем, что раз за разом Ольгу постигали неудачи. — Но сначала прогуляемся по двору, подышим свежим воздухом и примем небольшую солнечную ванну.

Ольга постаралась выкинуть из головы мрачные мысли в том числе, сопутствующие им вопросы: а гуляли ли с этими детьми по-настоящему?

— Дома? — переспросила Светка, а потом вскрикнула, заставив Ольгу на какое-то время оглохнуть на одно ухо. — Олька!!!

Ольге не хотелось возиться с коляской, потому она просто вынула ребенка из конверта и, уложив его на плечо, прошла в парковую зону жилого комплекса.

— Я скоро буду!

— Будем гулять здесь каждый день, — шептала Оля прижатому к плечу малышу, не переставая поглаживать его по спинке, — а ещё обязательно съездим к реке, в парк, конечно же в зоопарк.

Лето с возвращением малыша вновь заиграло своими красками — стал ощущаться теплый ветер, набирающего тепло дня, еще не испарившаяся влага ночного ливня, заметилась сочная листва и даже ярко синее небо над головой.

— Будем бегать и пугать голубей, — говорила она, потираясь о лоб малыша, — хрустеть листвой, лепить куличики и наверное, есть песок.

Насчет последнего Ольга конечно же шутила, но понимала, что есть в жизни каждого ребенка такие моменты, когда мама не сделала ничего не потому, что не хотела, а потому что не знала и не могла.

— Мама уехала за город.

Светка перезвонила Багдасаровой через пару часов и, не переставая извиняться, объяснила, что ей не с кем оставить близнецов. Брать их в гости ей не хотелось.

— Няня приболела. Я совсем-совсем забыла об этом, но ты ведь представляешь, что случится, если они подхватят крики друг дружки?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ольга понимала, а еще поймала себя на мысли, что начала всерьез озадачиваться тем какой же тихий у нее ребенок. Макар — не кричал и даже не кряхтел, делая такие важные памперсные дела. Тот неполный день, что сын был дома, рассматривая с ее рук улицу и новый дом не были показательными и не говорили ни о чем, но Ольгино сердце сжалось. Она читала о таком — детдомовские дети были тише и послушнее родных.

— А может мы и не будем кричать? — говорила она, усевшись на пятки рядом с распеленованным малышом. — Может мы будем слушать и недоумевать почему же такие громкие все остальные?

Макар рассматривал ее, порывался поднять ноги, отпускал их, трогал себя и хмурил темные бровки.

— Вообще, им бы стоит задуматься, что стоит присмотреться к молчунам, — она провела пальцем по крохотной розовой пятке, тихо рассмеялась тому, что тот отнял ее и подтянул к лицу. — Правда?

Сына ждала теплая ванна, а Ольга медлила, в очередной раз отмечая то, что не может наглядеться на ребенка и считает, что любой ракурс с ним беззастенчиво хорош. Уже сейчас. А что будет через несколько месяцев, когда он доберет вес в домашних условиях?

— Пойдем! Мама выкупает тебя.

Багдасарова заставила себя подняться, замерла на мгновение, осознав, как назвала себя и поспешила в ванну. У них теперь вся жизнь впереди. Она будет смотреть на него каждый день и уже не повторит прежних ошибок.

— Оля? — проговорил Золотарев в ухе, словно только и делал все это время, что ждал удобной минуты.

Складывалось такое впечатление, что кто-то словно подслушал ее и вновь впустил реальный мир со всеми сопутствующими проблемами в ее дом. Сперва позвонил адвокат, который пожелал узнать более чем все.

— Ты не сказала мне об усыновлении, — начал он, впустив в свой голос металла.

— Извини, — откликнулась Ольга с мягкой улыбкой. — В тот момент мной владели совсем другие чувства.

Артем Золотарев выбрал очень удачный момент для звонка. Один из лучших юристов столицы, обладающий не только впечатляющими внешними данными, но и весьма темпераментным нравом как будто бы знал, что она не станет отвечать ему в том же духе в присутствии младенца.

— Не беспокойство о том, с чем справится или не справится лучший выпускник юридического факультета МГУ.