Читать книгу - "Прибежище из серы и тьмы - Люсинда Дарк"

океанах, горах и даже в горе Бримстоун, которая является островом Ортус. Корабль под моими ногами покачивается на волнах, рассекая воды, более темные, чем безлунная ночь. Он приближает толпы Смертных Богов к гигантскому чудовищу с шипами из эбона, которые блестят в приглушенных солнечных лучах наверху. Облака нависают ближе, чем когда-либо прежде, и я пока не уверена, символизирует ли это угрозу или проявление тревоги самой природы. Яма в моем животе раскрывается и поглощает все внутри меня, когда корабль приближается к шаткому причалу, который, похоже, готов потонуть в пенистых, мутных на вид водах.

Я наполовину ожидаю, что Совет Богов будет ждать нас, но их нет и в помине, когда мы высаживаемся, и нас провожает бледнолицый Терра, который выглядит более скелетообразным, чем любое настоящее мертвое тело, которое я когда-либо видела. Руэн и Теос парят рядом, но мое внимание привлекает Каликс. Он шагает вперед, первый из тех, кто спускается с кораблей, чтобы ступить с причала на твердую каменную землю острова. Я не отстаю. Слегка принюхиваясь, я чувствую только запах морской соли в воздухе и мускусный дым на ветру, как будто кто-то недавно развел костер и дал ему догореть.

Вход, ведущий с причала на материковую часть острова, представляет собой две выступающие фигуры, вырезанные из камня серы. Лица Данаи и Трифона смотрят на нас сверху вниз, когда мы направляемся к образованному ими отверстию. У входа появляются две фигуры, мужчина и женщина, отражение полярных противоположностей. Там, где мужчина бледен от блестящей лысины на макушке до широких штанов с оборками, которые он носит как часть своей обычной униформы Терры, кожа женщины цвета черного дерева, с копной волос чернее ночи и пухлым ртом, который изгибается, когда она разглядывает нас, когда мы приближаемся. Когда она заговаривает, это звучит звучным, уверенным голосом.

— Добро пожаловать, ученики. — Шаги замедляются и останавливаются за моей спиной, когда я равняюсь с Каликсом. Он скрещивает руки на груди и пристально смотрит на женщину и мужчину.

— Меня зовут Залика, а это Нубо. Мы — Терры, ответственные за этот остров. Мы приветствуем вас в нашем прекрасном доме. Боги желают, чтобы мы сообщили вам, что они увидятся со всеми вами очень скоро. Каждый из вас был приглашен на этот остров, первую в своем роде Академию, чтобы благословить эти земли и отпраздновать трехсотлетнюю годовщину прибытия Богов в наш мир. Три долгих, славных столетия с нашими Божественными Господинами и Госпожами заслуживают только величайшей церемонии Весеннего Равноденствия, которую мы можем устроить.

Позади них на длинной темной тропе, похожей на туннель, появляются огни, неуклонно приближаясь. Сначала два, а затем еще больше. Длинная вереница огней спускается с более высоких равнин гористого острова к нам. Чем ближе они подходят, тем чётче вырисовываются силуэты тех, кто несёт фонари на жезлах. Мужчины и женщины с восковыми лицами движутся вперёд, лишённые эмоций и выражения. Одеты они одинаково — свободные длинные штаны и бесформенные туники. Ни платьев, ни юбок, чтобы отличить женщин от мужчин, как это было в Ривьер.

— Весеннее Равноденствие наступит через две недели, — продолжает Залика, пока ее коллега хранит молчание, его тусклые блестящие глаза, не мигая, смотрят на растущую толпу учеников. — Наши Терры направят каждого из вас в ваши новые покои, и на время вашего пребывания здесь занятий не будет. Празднования продлятся следующие несколько дней и завершатся накануне Равноденствия, когда вы все будете приглашены на грандиозный пир.

— А как же наша одежда? — Я хочу повернуться и наброситься на того, кто задает этот вопрос, но Залика просто улыбается кому-то где-то позади меня.

— Не волнуйтесь, вы все будете обеспечены, — отвечает она, ее улыбка становится шире. Я моргаю и сосредотачиваюсь на ее рте; накрашенные черным губы широко растянуты над жемчужно-белыми зубами. На мгновение я могла бы поклясться, что они были острее, чем обычно, почти как зубы акулы.

И Залика, и Нубо отходят в сторону, когда за их спинами появляются Терры. По меньшей мере по двенадцать с каждой стороны от хранителей острова — всего двадцать четыре. — Те, кто из Пердиции, пожалуйста, следуйте налево, а те, кто из Ривьера, идите направо, — объявляет Залика.

— Давай, — шепчет Руэн, когда его рука касается моей спины. Когда прикосновения от него, от всех них, стали для меня нормой — я не знаю, но я поддаюсь его тихим словам. Когда мы направляемся к без эмоциональным Террам и начинаем подниматься по правой стороне тропинки, я прохожу мимо Залики и Нубо, и меня пронзает дрожь.

Мои ноги останавливаются, и толпа людей обходят меня. Впереди Каликс продолжает идти. Когда Теос останавливается рядом со мной, Руэн машет ему рукой, а затем делает то же самое с Мейрин и Найлом. — В чем дело? — Спрашивает Руэн, мотая головой взад-вперед. — Что ты видишь?

Это не то, что я вижу. Повернувшись, я оглядываюсь на Залику и Нубо, поскольку мимо них проходит все больше и больше учеников. Словно почувствовав мое внимание, они поднимают головы и смотрят на меня. Как один, два смотрителя острова улыбаются, растягивание их губ отражается на странно разных лицах. Зубы не такие острые, как я изначально думала, но они и не такие ровные, как у смертных, как и их кожа. Они ведут себя как смертные, но они не такие. Вовсе нет.

Залика и Нубо — Смертные Боги. Старше учеников, за которыми они сейчас присматривают, но не менее Божественны. Сила наполняет каждую их черту, от точек на лбу Залики до чисто выбритой головы и лица Нубо. Они не Смертные Боги, как мы. Они намного старше, возможно, на десятилетия или даже столетие, и они могущественны.

У меня перехватывает дыхание в груди. — Кайра? — Голос Руэна звучит отстраненно, как и его прикосновение к моей руке, убеждающее меня развернуться и идти к Террам, уводящим нас все дальше от причала, прочь от нашего единственного способа побега — побега, который, как я знала еще до того, как мы ступили на борт этих кораблей, никогда не будет нам доступен.

Теперь мы все в ловушке на острове серы и тьмы.

Руэну приходится практически поднять и унести меня подальше от двух Смертных Богов неизвестного возраста, чтобы заставить меня двигаться. На самом деле, только когда мы оказываемся достаточно далеко, чтобы они стали размытыми даже для моего обостренного зрения — зрения, которое медленно, но неуклонно улучшается с каждым днем с тех пор, как из моей шеи извлекли камень серы, — я прихожу