Читать книгу - "Леди любят артефакты 2 - Яра Горина"

действительно существовала. Ее прозвали зеленой, потому что медь со временем покрылась патиной, отчего статуя казалась укутанной рваной, травянистого цвета вуалью. Глаза у нее были сделаны из полудрагоценного камня — карнеола. На закате они словно загорались, улавливая последние солнечные лучи. Я сама не раз видела это в Мелсфинде, и знала легенду о Плакальщице. Только вот  история о том, как она заглядывает в душу — это главная страшилка, которую любят рассказывать тамошние воспитанницы. Такого не прочтешь в книгах, да и не придумаешь без подходящего объекта для фантазий перед глазами. Чего у Беатрис не было по определению.

Что за женщина, эта Ричардс?! Если даже половина из рассказанного Бетти правда, то вдова действительно заслужила и хвост, и бороду. Отвратительная особа с больной фантазией. Неужели она постоянно внушает эти ужасы Бетти, когда остается с ней наедине? Не удивительно, что девочка ее боится.

И не только ее. В целом, не слишком доверяет людям, и частенько ведет себя, точно дикий зверек. Наверное, если бы Ричардс была сейчас рядом, то одним гряжком не отделалась бы. Но, как бы я не злилась, необходимо было взять себя в руки.

— Так, а теперь — успокойся! — сказала я Бетти, положив руки ей на плечи. — Я сама пойду к лорду Блэквуду и выясню, что ему надо. А ты пока приведи себя в порядок. Слушай внимательно: чтобы ты ни натворила, я буду защищать тебя. И не позволю сдать в пансион ни «Защитницы Бригитты», ни куда бы то ни было. В конце концов, кому, как ни мне свидетельствовать, что с твоей магией все в порядке? А туда берут лишь тех девочек, у которых проблемы с даром.

— Правда? — с надеждой спросила Бетти.

— Даю слово! А если они попробуют, я тебя оттуда заберу! И комиссию чародеев соберу, если нужно. Даже Ричардс не сможет спорить с выводами магистров.

Конечно, я понимала, что последнее будет очень сложно сделать. Бетти все же чужой ребенок. Но все эти детали девочке знать не к чему. Главное для нее сейчас — перестать нервничать. Тем более, я действительно не солгала: девочке не место в таком пансионе. Мне не хотелось думать о том, что будет, если все же Блэквуд возьмет вдову в жены… Но если эта подлая женщина действительно выполнит свои угрозу, то я готова сделать все, что в моих силах, чтобы вызволить Беатрис.

С такими мыслями я шла по коридору в кабинет лорда. И куда он вообще смотрит? Почему какая-то заезжая вдова пугает и нервирует его ребенка, а ему хоть бы что?! Водит ее еще по ресторанам и десертами кормит!

Похоже, когда я видела эту парочку в Бринвилле, они отмечали именины вдовы. Остается, конечно, загадкой, как Бетти реализовала свою идею «облагодетельствовать» вдову хвостом и бородой? Зелье подлила в еду?  Или, того хуже, попыталась навести проклятие?

Впрочем, чем дольше я думала об этом, тем больше приходила к мысли, что ничего серьезного она не могла натворить. Было бы чуть больше времени, я бы выяснила подробности у Беатрис. Жаль, не вышло. Впрочем, вполне возможно, лорд злится совсем другому поводу?

Как бы то ни было, отправлять зареванного ребенка на растерзание разгневанному родителю, не хорошо. Приму удар на себя, а там, кто знает,  может, и гнев Блэквуда немного уляжется...

Я толкнула дверь в кабинет и вошла.

Первое, что бросилось мне в глаза, был беспорядок. Лорд Блэквуд сидел за  столом, а перед ним, прямо на стопке гроссбухов, возвышался цветочный горшок, из которого торчали какие-то палки и коренья. Документы были щедро присыпаны землей. Все это походило на неудачный эксперимент.

Блэквуд воззрился на меня и поднял бровь. От его хмурого взгляда мне стало не по себе. Хозяин был в ярости. Весь мой праведный гнев куда-то испарился, и я почувствовала себя маленькой и беззащитной. Мелькнула мысль заявить, что Нэнси все напутала и сказала, что именно мне нужно явиться. Но я подавила в себе это малодушное желание.

— Где моя дочь? — безобидный вопрос прозвучал как пощечина.

В его тоне слышался гнев и раздражение. Одной простой фразой он сумел показать, где мое место и кто есть кто в этом доме. Было очевидно, лорд Блэквуд не намерен деликатничать.

— Занята сложными математическими вычислениями магпроводности серебра, — брякнула первое, что пришло в голову.

Я сделала глубокий вдох, набираясь смелости, и расправила плечи, точно хорошая осанка поможет мне выдержать гнев хозяина замка. Возможно, так и будет. По крайней мере, если уволит, выйду отсюда с высоко поднятой головой. Что-то во мне требовало не поддаваться страху.

— Не слишком ли много вы на себя берете, мисс Лавлейс?

— Ровно столько, сколько положено гувернантке. У Беатрис сейчас занятия, тема сложная, и ей необходимо спокойствие для концентрации. Прерывание занятий не способствует усвоению материала.

— Вы, без сомнения, хороший учитель. Говорю это без иронии.

— По вашему тону не скажешь, — не удержалась от язвительности я.

Повисла пауза. Блэквуд сверлил меня глазами, будто пытался прочесть мысли. Вся его фигура выдавала, насколько он напряжен. Я не отводила взгляд, несмотря на то, что мое сердце билось уже где-то в районе пяток.

— Полюбуйтесь, что ваша ученица сотворила, — Блэквуд показал на горшок. — Подходите, не стесняйтесь. Или боитесь?

— Вот еще, — я сделала шаг вперед. — Если это действительно дело рук Беатрис, я спокойна.

— Да? А вот Камилла утверждала, что это хотело ее задушить.

Я аккуратно приподняла горшок и осмотрела его со всех сторон. Листья были обуглены, видимо, Блэквуд постарался, а зеленый корешок с мохнатым серым пушком уцелел и выглядел вполне безобидным.

— А знаете, мисс Лавлейс, очень даже хорошо, что вы сами решили ко мне зайти, — голос звучал недобро, будто его посетило какое-то открытие, будто он подозревал меня в чем-то. — Моя дочь сотворила этот ужасный артефакт их живого растения. Вы же чувствуете магию, верно?

— Допустим, — ответила я со спокойствием, которого совсем не чувствовала.

— Догадываетесь, куда я клоню?

— Не совсем.

— Превращение живого в артефакты — разве не в этом смысл черной артефакторики? Ваши предки знали толк в подобных вещах. Наверняка, вы тоже. Совпадение?

— Верно ли я понимаю, вы сейчас обвиняете меня в том, что я учу ребенка черной артефакторике? — холодно сказала я. Его предположения звучали попросту дико. Бетти пока и в обычной не слишком преуспела, а