Читать книгу - "Отражения - Мария Николаевна Покусаева"

Я отвела взгляд в сторону, моргнула, чтобы прогнать призрак свечи, отпечатавшийся на сетчатке. Темнота за пределами светового круга казалась гуще, плотнее, чем раньше, словно зажженная свеча заставила всю ту тьму, которая заполняла комнату, сгуститься, вытеснив ее к углам и стенам.

Огонек дрогнул – темнота тоже дернулась, а в мою голову пришла мысль, которая начала мне нравиться.

Я закрыла глаза и уткнулась лицом в сложенные на столешнице руки, пытаясь представить – Присцилла же намекнула, чтобы я проявила фантазию! – как темнота, отступившая в стороны, собирается за моей спиной – и обрушивается на свечу, вытесняет свет так же, как свет до того вытеснял ее саму, постепенно, медленно, пока огонь, дрожащий на фитиле, не уменьшится до крошечной оранжевой искорки и не погаснет совсем, лишенный пространства, нужного ему, чтобы гореть. Я представила себе это настолько четко, насколько могла, не поднимая головы, потому что боялась увидеть, что свеча не погасла.

Тогда бы я почувствовала себя полной дурой.

– Знаете, леди Лидделл, – задумчиво сказала Присцилла, вырывая меня из моих фантазий в реальный мир. – Вы весьма оригинальны.

Я открыла глаза – свеча погасла.

Сквозь стеклянный потолок в библиотеку смотрела звездная ночь – темнота перестала быть плотной, превратилась серо-сизый сумрак, в котором лицо Присциллы казалось бледной маской с черными провалами глаз и рта.

– У меня получилось, – сказала я.

– Вы понимаете, что вы сделали? – так же задумчиво спросила Присцилла. Ее пальцы ударили по столешнице – от мизинца до указательного, один за другим. – Нет, леди Лидделл, я много чего видела в своей жизни, поверьте, – она покачала головой, то ли осуждая, то ли удивляясь. Я недоуменно молчала, не зная, радоваться мне победе или начинать бояться, что я что-то сделала не так. – Мои племянники тоже отличались некоторой… оригинальностью и стремлением эту оригинальность продемонстрировать, но, пожалуй, вы их даже превзошли.

– Но у меня получилось, – снова сказала я, уже тверже, с еле скрываемым триумфом.

– Получилось, – она щелкнула пальцами, зажигая кристаллы. – Я бы удивилась, если бы у вас не получилось, леди Лидделл, потому что у этой несчастной свечки не было ни единого шанса. Пожалуй, вторую часть упражнения оставим на следующий раз, – Прис встала и вытащила огарок из подсвечника. – Или оставим вообще. Боюсь, если я попрошу вас разжечь из искры пламя, вы с вашим рвением спалите этот несчастный дом к Неблагому.

Присцилла рассматривала остатки свечи так, словно держала в руках нечто не слишком приятное и, возможно, ядовитое. На ее губах была кривая улыбка.

Я сложила руки на коленях.

– И все-таки…

– Вы ждете от меня одобрения, леди Лидделл? – Присцилла вскинула одну бровь. – Ну… Вам следует подучиться аккуратности и умеренности, но вы справились. Правда справились, – она подошла к камину и сделала пас рукой, заставляя остатки огня в дровах снова гореть, положила в этот огонь свечу. – Только, прошу вас, не рассказывайте о подобном триумфе людям, которым о нем знать не следует. Ваши…нестандартные методы могут кое-кого напугать, – добавила она как бы между прочим и задумчиво посмотрела на меня. – А ведь у Юлиана появился отличный шанс немного посмотреть на себя со стороны…

– Это комплимент? – переспросила я.

– Это ирония, – отозвалась Присцилла. – На сегодня все. Отдыхайте. И, мой вам совет, – она наклонила голову набок. – Сходите на кухню и попросите что-нибудь сладкое. И поужинайте, если вы еще не ужинали. Если вы упадете в обморок, никому от этого не станет легче.

***

Магия давала власть, но всегда брала свою плату.

Я запомнила этот закон очень хорошо в тот момент, когда ловила падающего в обморок Кондора.

Каждый волшебник должен хорошо знать свои границы возможного, сказала как-то Присцилла, знать их и не переступать. Как любят делать некоторые крайне самонадеянные мальчишки, привыкшие верить в собственное всемогущество, добавила она, ухмыляясь. Знание этих границ куда важнее подобного всемогущества, потому что магия опьяняет – и может здорово ударить в голову, если слишком ею очароваться.

Поэтому хороший маг всегда следит за тем, сколько он спит, что ест и достаточно ли его тело крепко, чтобы выдержать работу с энергией. Физические упражнения были так же важны, как умение читать тайные знаки или вызубренные назубок ритуалы, и Присцилла могла привести множество примеров, когда юноши, подававшие большие надежды на заре своей карьеры, превращались в избалованных, изнеженных придворных, не способных на большее, чем пара дежурных иллюзий и охранных заклятий. За примером того, к чему приводит пренебрежение к еде и сну, сказала она, ходить далеко не надо.

Иногда мне казалось, что каждая вторая ее фраза содержала шпильку в сторону Кондора. Иногда я была уверена, что мне не казалось, и Присцилла использовала каждую мелкую возможность, чтобы поддеть племянника – вне зависимости от того, присутствовал ли он поблизости лично.

Впрочем, совершенно так же легко она могла ставить его в пример там, где считала нужным.

В первое время меня это задевало, как не могло не задевать ощущение, что ты становишься чем-то вроде стенки, в которую одна из сторон бросает мяч, чтобы он срикошетил в оппонента. Мне хватило ума молчать, даже если замечания казались мне несправедливыми, и со временем то ли я привыкла и перестала обращать внимание, то ли тон Присциллы стал мягче, потому что я не пыталась с ней спорить, но – так или иначе – ворчать на нерадивого племянника при мне она стала реже.

Зато я сама начала на него почти злиться.

Потому что иногда мне очень нужно было с ним поговорить – как сейчас, после того, как я вышла из библиотеки и вдруг осознала, что руки начали мелко дрожать, а внутри меня, где-то чуть ниже ребер, поселилась обжигающая холодом пустота. Моя первая попытка колдовать – почти самостоятельно, черт возьми! – мой первый самостоятельный выбор действия, удачно выполненное задание, не похожее на эти бесконечные упражнения по каллиграфии и рисование кривых картинок, мои первые неуклюжие, но сработавшие чары были тем, за что я очень хотела бы, чтобы меня похвалили.

Только рядом не было человека, который сделал бы это так, как я хотела.

Но раз уж леди Присцилла почти приказала мне пойти поесть, наверное, стоило сделать это в первую очередь, чтобы меня не накрыло откатом, тем самым, что случается с волшебниками, переоценившими свои силы. И уже потом решать вопрос со своим желанием злиться и обижаться на всяких там чародеев, избегающих меня по поводу и без.

Цепочку с кристаллом я все еще носила, но даже когда я хотела использовать эту