Читать книгу - "Однажды ты станешь моей - Морган Бриджес"

из его хватки, но это все равно что пытаться освободиться от железных оков.

– Отпустите меня, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

– Не отпущу, пока вы меня не выслушаете.

Беннетт подается вперед, притягивая меня к себе. Все внутри меня призывает освободиться от него, отойти подальше, но, словно птица с раненым крылом, я не могу ничего сделать и только смотрю на него. Теперь он так близко, что я вижу блеск льдинок в его глазах, голубой цвет которых гипнотизирует меня, и я теряюсь в его взгляде.

– Назовите это нездоровым любопытством или обвините мое самолюбие, – говорит он мрачным голосом, пронизанным настойчивостью, не характерной для него, – но мне нужно разгадать тайну, окутавшую вас. – Он прокашливается. – В смысле, вашу семью. Я готов сделать все бесплатно. Вам всего лишь нужно ответить на несколько вопросов.

Я вырываюсь из его хватки не в состоянии думать, пока ощущаю его прикосновение к моей коже. Потом я засовываю кейк-поп себе в рот, чтобы дать себе передышку несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, прежде чем отвечу ему. Я кручу палочку, и сладкий десерт скользит по моему языку, уровень сахара в крови поднимается, и в голове закручиваются мысли.

Если я позволю ему помочь, мне придется говорить с этим человеком, которого я так сильно ненавижу. И раскрывать ему личную информацию. И хотя я делала то же самое с частным детективом, в случае с Беннеттом все кажется по-другому. Не могу объяснить, почему мысль о том, чтобы предоставить ему доступ к моей жизни, выбивает меня из колеи, и это сложно назвать простым волнением. Я сразу чувствую опустошение и уязвимость, как будто продаю душу дьяволу.

С другой стороны, платить Кэлвину мне не по карману, и очень заманчиво получить юриста, работающего над делом бесплатно. К тому же у Беннетта гораздо больше денег и связей, чем у частного детектива. В любом случае мужчина передо мной – лучший выбор из всех, что у меня есть.

Так почему же я не могу заставить себя принять его помощь?

Потому что я ему не верю.

Он лжет мне. Я не знаю, о чем именно и почему, но он лжет. Я всегда доверяла своей интуиции, даже в старые добрые времена, когда чувствовала себя комфортно и в безопасности. А теперь, когда мне все время приходится бороться, чтобы выживать, я полагаюсь на свое чутье больше, чем когда-либо.

И поэтому я чувствую опасность, исходящую от Беннетта. Дорогой костюм и красивое лицо призваны отвлечь внимание, стать приманкой для ничего не подозревающей жертвы. Возможно, я в сомнительной ситуации, но я не могу позволить этому мужчине полностью уничтожить меня.

А он это сделает.

Я проглатываю сладость, оставшуюся у меня на языке, готовясь говорить. Беннетт не сводит взгляда с моих губ. У меня перехватывает горло от блеска его глаз, светлых, как только выпавший снег, яркий и сверкающий. Я убираю пирожное ото рта, и оно задевает мои губы, оставляя за собой липкий след.

Он следит за каждым моим движением. Его ноздри раздуваются, и он убирает руки со стола в карманы пальто. Затем он замирает, весь его облик напоминает мраморную статую, жесткую и холодную, но все равно радующую взгляд.

Шедевр.

– Что скажете, мисс Грин? – Его голос звучит резко, словно пощечина. – Мое терпение вышло.

– Нет.

Он прищуривает взгляд, а я прикусываю нижнюю губу, чтобы не изменить свой ответ.

– Вы уверены? – спрашивает он.

Я киваю и указываю на дверь рукой с кейк-попом, на котором почти не осталось белой глазури.

– Спасибо за ваше время.

Он поднимается из-за стола и поправляет пальто, запахивая его так, что края резко ударяются друг о друга. – Если передумаете, вот мои контакты. – Он с размаху кладет визитку на стол. Буквы и краска на ней прямо как он сам: дерзкие, резкие и безупречные.

Я отодвигаю визитку от себя.

– Я не передумаю.

Он и не думает забирать ее и не отводит глаз от меня. У меня внутри все сжимается от его пристального взгляда. Этот человек не говорит ни слова, но я чувствую угрозу, исходящую от его позы и выражения лица. И это лишь усиливает мое нежелание иметь с ним что-то общее.

Я встаю, не обращая внимания на дрожь в ногах, и засовываю кейк-поп обратно себе в рот в знак того, что наш разговор окончен. Я дохожу до кассы, не споткнувшись и не упав каким-то чудом, которое, как я подозреваю, связано со скачком сахара в крови и выбросом адреналина. Когда я поднимаю взгляд, Беннетта уже нет.

Так почему я не чувствую облегчения?

Глава 9. Калиста

И хотя уже прошло несколько часов, я все не могу выкинуть из головы наш разговор с Беннеттом. Но когда передо мной возникает дверь в «СиЗ», внутри меня начинает расти беспокойство и мои мысли занимает хоть что-то, помимо разгневанного адвоката.

Например, тот факт, что мне придется надеть наряд, откровеннее которого только полное отсутствие одежды.

Но я лучше буду работать в таком убогом заведении, чем приму помощь Беннетта.

Утвердившись в своем решении, я тяну ручку двери и захожу внутрь. Как и в тот раз, когда я впервые пришла сюда, вид заведения и его посетителей вызывает у меня неприятное предчувствие и мурашки по коже, хочется развернуться и уйти. Музыка грохочет из динамиков, и этот саундтрек дополняется множеством мужских голосов и звяканьем стекла за барной стойкой. Свет приглушен, и в помещении достаточно темно, чтобы грязь не так сильно бросалась в глаза.

А вместе с ней, надеюсь, и отвращение на моем лице.

Ухватившись за лямку рюкзака, я иду прямо к бару и прислоняюсь к стойке. Бармен бросает на меня оценивающий взгляд, и его рот расплывается в похотливой улыбке:

– Чего тебе, сладкая?

– Я разговаривала с Джимом вчера, и он предложил мне работу. Я пришла, чтобы приступить к обучению.

Мужчина окидывает меня взглядом, хмуря лоб.

– У тебя неподходящая одежда. – Я хлопаю по рюкзаку, и он кивает. – Переодевайся, и мы тебя подготовим. Уборные вон там.

Я следую в указанном направлении, не обращая внимания на взгляды окружающих. Пока я переодеваюсь, подбадриваю себя и вспоминаю обо всех причинах, которые вынудили меня оказаться здесь. Закончив, я все так же не уверена, что это правильное решение, но я готова принять вызов. Единственная мысль, которая утешает меня, что все это временно. Как только я заработаю денег, чтобы Кэлвин продолжил расследование, я уволюсь.

Взглянув в зеркало, я не узнаю себя.