Читать книгу - "Исход - Кайли Кент"

Такое же чувство я испытываю на льду, когда вижу, как кто-то грязно играет против одного из моих ребят. Именно поэтому я гребаный тафгай команды. Это у меня в крови ― насилие, жажда мести.

И сейчас вся эта ярость направлена на нее. Единственного человека, которому я думал, что никогда не смогу причинить боль. Я представляю себе страх в ее глазах, пока я выдавливаю из нее жизнь. Я представляю, как ее безжизненное тело падает на гребаный пол. А потом я вижу лицо этой маленькой девочки.

― Черт! ― Я выпрыгиваю из машины, как только Люк заезжает на подъездную дорожку. Я не могу просто сидеть и ничего не делать. Это не по мне. Я направляюсь в гараж и запрыгиваю внутрь своего Ламбо. Двигатель рычит, и я вылетаю на улицу. Прямо мимо Люка, который орет мне вслед бог знает что.

Через несколько минут я останавливаюсь возле дома ее матери. Я знаю, что она живет здесь. Я следил за женщиной на случай, если Кэтрин когда-нибудь вернется. За последние полгода я ни разу ее не навещал, но все равно уверен, что это место принадлежит ей.

Я выхожу из машины и иду по затемненной улице, останавливаясь перед домом. Кэтрин в гостиной. Я вижу ее. Сидит там. На диване. Читает книгу. Шторы распахнуты, свет горит. Если она пытается спрятаться, то у нее это хреново получается.

Словно почувствовав мой взгляд, она поднимает глаза и смотрит прямо в окно. Я знаю, что она не видит меня, я скрыт тенью. Я уже собираюсь выйти, перейти дорогу и подойти к двери, когда в комнату входит маленькая девочка. Глаза Кэтрин расширяются. Она встает со стула и берет девочку на руки, после чего подходит к окну и задергивает занавеску. Она слишком далеко, чтобы я мог разглядеть страх в ее глазах, но она напугана. Я вижу. Это видно по тому, как она двигается.

Вопрос в том, кто заставил ее так бояться? Я? Или кто-то другой?

Глава восьмая

Я схожу с ума. Мне все время кажется, что он рядом. Как будто он просто стоит где-то там, наблюдает за мной. Но это не так. Я знаю это, но то чувство, которое я испытывала, только когда он был рядом, то ощущение безопасности, которое мог дать мне только Грей… Я испытала его на несколько коротких мгновений.

А потом, как гаснущая спичка, оно исчезло и сменилось всепоглощающим чувством страха. Я спросила врачей, могу ли я перевезти маму в другой город, хотя бы в соседний ― это было бы предпочтительнее, чем оставаться здесь. Мне ответили, что они не могут организовать перевозку, и что переезд повредит ее здоровью.

― Грейси, ты готова, детка? ― зову я. Она не любит утро, и сборы в школу не стоят на первом месте в ее списке приоритетов. Она не отвечает. ― Грейси? ― Я пытаюсь еще раз, пока упаковываю сэндвич в ее коробку для ланча. Когда она по-прежнему не отвечает, я бросаю все и бегу в коридор. ― Грейси?

― Что? ― наконец отзывается она, когда я останавливаюсь в дверях ее спальни.

― Ты мне не отвечала. Ты готова? ― спрашиваю я.

― Угу, ― отвечает она. Она стоит перед зеркалом в полный рост и смотрит на свое отражение.

― На что ты смотришь? ― спрашиваю я, прежде чем войти в комнату.

― Я похожа на него?

― На кого?

― На моего папу? В школе все рисуют портреты своих родителей. Я нарисовала тебя, но это только ты, мама. Я подумала, что могу просто нарисовать папу, но я не знаю, как он выглядит, ― говорит она.

Я теряю дар речи. Грейси уже не в первый раз спрашивает о своем отце. И я всегда отвечала на ее вопросы о нем, вплоть до того, что говорила, что его зовут Грейсон. Когда она спросила, почему он не живет с нами, ответить было сложно. Я уклонилась от ответа, не сообщив ей ничего конкретного. Всю ночь меня тошнило от мысли, что я сделала с ними обоими.

Я разворачиваю ее лицом к себе.

― У тебя его глаза. У твоего папы самые удивительные зеленые глаза, Грейси, такие же, как у тебя. И у тебя его губы, ― говорю я, убирая волосы с ее лица.

― Хорошо. Тогда я нарисую мужчину с зелеными глазами, ― говорит она мне, кивая.

Я улыбаюсь, но больше ничего не говорю. Что я могу сказать? Это всего лишь рисунок для класса.

Она же не просит найти его.

Я провожаю Грейси в ее класс и оглядываюсь, прежде чем выйти из школы. Кто-то следит за мной. Я чувствую это. Но я не вижу ничего необычного. Поэтому я избавляюсь от этого чувства.

Вернувшись к машине, я блокирую дверь и еду домой. Я паркуюсь в гараже и жду, пока закроется дверь, прежде чем выйти из машины. Я не могу избавиться от ощущения, что он здесь. Я действительно схожу с ума, потому что, когда я прохожу через кухню в комнату Грейси, чтобы навести там порядок, клянусь, я чувствую его запах.

Я одеваю наушники и включаю музыку. Мне нужно избавиться от этого дурацкого чувства. С тех пор как я встретила Алию, я не в себе. Это ложь. Я нервничаю с тех пор, как мы вернулись в Ванкувер.

Я занимаюсь уборкой, доходит даже до того, что я выдраиваю ванную и кухню. Я смотрю на часы на стене гостиной, когда раздается стук в дверь. Сейчас одиннадцать утра. Я замираю. Кто бы это ни был, он уйдет. Никто не знает, что я здесь. У меня нет друзей, которые могут просто заглянуть в гости.

Но стук продолжается.

― Кэтрин, открой. Я знаю, что ты там, ― кричит знакомый голос.

Я ахаю и бегу к двери, распахиваю ее, ― и на меня смотрит Лилиана. Но она не одна. За ее спиной стоит огромный парень. Огромный парень, которого я знаю. Точнее, я знаю его по телеканалу TSN. Трэвис О'Нил, хоккеист из Нью-Йорка.

Я не успеваю ничего сказать, как Лилиана практически прыгает на меня, обвивая руками мою шею.

― Я знала, что ты будешь здесь! ― визжит она.

― Что? Что ты здесь делаешь? ― спрашиваю я, выглядывая из-за ее плеча, чтобы осмотреть