Читать книгу - "Лорна Дун - Ричард Додридж Блэкмор"

и не подумал, что она плакала. Руфь выглядела спокойной и решительной. Только румянец сошел с ее щек, а руки до сих пор дрожали, и мне пришлось самому за собой ухаживать. Я так и не дождался дядюшки Рубена, а Руфь, которая поначалу обещала погостить у нас не меньше двух недель, теперь вообще засомневалась, что ей удастся вырваться из города. Наверное, она была права, и я не стал настаивать, хотя мне очень хотелось, чтобы она познакомилась с Лорной. Может быть, тогда она быстрее излечилась бы от своей привязанности ко мне как к мужчине.

Что касается меня, то, обдумав свое поведение, я пришел к выводу, что со своей стороны я никогда не оказывал кузине особых знаков внимания, я не искал ее общества, не заигрывал с ней и вообще был так занят своей Лорной, что не так-то уж часто и вспоминал о Руфи. Да и сама кузина считала меня просто грубым крестьянином. Только мать и Энни почему-то вообразили, что Руфь мечтает обо мне. Наверное, они и внушили этой крохе, что я по уши влюблен в нее и таким образом зачем-то напрасно обнадежили несчастную девушку в отношении меня. Правда, они обе упорно отрицали это, но кто же станет верить женщине на слово, когда речь идет о сватовстве?

Глава 51

Визит Советника

Я возвращался домой и с нежностью думал о Руфи. Виноватым я себя не считал, хотя, как выяснилось позже, мне надо было мчаться во весь опор, поскольку в это время на ферме происходили довольно странные события. Как только на закате я вошел в дом, ко мне подскочила Лиззи и, указывая на комнату матери, заговорщицки прошептала:

— Ты пока туда не ходи. Мне сначала нужно с тобой переговорить.

— Именем Моисея требую объяснений, — произнес я, вспомнив какую-то фразу еще со времен учебы. — Кажется, мне никогда не будет покоя в этом доме. Что случилось на этот раз?

— Мы тут ни при чем, — испугалась Лиззи. — Может быть, ты и сам ничего не поймешь. Короче, дело касается госпожи Лорны Дун.

— Тогда что же ты молчишь? — рассердился я. — Я готов тебя выслушать, если только ты не собираешься мне сказать, что она меня разлюбила или что-то в этом роде.

— Ну что ты, не волнуйся. Я уверена, ничего подобного ты не услышишь до конца своих дней. Как раз наоборот, она уже надоела всем, повторяя, как любит тебя.

— Да благословит Господь ее сердце! О нашей любви можно говорить бесконечно.

— Не сомневаюсь, — сухо ответила Лиззи. — Особенно с сестрами. Однако сейчас не лучшее время для шуток. Послушай, Джон, ты знаешь человека, толстого и невысокого, как наша Гвенни, но только еще толще с длинными седыми волосами, почти белыми. Он такой лохматый, наверное, никогда не причесывается. Впрочем, такие космы, наверное, и не расчешешь.

— Тогда иди к нему и предложи свои услуги. Впрочем, мне кажется, по твоему описанию я начинаю догадываться, кто это такой. Кстати, где моя Лорна?

— Твоя Лорна плачет на пару с Энни. Вдвоем у них получается довольно миленький хор. Лорна знает этого человека. Тот хочет с ней поговорить, а она отпирается и не желает выходить из комнаты до твоего приезда.

— Ну надо же! Самые простые вещи ты объясняешь за полчаса. Неужели нельзя было сразу так и сказать? Я думаю, ты никогда себе не найдешь жениха. И не надо со мной разговаривать, как с малым ребенком. Я сейчас же иду и улаживаю все дела. А ты играй в свои куклы — это тебе как раз по возрасту.

Услышав такое, Лиззи расплакалась, и я понял, что зря обидел сестренку, ведь она никогда не желала мне зла. Тогда я подхватил ее на руки и сразу извинился.

Я был уверен, что наш гость, не кто иной, как сам господин Советник, которого я опасался даже больше, чем его сына Карвера. Я прекрасно понимал, что ничего хорошего ни мне, ни Лорне от этого визита ждать не приходится, поэтому, собравшись с духом, заставил Лорну выйти ко мне, и мы вдвоем зашли в комнату матери.

Мать стояла у двери, растерянная, и время от времени раскланивалась перед Советником, слушая его разглагольствования по поводу положения в стране и прав подданных. Узнав, что она является хозяйкой фермы, наш гость счел нужным посвятить ее во все тонкости обязанностей землевладельцев. Милая матушка была очарована таким красноречием и не смела его ни остановить, ни прервать. Советник тряс своей гривой, возмущаясь чем-то и доказывая свою правоту.

Мы подошли к нему вплотную, но старик, притворившись, что не замечает меня, сразу бросился к Лорне, протягивая к ней руки.

— Милое дитя, дражайшая племянница, как прекрасно ты выглядишь! Госпожа Рид, это делает вам честь. Вот что значит гостеприимство! Никогда бы не подумал, что наша королева может так расцвести. Конечно, в такой доброй семье не могло произойти по-другому. Дорогая Лорна, поцелуй же скорее своего дядю, я разрешаю тебе это.

— Возможно, вы и разрешаете, — сухо заметила Лорна, — но только вы накурились табаку, и таким образом наши желания не совпадают.

— Ты, как всегда, права, дитя мое. Какое острое у тебя чутье! Впрочем, наш род славился этим издавна. Твой дед имел удивительное обоняние. Его смерть была для нас большой потерей, госпожа Рид, равно как и для всей округи. Как сказал один из великих поэтов, по-моему, Мильтон, — «Других таких нам не сыскать вовек».

— Позвольте мне поправить вас, милостивый господин, — вмешался в разговор я. — Мильтон никогда бы не написал такой строки. Она принадлежит Шекспиру.

— Позор на мою седую голову! — воскликнул Советник. — А это, по всей вероятности, ваш сын, известный борец Джон Рид? Оказывается, он еще силен в поэзии и дружен с музами! Как все изменилось с тех пор, когда я сам был молодым, госпожа Рид! Кроме, разумеется, женской красоты, которая никогда не увядает. — С этими словами старый негодяй поклонился матери, а та покраснела и снова сделала книксен. Надо отдать Советнику должное — в тот вечер матушка действительно выглядела на редкость привлекательно.

— Ну что ж, хотя я и ошибся, цитируя поэта (надо обязательно