Читать книгу - "Дуэт с Герцогом Сиреной - Элис Кова"

Внимание Кевхана переключается на Илрита.

— Береги ее.

— Обязательно. Хотя я уверен, что все будет наоборот. — Илрит берет меня за руку. — Нам пора идти.

Я киваю и веду его за собой. Вместо того чтобы вернуться в замок, где, несомненно, ждет хор, я плыву к Дереву Жизни.

— Подожди, Виктория, где…

Я оглядываюсь через плечо.

— Честно говоря, Илрит, мне все равно, что думает или говорит твой хор. Крокан поручил мне одну задачу: освободить Леди Леллию. Не вижу смысла медлить.

Мы огибаем корни и выходим на берег. Только выйдя из воды, я слышу песню, разносящуюся над островом.

— Лючия возносила молитву старой богине, прося о мире, — объясняет Илрит. Он не сбросил свой хвост. — Там есть поклонники. Мы должны пройти через хор.

— Сколько сирен? — спрашиваю я.

— Что?

— Сможем ли мы с ними справиться?

— Виктория. — Он плывет назад, качая руками, и смотрит на меня в шоке. — Я не буду сражаться со своим народом.

— Чем дольше мы медлим, тем ближе мы к гибели всего мира. — Я жестом указываю на туннель, ведущий к двери Леллии. — Мы находимся прямо здесь. Мы идем. Я хватаю один из топоров, прислоненных к корням, затем взламываю дверь, пока ты удерживаешь остальных. Ты же Герцог Копья, я видела, как ты сражаешься.

— Ты не можешь вот так просто взять и войти. — Он медленно покачал головой.

— Почему нет?

— Они убьют тебя.

Я жестом показываю на себя.

— Я уже ходила в саму глубину Бездны и вернулась по собственной воле. Мне не страшен ни один смертный.

— Пожалуйста, я не хочу видеть тебя злодеем в этой сказке, — тихо говорит Илрит.

Я захожу в воду и становлюсь перед ним на колени. Волны бьются о мою грудь. Руки Илрита обхватывают меня с двух сторон. Наши лица почти соприкасаются, когда я глажу его по щекам.

— Илрит… Я провела годы, когда люди видели во мне злодея. Годы, когда я верила их словам — что я жалкое, нелюдимое существо, — тихо говорю я. Его глаза расширяются от шока. Я продолжаю, прежде чем он успевает возразить. — Но теперь я знаю… что это не так. И никогда не была. Я твердила себе, что знаю, но сердце не верило.

— Но теперь я знаю это в своей душе. Я слышу свою собственную песню так ясно и правдиво, что не остается никаких сомнений. Пусть они попробуют петь надо мной. Они не смогут. Я буду кричать, если потребуется, чтобы меня услышали. Моя правда и ты — вот все, что мне нужно. Пока ты знаешь замысел моего сердца — не видишь во мне зла — мне нет дела до всего остального мира. Они не имеют значения.

— Виктория, — тихо прошептал он, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать мои губы, на которых был вкус его и соленой воды, но также и печали. Столько боли живет в нем из-за меня. Я ласкаю его щеки и пытаюсь улыбнуться, чтобы уверить его, что все в порядке. Впервые в жизни все будет хорошо. У меня есть не только сила вершить свою судьбу, но и мир с прошлым.

— Отпустите меня, если не для того, чтобы выломать дверь, то для того, чтобы спеть с Леллией. Чтобы впервые за тысячи лет спросить у нее, чего она хочет. Мы сделаем то, что она прикажет, прежде всех остальных.

— Очень хорошо. — Илрит только успевает взять первую ноту песни, чтобы пролить свои весы, как нас прерывает знакомый голос.

— Старые боги вверху и внизу, смена песни была правдой. Заговорщики вернулись, чтобы проклясть всех нас. — Вентрис дымится в отверстии туннеля.

Я быстро поворачиваюсь, убирая руки от лица Илрита. Фенни стоит рядом с Вентрисом во главе целой толпы воинов и сирен, которые, должно быть, были среди поклоняющихся. На правой руке и плече Фенни — отметины, идентичные тем, что я всегда видела на коже Илрит. В руке она держит знакомое копье — Рассветную Точку.

— Фенни? — Илрит моргает, в имени сквозит замешательство.

— Это Герцогиня Копья для тебя, предатель.

Глава 48

Нас силой отводят обратно в замок. Хотя ни Илрит, ни я не подвергаемся рукоприкладству, но по выхваченным копьям и суровым взглядам можно понять: если выйдешь за рамки, добром это не кончится. Времени на застолья и обсуждения не тратится. Нас сразу же проводят в зал хора, залитый глубоким синим светом.

Остальные сирены ушли, несомненно, вынужденные уйти со словами, в которые я не посвящена. Думаю, если бы у них была возможность, они предпочли бы остаться и наблюдать за нашим испытанием. Воины и поклонники покидают зал с резкими нотками, брошенными в нашу сторону. Ненавистные усмешки.

Я воспринимаю это легко. Я слишком привык к подобным вещам. Но для Илрит это в новинку. Эти черствые взгляды людей, которых он любил, ради которых пожертвовал многим, ранили его. Я чувствую это самой душой, когда в его глазах вспыхивает боль, хотя он старается сохранить самообладание. Я подумываю взять его за руку, но сопротивляюсь. Я не знаю, что они знают о наших отношениях, знают ли они о нашей любви и о том, что мы перешли все границы. Я могу только предполагать, что они догадываются, учитывая, что Илрит бросил вызов всем законам, чтобы добраться до меня. Но пока лучше ничего не выдавать. Даже если мне больно не тянуться к нему.

Несколько воинов занимают позиции у входа, выстраиваясь в линию, чтобы преградить нам путь к бегству. Хотя мы не сделали ничего, что могло бы свидетельствовать о том, что мы попытаемся это сделать. Севин, Ремни и Кроул неподвижны, как статуи в своих панцирях. Вентрис и Фенни запели полным хором.

Странно и больно, даже для меня, видеть, как Фенни берет раковину Илрита. Она укладывает Рассветную Точку к себе на колени. Каждый из остальных герцогов и герцогинь делает то же самое со своими легендарными копьями. Интересно, хватит ли их магии, чтобы открыть дверь Леллии? А может, и не нужна такая сила, и дверь закрыта только потому, что никто не пытался ее открыть, а Леллиа стала слишком слаба, чтобы сделать это самой, даже если бы захотела.

Ремни, возглавляющая хор, протягивает копье в центр. Все остальные делают то же самое. Слабое свечение загорается от их наконечников, освещая анамнез, где раньше находилась резная раковина, когда я в последний раз стоял перед хором.

— Хор начинает работу, — объявляет Ремни.

Я не теряю времени.

— Я могу объяснить…