Читать книгу - "Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн"

притворяйся, тебе понравилось. Нужно же было нам сблизиться с тобой и принять тебя в гнездо. Мы любим тебя и хотим, чтобы ты был с нами. А ты такой скромный, мы и решили тебя не обижать. И ты, кажется, не обиделся.

— Что значит это «мы»?

— Ты не понял? Это была церемония посвящения. Мы все, все Гнездо, вникли в тебя через Дон. Майк ради этого вышел из транса.

— Ага, Майк проснулся, — Джабл поскорее сменил тему. — Вот почему ты так сияешь!

— Не только. Мы действительно радуемся, когда Майк возвращается, но он никогда не уходит совсем. Джабл, ты, видно, не полностью вник в наш способ разделения воды. Но ожидание исполнится, и ты поймешь. Майк тоже не сразу понял, зачем люди сближаются. Он решил: чтобы ускорить процесс размножения, как это делается на Марсе.

— Ну да, дети — главная цель сближения. Что делает мое поведение, по меньшей мере, глупым, потому что мне в моем возрасте дети ни к чему.

— Дети — одна из задач, но не главная. Дети придают смысл будущему. Но ребенок зарождается в женщине три, четыре, ну, десять раз за всю жизнь — за те тысячи раз, когда она делится собой. Поделиться собой — вот главная цель того, что мы делаем так часто, но делали бы редко, если бы главной целью было размножение. Майк понял это, потому что на Марсе сближение и размножение — совершенно отдельные процессы. Как я счастлива, что я не марсианка, а человек и женщина!

Харшоу пристально посмотрел на нее.

— Девочка, ты беременна?

— Да, Джабл. Я вникла, что ожидание окончилось и я могу родить ребенка. Большинству женщин в Гнезде не нужно было ждать, а мы с Дон были заняты. Когда же сожгли храм, я поняла, что предстоит долгое ожидание, прежде чем Майк построит новый, и я решила, что в этом промежутке могу, не торопясь, построить ребенка.

Из всей этой болтовни Джабл вычленил центральный факт. Вернее, не факт, а предположение, которое выглядело вполне вероятным.

У Джилл была масса возможностей. Вырастет живот — надо будет забрать ее к себе. Дисциплина — хорошо, а медицина лучше. Он скорее перессорится со всем Гнездом, чем позволит, чтобы с Джилл случилась эклампсия или еще что-нибудь. Тут он подумал, что у Дон тоже было много возможностей, но решил об этом не говорить.

— А где Дон? Где Майк? Почему так тихо и пусто?

Было на самом деле тихо и пусто, но счастливое ожидание продолжало витать в воздухе, все усиливаясь. Казалось, после церемонии посвящения атмосфера должна разрядиться, но не тут-то было. Ему вдруг вспомнилось, что что-то подобное произошло с ним в детстве, в цирке. Кто-то крикнул: «Слоны!». Все встали, а он был маленьким, и ничего не видел, пока все не успокоились и не сели. И сейчас ему казалось: будь он чуть-чуть выше, можно было бы глянуть поверх голов и увидеть слона… но вокруг не было толпы.

— Дон велела мне поцеловать тебя от ее имени. Она занята в ближайшие три часа. Майк тоже ушел в транс.

— Жаль.

— Не огорчайся, он скоро вернется. Он старается поскорее закончить работу и устроить в честь твоего приезда праздник. Дюк вчера мотался по городу, искал скоростные магнитофоны, а сегодня мы засадили всех говорящих за словарь, так что скоро Майк освободится для светской жизни. Я как раз закончила очередной сеанс и заглянула к тебе пожелать доброго утра, а Дон заступила на смену. Первый поцелуй был от меня, а этот — от Дон, — она обвила его шею руками и жадно приникла к его губам. — Боже! Как мы долго ждали! Ну, пока!

В столовой Харшоу встретил Дюка. Тот оторвался от еды, чтобы приветствовать Джабла, и вновь принялся жевать. Было похоже, что он ночь не спал; и в самом деле — он не спал не ночь, а две. На звук его голоса оглянулась Бекки Вези.

— Привет, старый сатир! — она схватила Харшоу за ухо, усадила и прошептала: — Я все знаю, но почему ты не пришел меня утешить, когда Профессор умер?

Громко она добавила:

— Сейчас мы сообразим тебе чего-нибудь поесть, а ты тем временем расскажешь, что задумал.

— Минутку, Бекки! — Джабл обошел стол. — Привет, капитан. Хорошо слетали?

— Нормально. Вы, кажется, не знакомы с миссис ван Тромп? Дорогая, это основатель церкви, неповторимый и единственный доктор Джабл Харшоу. Двое таких, как он — это уже слишком.

Жена капитана была высокой женщиной с некрасивым лицом и спокойными, привыкшими к ожиданию глазами. Она поднялась с места и поцеловала Харшоу.

— Ты есть Бог!

— Уф-ф! — Харшоу едва отдышался. — Ты есть Бог!

Да, у этой женщины даже Джилл может поучиться. Как это Энн сказала? «Вкладывает душу в поцелуй».

— Ван, я знал, что встречу вас здесь.

— Должен же человек, который по три раза в год летает на Марс, знать язык местного населения?

— Чтобы спросить, который час и как пройти в аптеку?

— Не только, — ван Тромп протянул руку, на ладонь вспорхнул тост. — Приятного аппетита!

— Спасибо.

— Джабл, суп готов! — позвала мадам Александра Везан.

Харшоу сел на свое место, Бекки подвинула к нему тарелку, примостилась рядом и похлопала его по колену.

— Ты вчера неплохо поработал, дружище!

— Ступай к своим гороскопам, женщина!

— Кстати, о гороскопах. Мне нужна точная дата твоего рождения.

— Я ее не знаю. Меня рожали три дня: вытаскивали частями.

Бекки сказала грубое слово.

— Подумаешь, сама выясню.

— Не выйдет: мэрия со всеми документами сгорела, когда мне было три года.

— Спорим, выясню?

— Не дразни: рассержусь и отшлепаю. Благо, ты еще не старая.

— Правда? Хорошо выгляжу?

— Немного раздобрела, но вполне прилично. Волосы подкрасила?

— Нет, почти год не крашусь. Оставайся с нами, и твоя лысина зарастет.

— Бекки, я не хочу молодеть. Так трудно было заработать старость, что жаль с нею расставаться. Не отвлекай меня всякими глупостями, дай поесть.

— Слушаюсь, сэр. Старый сатир!

Выходя из кухни, Джабл столкнулся с Человеком с Марса.

— Отец! Джабл! — Майк обнял его и поцеловал.

Джабл осторожно высвободился.

— Будь мужчиной, сынок. Садись завтракать, а я с тобой посижу.

— Я пришел не за завтраком, а за тобой. Нужно поговорить.

— Пойдем.