Читать книгу - "Редкий цветок для Дикого - Лина Мак"

чем я буду ещё год искать чёрную кошку в тёмной комнате.

— Ну да, — хитрая улыбка касается его губ, а я уже знаю, что он скажет дальше. — А после наша мадам Астафьева залила твоё прекрасное столичное лицо пантенолом.

— Ветер, сука, — вот же!

— Ну здесь я бы поспорил, — уже смеётся Рысев. — Но да, Ветер мне всё рассказал вчера.

— Хуже бабы, — качаю головой, но, вспоминая вчерашний день, тоже улыбаюсь. Кому скажи, что Дикоеву в морду пантенолом брызнули, не поверят ведь. — Но я всё же попрошу у тебя информацию. Мне нужна инфа на Шмелёва Володю, помнишь такого? — весёлость Рысева как рукой снимает. — Значит, помнишь. Так вот, информация нужна о нём. А для полноты картины я хочу понять, как так вышло, что Цветаева осталась одна и не замужем.

— Гера, ты же тоже не идиот, раз управляешь делами отцовской корпорации, — говорит слишком спокойно Рус. — Так догадайся сам, где был твой прокол. Ты знаешь, что я начал понимать с возрастом: мы часто доверяем не тем людям. Часто ошибаемся и верим не правде, а лжи. И эта ложь стоит очень дорого, от кого бы она ни исходила. Но когда ты решаешь, что готов поверить правде, то это уже становится никому не нужным.

— Ты вроде прокурор, а не философ, — мне не нужны его нотации. Понимаю, что где-то что-то пошло не так, но не могу пока собрать картину. Слишком много не хватает.

— Да, прокурор. Но делюсь с тобой сейчас личным опытом. А по Шмелёву могу сказать и без поиска — сидит он, за хулиганку. Женат не был. Детей нет. А вот крови попил он многим.

А вот это контрольный в голову.

— Спал я с твоей Алкой. Горячая штучка она. А её родинка под сиськой вообще огонь, — улыбка с кривыми зубами и вечно красная морда, потому что всегда жрал много сладкого, просто уничтожает всё человеческое во мне.

— Убью! — рыкнул тогда и кинулся на Шмеля, вколачивая ему нос в башку…

— Гера, — голос Руслана вырвал из тяжёлых воспоминаний.

— Всё в порядке, Рус, — отвечаю севшим голосом. — Дай мне свой номер, чтобы я мог тебе набрать в случае чего, — прошу у него. Нужно что-то говорить.

— Вот, — в руку ложится небольшой тёмный прямоугольник.

— Гера, я надеюсь, ты не станешь делать глупостей, — строгий голос Рысева даже веселит. — Не то время и не тот возраст для идиотизма.

— А время никогда не будет то, Рысев. Так ведь? — отвечаю. — Там Ветер с Ломом собираются на выходных съездить в какой-то клуб в область, ты поедешь?

— Поеду

— Отлично. Я как раз там квартиру снимаю. Сюда только на могилу к деду наведался да в дом заглянул. — Говорю что-нибудь, лишь бы не сорваться. — Но, возможно, перееду сюда на какое-то время. Клининг закажу, приведу дом в порядок.

— Гера, ты же сейчас не об этом думаешь.

— А ты ведь тоже накосячил, да, Рус? — бью по больному.

Прости, друг, но теперь это только моё личное дело.

Глава 11

Настоящее…

— Что такое, моя сладкая? — спрашиваю у Сашеньки, стараясь понять, почему моя дочь сегодня капризная, и даже прогулка по детской площадке не поднимает ей настроение.

А может, дело не совсем в дочери? Я ведь тоже который день не нахожу себе места. Радует то, что Дикоев не появляется всё это время. Хотя медведя и букет после его прошлого прихода я нашла на кухне утром.

Как оказалось, братец мой спустился к Герману и забрал подарки. А сейчас этот помощник торчит в моей лавке с Машей. И вроде ведёт себя прилично, но я вижу, как он её раздражает.

— Привет, — слышу за спиной и еле сдерживаю стон.

Я только подумала о нём! Ни с кем не говорила, только мысли, и вот он уже рядом. Издевательство какое-то.

— Дя, — выкрикивает Сашенька, а я снова напрягаюсь.

Страх, что Дикоев может узнать в дочери свои черты, такой явный, что холодный пот выступает на спине.

— Привет, малышка, — Герман здоровается с Сашенькой, а я разворачиваюсь к нему и замечаю в глазах такое тепло, от которого становится не по себе.

Не может чужой мужчина смотреть так на ребёнка.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я вместо приветствия и стараюсь прикрыть Сашу собой.

— Смотрю, как вы гуляете, — Гера приседает рядом с нами и склоняет голову набок, будто пытается заглянуть не только в мои глаза, но и в душу пролезть. — Но что-то сегодня малышка капризничает сильно. Поэтому решил подойти. Может, помощь нужна?

— Что? — осипшим голосом переспрашиваю, но мозг уже вопит. — Ты хочешь сказать, что следишь за нами?

От страха по телу бежит противная дрожь, а в голове пульсирует мысль, что я, кажется, попала в неприятности.

— Ал, я прошу тебя, только не нервничай, — Герман продолжает говорить спокойно. — Я не могу по-другому. Да и не хочу. Я слишком долго ждал и, кажется, всё прозевал. Но не это главное, — Гера протягивает руку, а я напрягаюсь всем телом. Не хочу, чтобы он дотрагивался до меня.

А дальше происходит то, от чего кровь стынет в жилах.

Герман резко дёргается в сторону Саши, а я только и успеваю, что вскрикнуть. В ушах отбивается сумасшедший ритм сердца. Но тело действует за меня. Хватаю Сашу, которая уже сидит на руке Геры, и прижимаю к себе.

— Что ты позволяешь себе? — шиплю, так как кричать просто не получается, горло сковывает спазм.

Вижу, как лицо Геры трогает гримаса боли, а после он поднимает руку, из которой торчит кусок стекла.

— Это что? — смотрю, как он достаёт осколок стекла из ладони и зажимает в руке платок.

— Она чуть не села на торчащий осколок в песке, — голос Германа обдаёт холодом, а у меня сразу куча сценариев развитий событий строится в голове, что бы могло быть, не заметь Дикоев это стекло.

Прижимаю Сашу к себе ещё крепче и разворачиваюсь к дому.

— Дя, — начинает кричать Саша, вырываясь из моих рук, и тянется к Герману.

— Всё хорошо, малышка, — слышу его голос, который совершенно не похож на тот, которым он говорил ещё полминуты назад.

— Солнышко моё, пойдём домой, — дрожащим голосом пытаюсь успокоить доченьку и решаю применить последний весомый аргумент. — Будем с тобой купаться, хорошо?

Глаза Сашеньки загораются неподдельным весельем. Для неё есть несколько вещей, которые она готова делать всегда, и одно из них — это купаться. Вода — её второй дом. И если бы у неё была возможность всегда быть в воде, я думаю, она